— А где…? — но моя мама не может сказать кто, потому что она банально не знает его имени.

— Где Хиро? — заканчиваю за неё я, потому что вижу, что ей достаточно неловко от того, что она забыла имя его второго сына.

Даже как-то непривычно видеть на лице мой матери какую-то неловкость и смятение. Я и забыла, что она вообще способна на какие-либо чувства.

На секунду мне показалось, что Хардин готов пристрелить меня своим взглядом только из-за того, что я сказала «Хиро». Но, думаю, я просто себя накручиваю на пустом месте.

— Ох, да. — мужчина выпускает смешок изо рта. — Он на свидании, немного задерживается, но пообещал сильно не опаздывать.

Мой живот моментально скручивает в неприятный узел, а к горлу поступает ком. В груди вспыхивает самое ужасное чувство — ревность. Боже, только не это.

Почему? Почему я это чувствую по отношению к нему? Я не хочу. Нет.

Я медленно вдыхаю и выдыхаю, стараясь казаться безразличной. Но брюнет так странно смотрит на меня, испепеляя своим тяжелым взглядом, что даже мурашки начинают бегать по моей спине.

— Думаю, его можно не ждать, и сесть сразу за стол, раз точно неизвестно, во сколько он будет здесь. — Майкл в ответ лишь кивает и мы проходим за стол.

Медленно сажусь с самого краю, напротив устраиваются взрослые.

Рядом со мной два пустых стула, но Хардин почему-то садится за тот, который стоит не рядом со мной, а с другого конца стола, чем меня очень удивляет.

Что с ним такое?

Мы сидим, а между нами стул. Просто прекрасно.

А будет ещё лучше, когда вместо этого стула между нами окажется Хиро, весь счастливый и довольный после своего свидания.

Упс, кажется, меня тошнит.

***

Майкл с мамой говорят о какой-то отстраненной ерунде, а мы с Хардином молча сидим. Он ест, а я ковыряю вилкой в своей тарелке, ибо аппетита нет совершенно.

Я вообще не понимаю, к чему был этот ужин. Чтобы они при нас пообщались?

Эта хрень длится уже на протяжении вечности.

Но, взглянув на часы, я понимаю, что прошло всего лишь сорок минут.

Единственное, о чем я сейчас думаю, это его свидание.

Он наверняка пошёл с бесподобной идеальной Эшли, по которой до сих пор сохнет.

Зачем он вообще сказал, что я ему якобы нравлюсь? Зачем смотрел? Чтобы что? Вызвать ее ревность? Наверное, так и есть.

А я, как самая настоящая идиотка, начала что-то чувствовать к нему. Что-то, больно давящее в груди и разрывающее изнутри. Такого раньше со мной не было.

И, если честно, меня это ни на шутку пугает.

Раздаётся звонок в дверь, и сердце начинает бешено стучать, ведь я понимаю, кто стоит за воротами.

— Ребекка, открой дверь. — улыбаясь, говорит моя мама.

Ну да, я же главная прислуга в доме, как я могла забыть.

Я недовольно смотрю на мать, а ее глаз буквально начинает дергаться, а былая улыбка принимает звериный оскал.

Кажется, что она просто прирежет меня ножом для стейка, если я что-то сейчас скажу поперек.

— Да, конечно. — я приторно улыбаюсь, отодвигая свой стул, и направляюсь к выходу.

Нажимаю на кнопку для открытия ворот, и смотрю по камерам, но этот болван продолжает стоять на месте, не собираясь заходить.

Тогда я отпираю дверь и поток свежего вечернего воздуха сразу бьет в лицо. Как приятно, я бы сейчас прогулялась.

Только не по парку. И только не с Хиро.

Прохожу вдоль дорожки прямо к воротам, смотря вперед, прямо на полосатую футболку парня, не поднимая взгляд выше.

Подойдя к нему, я замечаю недокуренную сигарету прямо у забора.

— Бычки надо в мусорки кидать, если ты не знал. — говорю я, закрепляя руки за спиной в замок.

— А? Что? — растерянно говорит он. — А, да, прости.

Хиро нагибается и поднимает окурок, неся его к урне.

— Он случайно выпал. — парень складывает руки в карманы. — Так получается, что…твоя мама и мой отец…бизнес-партнеры?

— Как видишь. Только за все время, что мы там сидели, я не услышала ни слова по делу, либо просто не вслушивалась.

