– Когда-то был. Это неважно. Ты поделишься со мной парой капель своей сатанинской крови или нет?
– Почему сатанинской?
– Ты что, не изучала нашу историю? Не читала про Дракулу, который стал первым вампиром, заключив сделку с Сатаной?
– Величек, я историю не люблю, но даже с учетом этого факта, прекрасно знаю, что род наш начался не с этого человека. Безусловно, очень жестокого садиста, но всего лишь человека. Нашим реальным предком является Александр Корвинус.
– Да-да! Знаю я. Просто версия с Дракулой звучит красивее. Ну, так что на счет крови?
– Пей, если тебя это спасет, – я откинула с плеча волосы, подставляя вампиру шею.
– Я очень аккуратно, обещаю, – шепнул мне Вель и приблизил свое лицо.
Из меня никогда прежде не пили кровь. Оказывается, это было очень странное ощущение: мне не было больно, просто сознание как-то помутнело, мышцы расслабились, и лишь где-то в закутке сознания осталась легкая тревога и желание немедленно вырваться.
Я, будто сквозь сон, положила ладонь на грудь Веля и почувствовала, как раны его действительно затягиваются.
– Ну вот и все, – вампир облизнул губы, хотя на них не было ни капли крови.
Я дотронулась до шеи в месте укуса и нащупала две маленькие дырочки, которые тут же затянулись прямо под моими пальцами.
– Благодарю, – Велик широко улыбнулся и рухнул обратно на диван.
– И все? – удивилась я.
– А что еще?
– А у тебя нет ощущения, что между нами только что произошло что-то личное?
– О, так у тебя это впервые? – Вель резко сел и вопросительно уставился на меня
.
– Ну…как бы да. Или давать пить из себя кровь – это нормально?
– Нет, это очень интимный процесс. Хочешь попробовать? – Вель приблизился ко мне на расстояние выдоха.
– Нет, – честно ответила я.
– Да ладно. Можешь мне поверить, это просто неописуемый кайф. Попробуй!
– И где мне взять вампира?
– А я на что? – обиделся Велик.
Я с сомнением покосилась на него.
Пить кровь я, безусловно, могу. Это врожденный инстинкт. Но пить ее из Велика… Это как-то… слишком.
– Да не стесняйся, – заржал Вель. – Ты голая передо мной разгуливала, а тут испытываешь смущение?
– Вовсе нет. Может, отвращение.
– Отвращение? – Вель переспросил это таким тоном, будто я сказала, что Земля плоская и стоит на трех китах. – Какое тут может быть отвращение?
С этими словами он неожиданно положил руку мне на затылок и мягко притянул меня к своей шее. Я ощутила легкий аромат его кожи. Чертовски приятный, надо признать. Перед газами моими в непосредственной близости оказалось его плечо с хорошо развитыми мышцами, ключица и шея. Мне, не стану скрывать, захотелось впиться в нее зубами. Инстинкты, мать их природа.
– Давай, – снова шепнул Вель.
Голос его при этом был подозрительно хриплый, так что у меня зародились сомнения по поводу того, кто из нас получит большее удовольствие.
– Я это очень немногим предлагал, поверь. Если честно, то ты третья. Так что не бойся, я сам боюсь.
Почему то последний аргумент убедил меня окончательно. Я наклонилась еще ближе к нему и коснулась губами его шеи. Он чуть вздрогнул, когда мои зубы легко пронзили его кожу, а дальше… хлынула его горячая кровь…
Разум мой снова затуманился, но на этот раз окончательно. Из головы начисто вымело все мысли. Остался только запах Веля и вкус его крови, потрясающий, терпкий и чуть вяжущий, ни с чем не сравнимый.
Я неуверенно сделала первый глоток. Невероятное ощущение. Как будто до этого месяц сидела на одном гематогене. Второй глоток был уже увереннее, за ним последовал третий…
– Велик, ты извини, что я поздно, но на пляже тебя не было, а телефон недоступен…ой!
Я резко оторвалась от Веля, возвращаясь в реальность. На пороге стояла Ира с утюгом в руках и отвисшей челюстью. Хорошо еще, что Вель сидел боком к двери, и она не видела, что я пью его кровь. Со стороны это выглядело, как нежный поцелуй в шею. Наверное.
