— Нет. – он мотает головой. — Я тебе расскажу все с самого начала и до конца, а верить или нет, тебе решать. Хочу, чтобы ты меня понял.

Я закрываю свои глаза, коротко кивнув головой. Другого выбора у меня все равно нет.

— Мы познакомились с твоим отцом, когда нам было по двадцать два года, на форуме в рамках университета. Он учился на экономическом, я на медицинском. Мы быстро поладили, нашли общий язык. Общались редко и обычно по делу. И вот, в один день, в голову твоего отца пришла гениальная идея, как мы сможем разбогатеть. Оба из бедных семей с горящими глазами, два молодых парня, которые мечтают о деньгах. Начали разрабатывать план. – Рашад теребит галстук на шее, расслабляя его. — Подрабатывали грузчиками, доставщиками еды, брались за любую подработку, чтобы накопить стартовый капитал. Через полгода сняли крохотный офис на окраине Лондона и сделали из него мини-лабораторию. Твой отец решил изготавливать дорогостоящие лекарства-пустышки. Себестоимость просто копеечная, упаковка стоила в пять раз дороже содержимого. Расходы на один флакончик меньше фунта, а продавал он его начиная от трехсот. Препараты не несли вреда, и все бы ничего, но они не лечили, а он делал поставки в больницы и аптеки.

— Почему ты сваливаешь всю вину на него, если сам был непосредственным участником?

Мужчина на секунду останавливается, удивленно взглянув на меня. Он явно не ожидал того, что я буду заступаться за отца. Да, у нас ужасные отношения, но поливать грязью и скидывать ответственность на родного мне человека я не позволю.

— Я прочитал новость в газете, что несколько детей в городской больнице скончались, хотя получали должное лечение и все медикаменты. Им давали наши «лекарства». Они умерли из-за нас. Из-за твоего отца, Хиро.

От услышанного ком в горле начинает разрастаться, а сердцебиение ускоряется до немыслимого. Я не хочу верить, что мой отец может быть в этом виновен.

— Это бред. – рычу я, а моя кожа буквально полыхает от злости. — Я не верю ни единому твоему слову.

— Под нас начали копать, выяснять откуда пришли лекарства. – Рашад игнорирует меня, продолжив свой рассказ. — На тот момент мы уже заработали достаточно денег, чтобы от всех откупиться. Но я хотел с этим покончить. Не думал, что от этого могут умирать люди, ведь я делал простые витаминки, которые не несут вреда.

— Хватит. Не хочу ничего слышать. – громко произношу я, но он не останавливается.

— Я сказал Майклу, что не буду больше этим заниматься. На что он пригрозил мне, пообещав свалить все на меня. Начал угрожать моими родными. Из партнеров мы перекочевали в начальника и подчиненного. Ему было плевать на мертвых людей, его волновали только деньги. Он не понимал, что они умирают от наших лекарств. Он не думал об этом. Для него важны были купюры, которые набивали его кошелёк, и они затуманили его разум.

— Я. Тебе. Не. Верю. – чеканю я каждое слово. — Ты сейчас будешь говорить о морали? Посмотри на себя. Мой отец не святой, я и без тебя это прекрасно знаю на своём опыте, но он не монстр, про которого ты сейчас рассказываешь.

— Хиро, двадцать лет назад я был совершенно другим человеком. Жизнь заставила меня стать тем, кто я есть сейчас. Твой папа, в частности, одна из главных причин. – Рашад проводит рукой по щетине. — Можешь кричать, что не веришь мне сколько угодно, но я расскажу тебе всю правду, и, может, ты поймёшь меня. Мне жаль, что ты мучаешься за его ошибки, но такова расплата. Убить его было бы слишком…гуманно.

— И что ты сделаешь? Убьешь меня, чтобы он страдал? Да ему насрать на меня. Папа больше расстроится, если ты ему машину разобьешь, чем от моей смерти.

— Ты не прав, он любит тебя. Очень любит и тебя, и брата. А его странное поведение перед тем, как он ушёл из семьи было частью моей небольшой игры. Я хотел развалить его семью, и я это сделал. Женщины, с которыми он спал, были подосланы мной, и они не просто какие-то шлюхи, у всех было высшее психологическое образование. Они промывали ему мозги каждый день, поэтому он стал ненавидеть тебя и твою мать. Потому что ты был моей следующей целью, ты должен был сломаться после Майкла. – легкая усмешка появляется на его губах. — Вымаливал бы он прощение целый год, если бы ему было плевать?