— Понятно. — Хиро делает шаг вперёд, оказываясь совсем близко ко мне. — Красиво выглядишь.

Я наконец поднимаю голову, чтобы посмотреть на его лицо, в глаза, но сильно об этом жалею.

Господи, лучше бы я его вообще не видела.

Вся кожа на шея усыпана красными пятнами, некоторые из которых уже начинают приобретать характерный цвет, на волосах настоящее гнездо, а губы припухшие, краснее и больше, чем обычно.

Мой живот начинает ныть, а дыхание сбивается. Я чувствую, как злость и ревность внутри меня нарастают, и мне просто хочется наорать на него, послать.

Но, стоп. Я же никто, как я могла забыть.

— Эй, Бека, ты чего? — он касается моего плеча, но я тут же его одергиваю.

— Ничего. — я разворачиваюсь, начиная идти вперёд, но Хиро догоняет меня и встает передо мной.

— Что случилось? — спрашивает он.

— Что ты там сказал? «Красиво выгляжу»? — я повышаю голос. — Видимо не так красиво, как та девка, что обсосала тебе всю шею, даже не оставив живого места.

— Стоп… Ты… Ты что… Ревнуешь? — вздёрнув брови вверх и выпучив глаза, интересуется Хиро.

— Нет. — я опускаю взгляд в пол.

— О боже, ты ревнуешь! — он запускает руку в волосы. — Бека, зачем?

Он дебил?

Я пытаюсь его обойти, ибо во мне нет ни малейшего желание отвечать на его идиотские вопросы, но у Скотта, видимо, другие планы, потому что он мне загораживает путь своим телом, и я впечатываюсь лбом в его лоб, потому что я сейчас на ахиренно высоких каблуках, и теперь мы с ним одного роста.

Из-за неустойчивой обуви, я начинаю терять равновесие, отклоняясь назад, маша руками, но парень напротив не позволяет моей пятой точке оказаться на уличной плитке, схватив меня за талию и притянув к себе.

Я кладу ему руки на плечи и смотрю прямо в глаза. Замечаю, как зрачки Хиро расширяются, и он прикрывает глаза, протяжно выдыхая поток горячего воздуха прямо в мои губы, отчего по всему моему телу пробегает дрожь, и я прижимаюсь ещё ближе к нему.

— Отойди. — хрипло проговаривает он, продолжая стоять с прикрытыми веками.

Вместо того, что он просит, я завожу руки за его шею и обхватываю затылок, наклоняясь как можно ближе к парню.

— Ты сам меня держишь, но при этом говоришь отойти, не кажется, что ты себе противоречишь? — шепчу я, а мои ноги с каждой секундой становятся все более ватными.

— Бека… — с трудом произносит сероглазый. — Ради всего святого, прошу, отойди от меня.

— Когда свои руки от меня уберешь, тогда и я сделаю тоже самое.

Хиро вздыхает и опускает свою голову ко мне на плечо, касаясь кончиком носа места на шее, чуть ниже уха, потом обвивает мою спину своей второй рукой, плотно вдавливая меня в свой торс.

— Мы не должны этого делать, понимаешь? — шепчет он, щекоча мою кожу своим дыханием.

— Почему? — я запускаю одну руку в его волосы, плавно перебирая их.

— Потому что… — Хиро останавливается и резко отталкивает меня, оглядываясь на улицу, позади ворот.

— Ты слышала это? — взволнованно спрашивает он?

— Слышала что? — я хмурюсь, не понимая, о чем он говорит.

— Щелчки камеры. — он идёт к выходу и осматривает проулок. — Нас кто-то фоткал.

— Что за бред, Хиро?! — я повышаю свой голос. — Зачем нас кому-то фоткать? Кому мы нужны? Не неси чушь.

— Бека, это не чушь. — он пинает камешек, который оказался у него под ногой куда-то далеко в газон, а выражение его лица становится мрачнее тучи.

— Тогда объясни мне. — я подхожу к нему, и хочу положить руку к нему на плечо, но он отдергивает его.

— Не прикасайся ко мне. Больше никогда. — он проходит мимо, даже не взглянув на меня. — И, не обращай внимания, мне просто показалось, ты права, нас не мог никто фоткать.

Я стою в полнейшем шоке и непонимании, а мои ступни, кажется, приросли к асфальту, и я просто забыла, как ходить.

Почему он каждый раз так поступает со мной? Сам же притягивает, и потом с силой отталкивает. Я не понимаю, что движет его поступками.