– Сэл. Хотя я, вообще-то, ни с кем не дружу.

– Со мной придется, – Велик наконец убрал свою руку и завел двигатель.

– Это еще почему?

– Со мной лучше дружить, чем враждовать.

– А я не собиралась с тобой враждовать. Я буду сохранять нейтралитет.

– Не получится, – вампир покачал головой, выворачивая руль. – Я слишком хорош. Меня можно или любить, или ненавидеть всем сердцем.

– Так о какой дружбе тогда идет речь? Ты же сам себе противоречишь.

– Ну, я же не всем отвечаю взаимностью на любовь.

– А взаимностью на ненависть?

– На ненависть вообще только избранным. Это чувство слишком глубокое, личностное, чтобы можно было испытывать его к кому попало.

– Да ты сноб, как я погляжу.

– А ты генератор необъективных суждений, – фыркнул Вель. – Ты же меня совсем еще не знаешь.

– Все верно, за исключением слова «еще». Не обижайся, но я тебя не знаю и знать не хочу.

– Почему это? – с искренним интересом спросил вампир.

– Не буду отвечать, – буркнула я.

– Ну, а это почему?

– Потому что тогда ты обвинишь меня в еще большей необъективности.

Брови Вельхеора удивленно взлетели вверх, но он промолчал. Я, убедившись, что расспрос окончен, отвернулась к окну. Вообще, я обычно не такая вредная и гораздо более общительная. Но этот вампир, что называется, попал не в настроение. Да и, честно сказать, не понравился он мне. Ненавижу субъектов с раздутым самомнением.

– И чего ты куксишься? – через несколько минут нарушил тишину Вельхеор.

– Вот еще. Даже и не думала.

– И правильно. На обиженных воду возят.

– А таких, как ты, порожняком гоняют.

Велик замолчал. Мне даже показалось, что молчание это было обиженным. Тут уж ничего не поделаешь. Мне палец в рот не клади…

Я вернулась к разглядыванию пейзажа за окном. Надо сказать, пейзаж этот был достоин разглядывания: хорошая асфальтированная дорога, смешанный лес, подступающий к обочине, безмятежно голубое небо с легкими штрихами облаков. Кстати, давайте договоримся сразу, что я не скажу вам точного месторасположения вампирского лагеря. Он реально существует, но вы же не верите в вампиров и, укажи я точные координаты, вряд ли побежите проверять правдивость моих слов.

Дорога через лес вскоре кончилась, мы выехали на открытую местность. По обе стороны потянулись ярко-зеленые, не знаю чем засеянные поля. Вдалеке паслись коровы. Идиллия.

– Ну, давай, рассказывай, – снова ожил Вель.

– Что рассказывать?

– Как что? Какими судьбами к нам? На любительницу подобного отдыха ты совершенно не тянешь.

– Почему ты так решил?

– Понял по твоему настроению. Если ты рада сюда приехать, с чего тогда ядом капаешь? Явно, что ты здесь не по своей воле. Если, конечно, у тебя не ПМС…

Я не люблю распускать руки, но тут пришлось. Хотя этот гад все равно увернулся от моего подзатыльника. Правда, пар я немного выпустила, а потому соизволила ответить:

– Меня папуля отправил в ссылку. Ты разве про это не знаешь? Тебя же отправили меня встречать.

– А кто у нас папуля? – уточнил Вель.

– Боже, какой же ты дремучий, – не упустила я случая его поддеть. – Папуля у нас глава клана Регенди, владелец этого лагеря и до кучи председатель Генеральной Ассамблеи.

– Ах, Андрюша, – Вельхеор показательно хлопнул себя по лбу. – Все ясно. Мой хороший друг.

– Да ну, – хмыкнула я. – Почему тогда я, будучи знакомой со всеми папиными друзьями, тебя впервые вижу?

– Я настоятельно просил Андрея Евгеньевича не хвастать нашей дружбой. Не люблю излишнее внимание…

Я снова усмехнулась. Да этот вампир просто мастер художественного трепа. Правда, врет он настолько демонстративно, что невольно возникает чувство, будто это банальный стеб.

– А сколько тебе лет? – тем временем продолжал Вель.