Я молчу, переваривая услышанное.

— И так, вернёмся к юности твоего отца. – мужчина достаёт бутылку виски и стакан, налив себе около пятидесяти грамм и отпивает содержимое из рокса. — Денег становилось все больше, пропорционально запросам Майкла Скотта. Наступил переломный момент. Твоя мама забеременела, и у него была новая цель – купить самый дорогой дом для своей новой семьи. И, к тому же, обеспечивать теперь придётся не только себя и свою девушку, но ещё и новорожденного ребенка. А у денег есть очень неприятное свойство – они могут заканчиваться.

Дёргаюсь на стуле, пытаясь высвободиться, но ничего не выходит. Рашад переводит взгляд на пол, наклонив голову.

— Можешь не стараться, тебе не выбраться. У тебя уже кровь с запястий течет. Я тебя жалеть не собираюсь. Сиди смирно и слушай.

— Слушать сказки, которые ты напридумывал? Нет уж, спасибо.

— Выбора у тебя все равно нет. – мужчина наливает себе новую порцию алкоголя в стакан. — Витаминки не приносили былой прибыли, больше половины денег приходилось отстегивать полиции и глав-врачам, чтобы не уйти с рынка. И тогда Майкл заставил меня сделать то, за что я его никогда не прощу.

Он сказал это с такой обидой, что на секунду я поверил, словно все сказаное им – правда. И меня бросило в дрожь. Буквально начало лихорадить. А вдруг он не врет? Вдруг главное чудовище – это мой отец, а Рашад всего лишь жертва обстоятельств?

Бред! Бред! Бред!

— Что он сделал? – хриплым полушепотом проговариваю я, прикусив губу.

— Майкл решил, что я должен изобрести новый вирус и антидот к нему.

— Зачем?

— Ну, представь себе. Какая-то непонятная болячка захватывает Лондон, а в последующем весь мир, а вакцина есть у тебя одного? Как ты думаешь, сколько бы он на этом заработал, если бы все получилось? Я в голове столько нулей даже представить не могу.

— И что произошло?

— Я начал разрабатывать вирус, но я не был каким-то гением, каким меня считал твой отец. Я обратился за помощью к своей знакомой – Джулии Рассел. Она работала на скорой помощи, муж погиб на войне, у неё десятилетняя дочь, которую не на что было одевать, поэтому она быстро согласилась на эту авантюру. Чтобы не было лишних вопросов, скажу сразу, да, это мама Миранды. Где-то полгода мы разрабатывали вирус, Майкл был в бешенстве, что это занимает так много времени. Он уже успел погрязнуть в куче кредитов, и давил с каждым днём все сильнее и сильнее. Угрозы перешли не только на меня, но и на мою жену. Мы сделали идеальную заразу, которая передавалась через кровь, провели опыты на тысячах мышей, но проблема была в другом – вирус есть, а антидот сделать все никак не получалось.

Опускаю голову и медленно выдыхаю воздух через нос, пытаясь осознать услышанное. Я не хочу в это верить. Не хочу. Но Рашад не даёт мне и секунды на передышку, продолжая словами добивать меня и убивать внутри все хорошие воспоминания, которые у меня были об отце.

— Весной две тысячи второго на свет появился не один мальчик, как рассчитывал твой отец, а близнецы. Хардин и Хиро. Элизабет решила сделать ему сюрприз и не говорила, что беременна двойней. Твой отец, конечно же, был очень «рад» этой новости, ведь денег на ваше содержание у него просто напросто не было, а брать милостыню у папы Лиззи для него, как пощечина по его мужскому раздутому эго. Поэтому он стал давить на меня все сильнее.

— Я не могу это слушать, Рашад, хватит. Ради всего святого, хватит. – мотаю головой из стороны в сторону.

Хочется закрыть уши своими руками, отключится, да что угодно, лишь бы не слышать все это. Мой отец не может быть таким.

— Твой дедушка на дух не переносил Майкла. Он чувствовал, видел его насквозь, но твоя мать была ослеплена любовью и не замечала, какой он человек на самом деле. И Скотт бы сел вместе со мной, если бы не Лиззи, которая на коленях умоляла своего папу не лишать ее детей отца.