– Привет, – я не нашла ничего лучше, чем поздороваться с Иркой. – А мы тут…
В этот момент, я заметила, что Вель трепетно прижимает меня к себе, обняв за плечи и положив руку на затылок.
– …плюшками балуемся, – закончил Вель.
– Я позже зайду, – выдавила из себя гостья и стремительно исчезла с порога нашего домика.
– Вот так-так, – выдохнул Вель.
– Нехорошо получилось, – прошептала я в ответ, освобождаясь от его объятий.
– И не говори, – кивнул он. – В глазах обида, в руках утюг… Я так испугался, что даже выдал эту банальную шуточку про плюшки.
– Тебя только это волнует?
– Дай подумать, – Велик изобразил позу мыслителя. – Да.
– Блин, какой ты черствый. Она же тебя любит.
– Ну и что? Меня любит все женское население лагеря.
– Все женское население лагеря тебя хочет, а это разные вещи.
– И что ты мне предлагаешь? Попросить у нее прощения?
– Не знаю, разбирайся с этим сам. А я, честно говоря, очень устала и хочу спать, – я встала с диванчика и направилась в комнату Веля, которая теперь уже стала и моей.
– А мне можно сегодня посмотреть твои сны? – крикнул вдогонку Вель.
Я хотела было отказать ему по привычке, но потом решила не лишать его удовольствия. К тому же, можно будет лучше разобраться в своих ощущениях и начать отличать свои собственные мысли от сознания Велика, вторгающегося в мой сон.
Солнце совершенно не двигалось. Здесь был вечный закат, красно-золотой, теплый и очень близкий, как будто сидишь на краю земли. И плечи так приятно припекает, хотя солнце и находится впереди, освещая полнеба. Сзади же на нем уже видны первые звезды, ярко контрастирующие на тепло-синем, глубоком цвете небосклона. Прямо над моей головой делила небо на две половины полоса неуловимо-зеленого цвета: результат слияния заката и космической синевы.
А земля была покрыта водой. Вся, до самого горизонта. Тонким слоем спокойной, непоколебимой водной глади, идеально зеркальной и так отражающей небо, что возникало ощущение, как будто висишь в пустоте между двух небес. Наверное, я бы так и подумала в первые секунды своего сна, если бы вода не была теплой, ласкающей кожу.
Справа от меня был город. Простые пятиэтажки перемежались с высоченными небоскребами, соединяя в себе все оттенки серого, подкрашенного закатом. Я знала, что город этот абсолютно пуст. Он смотрел на меня пустыми окнами, в которых не было даже стекол, резко обрываясь в километре от меня, чтобы не нарушать мой покой, не загораживать мне небо. Первый раз я видела пустые дома с черными оконными проемами, и они не казались мне враждебными. Скорее, это просто был фасад в моем сне. Может, этот город обрывался ровно там, где его дома становились недосягаемыми для моего взора. Он существовал здесь не для того, чтобы жить в нем или хотя бы гулять, а чтобы просто вот так сидеть в километре от него и любоваться закатом.
А вот отражение города в водной глади, потрясающе четкое, уходящее в высоту отраженного неба, было наполнено жизнью. В отраженном городе свет горел во всех окнах, по улицам шли люди и ехали машины. Это было очень необычно, ведь я видела все подробности этой жизни, как будто смотрела сверху, сквозь стеклянный пол.
Вскоре мне надоело созерцать чужую суету. Я же здесь для того, чтобы побыть в блаженном одиночестве. В абсолютном одиночестве.
Я с легкой опаской легла на спину. Отражение было столь реалистичным, что я боялась провалиться в него. Но ощутив под лопатками теплую воду, я окончательно расслабилась и воззрилась на небо. Несколько раз по нему мелькали метеоры или мигали звездочки. Оно, как я уже упоминала, не менялось, оставалось все таким же поделенным на две сферы разного времени суток.
– Неплохо, – Вель устроился рядом со мной, оглядывая небо. – Опять подсознание?
– Оно самое.
Некоторое время мы лежали молча. На меня напала легкая меланхолия: двигаться не хотелось, моргать было лень. Главное не уснуть, если такое, конечно, возможно, с учетом того, что я уже сплю.