Скажете, спрашивать такое у девушек неприлично? Может быть, но не для вампиров. Дело в том, что представители нашего рода внешне выглядят ровно на тот возраст, на который себя ощущают внутренне. Вот Андрей Евгеньевич, например, смотрится на сорок человеческих лет. А мама моя, будучи лишь на пару сотен лет младше него, сойдет за мою ровесницу. Так что мы не гнушаемся спрашивать друг у друга про возраст, дабы не возникало всяческих недоразумений.

– Мне девятнадцать.

– Двадцать пять, – сообщил Вель. – И я все еще расту.

– Я и не сомневалась. Жаль, не как личность.

Кстати, вы, наверное, удивились, почему у вампиров такие странные имена? Дело в том, что те из нас, кому перевалило за пару сотен, успели пожить в разных эпохах. И мода на имена была разная. Например, мой папуля сменил не менее десятка различных имен. Его последнее, Андрей Евгеньевич, адаптировано к современным русским именам, так как папочка вращается в сфере бизнеса. Почему тогда у меня такое экзотическое имя, раз мне всего девятнадцать? Это вы у моей мамы спросите. Она, кстати, коренная россиянка во всех смыслах этого слова, так что имя никогда не меняла. Но вот в моем случае ее чего-то потянуло на романтику… Ну да ладно, я не жалуюсь и благодарна маме уже за то, что она не является фанаткой советских времен, если вы понимаете, о чем я.

В общем, узнав возраст друг у друга, остаток пути мы просидели в тишине. Что касается меня, так вся информация об этом вампире, помимо имени и возраста, была мне совершенно ни к чему. От таких личностей надо держаться подальше. Жаль, папа меня не предупредил, что тут такие субъекты водятся. Если, конечно, папа знает. Этот Вельхеор утверждал, что они с Андреем Евгеньевичем друзья, но я уже выразила свое мнение по этому поводу. То, что этот кровосос знает моего отца, еще ни о чем не говорит. Моего отца все знают…

Пока я была погружена в свои мысли, Вельхеор успел подъехать к железным воротам, выкрашенным зеленой краской. Вокруг была небольшая березовая рощица, а у ворот пышно развесилась сирень, так что, кроме этих ворот, мне пока ничего не удалось рассмотреть.

Вель тем временем посигналил. Небольшая дверца, вырезанная в одной из створок ворот, распахнулась, и перед нашими глазами предстал молодой симпатичный парень, старательно и быстро что-то пережевывающий. Вот и первый человечек, которого я здесь встретила. Как мило, надо будет отметить.

Паренек тем временем с видимым усилием проглотил-таки содержимое своего рта и вопросительно уставился на Велика. Тот опустил боковое стекло и недовольно буркнул:

– Чего встал? Открывай, давай, – и уже тише добавил: – Он все тупее с каждым годом.

– Ты давно здесь?

– Дай подумать, года три уже. Думаю, еще года два – и сменю обстановку.

– Мне бы три месяца здесь вытерпеть…

Велик только пожал плечами, заезжая в ворота. Я, наконец, смогла увидеть часть территории лагеря. Ну, что я могу сказать? Милый примитивизм. Плиточные дорожки, цветочные клумбы, столики с лавочками… Не хватает парочки беззубых пенсионеров, кормящих голубей. Интересно, здесь есть голуби?

– Ну вот, – Велик остановил машину. – Приехали. Теперь отправляйся вон в то здание, это административный корпус. Там вселишься.

Естественно, он не потрудился проводить меня, помогая нести сумки. Ну и ладно, не очень-то и нужно было!

Я извлекла свои вещи из багажника, и Вельхеор тут же срулил куда-то вглубь территории лагеря. Ко мне подлетел тот самый парень, дежуривший на воротах.

– Вам помочь? – осведомился он.

Я окинула критическим взглядом его не больно-то крепкое телосложение и хотела уже отказаться, но потом решила дать парню шанс проявить себя.

– Помоги, пожалуйста, а то этот ваш Велик вообще не знает, что такое деликатность и элементарная вежливость.

– Ну, я не такой, – парнишка гордо выпятил тощую грудь и попытался оторвать от земли один из чемоданов.

Удалось ему это не сразу, но он все же смог сдвинуться с места, пыхтя и обливаясь потом, чтобы снова опустить свою ношу на землю через пару метров. Да, ждал бы этого милого юношу неизбежный позор в моих глазах, если бы не Вель.