Но в этот момент, когда казалось, что дон Фабио готов пощадить Лукаса, тот неожиданно и спокойно произнёс роковую фразу: «Всё кончено! Мир изменился, а вы этого не заметили! Нет больше никакого дела! А Марию я увезу в «город будущего», и мы там будем счастливы!»

Дон Фабио так был шокирован словами Лукаса, что, не помня себя, подошёл к своему главному помощнику, достав из висящей у того на груди кобуры пистолет, совсем машинально передёрнул затвор и направил оружие в голову Лукаса.

– Нет! Отец! – крикнула Мария, вновь неуклюже поднявшись и повернувшись лицом к отцу, встав между ним и Лукасом в попытке закрыть его своим телом от дула пистолета. Почти мгновенно с её окриком прозвучал звук выстрела, и все собравшиеся, включая самого дона Фабио, продолжали стоять, не понимая случившегося. «Кто это сделал?! Кто сотворил этот ужасный поступок с его любимой дочерью и так полюбившимся ему мальчиком?!»

– Дон Фабио! К нам приближаются аэромобили корпорации роботов! – один из его помощников, указывая рукой направление, с которого следовало ожидать прилёта незваных гостей, внезапно прервал ужасную сцену трагедии, когда дочь Мария, продолжая держаться за предплечья отца и глядя ему в глаза, что-то пыталась прошептать неразборчивое губами. Девушка, у которой из раны на груди струёй стекала кровь, начала медленно заваливаться назад, пока, не отпустив руки отца, она не упала навзничь на лежащее за ней тело Лукаса, у которого вместо лица зияла одна сплошная рваная кровавая рана.

– Maxworld Robotics Corporation! Городбудущего! Макс, это ты виноват в смерти моей любимой дочери! Ма-а-кс! – дон Фабио кричал, не помня себя от гнева и боли.

– Дон Фабио, вашей дочери уже не помочь, но мы можем ещё спасти вас! – старший помощник быстро оценил обстановку и подвёл к нему вороного жеребца, желая, чтобы дон сел верхом. После чего все семеро его помощников по команде главного, поправив закреплённые сзади сёдел оружие, амуницию и провиант, выстроились в колонну по одному и спешно поехали в противоположную сторону от приближающихся силуэтов аэромобилей, а дон Фабио так и остался стоять возле тел на земле, продолжая непонимающим взглядом, неотрываясь, смотреть на неподвижно лежащих Лукаса и Марию.

Он в последний раз оглянулся на ускакавшую уже на почтительное расстояние группу всадников, быстро скрывшуюся вдали за лесистым холмом, когда на площадку рядом с конюшней приземлились два аэромобиля с аббревиатурой MaxworldRoboticsCorporation, из которых вышли сначала роботы, а, затем, к удивлению дона Фабио, выбежала его жена Мария. Роботы спешно и аккуратно подняли тела Марии и Лукаса и занесли их по одному в каждый из салонов аэромобилей, погрузив в находящиеся там реанимационные капсулы, а жена Мария с лицом, полным скорби и упрёка, быстро приблизилась к дону.

– Мария, любовь моя! – лишь смог произнести он, глядя на свою красавицу-жену.

– Зачем ты убил их?! – с негодованием спросила его жена Мария, глядя на дона своими прекрасными карими глазами, полными слёз. – Ты – убийца!

– Нет, Мария, любовь моя! Я бы никогда не посмел тронуть «цветок», так похожий на тебя! – он одновременно пытался оправдаться и коснуться кончиками пальцев её изящного подбородка, но Мария лишь отшатнулась от него, строго с укором глядя в его глаза.

Она зашла в салон одного из аэромобилей, после чего его дверь закрылась. Аэромобили корпорации взмыли в небо и быстро исчезли в обратном направлении, оставив дона Фабио кричать от отчаяния и одиночества снова и снова: «Мария, прости меня! Я не мог убить нашу дочь! Не-е-ет! Мария! Для меня существует только одно женское имя! Твоё имя, Мария!»

Дон Фабио в который раз проснулся, неподвижно лёжа в полупрозрачной капсуле и глядя в стеклянную крышу пирамиды, через которую на него смотрело предрассветное утро. Он наловчился поворачивать голову вбок, где мог видеть лежащего в соседней капсуле Джереми.

– Как тебе сегодня спалось, друг? – громко произнёс дон Фабио и, не дождавшись ответа от человека в соседней капсуле, в который раз повернул голову. И – о небеса! – она оказалась пустой! – Что?! Куда вы дели Джереми?! – негодованию дона Фабио не было предела, и он совершил очередную неудачную попытку перевернуться со спины на бок.

– Джереми сейчас находится этажом ниже, потому что ваше неподвижное пребывание в капсуле не навсегда! – он явственно услышал девичий голос в своей голове. – Всё зависит от вас. Путь исцеления долог, но возможен.

– Кто ты и что тебе нужно? Убирайся из моей головы! – дон Фабио, поворачивая голову то влево, то вправо, силился разглядеть говорящую с ним девушку.

– Да, действительно, я в вашей голове – это такая технология, но если вам комфортнее общаться визуально, то пожалуйста! – После этих слов в проходе между капсулами рядом с доном Фабио появилось сферическое изображение незнакомой юной девушки с каштановыми волосами и глазами цвета морской волны. Она была одета в непрозрачный облегающий её изящное тело белый костюм и казалась такой нереальной, что дону Фабио на миг подумалось, что он всё ещё спит.

– Вы уже проснулись и видите меня наяву! – словно читая его мысли, произнесла девушка. – Разрешите представиться: Ливи – новый глава корпорации Maxworld Robotics Corporation. Ваше пребывание в этом месте «организовано» мною, – спокойно пояснила она.

– Понятно! – с тоской в голосе и яростью в глазах одновременно сказал дон Фабио. – Пришла танцевать на костях одинокого старика! – он отвернулся от силуэта девушки, с горечью ощущая всю трагическую глубину беспомощности своего нынешнего бытия.

– Что касается вашего возраста: не мне трактовать порог старчества. А с вашим одиночеством я принципиально не согласна, потому что к вам настойчиво просятся два посетителя, желающие пообщаться с сами тет-а-тет, – с тем же спокойствием закончила она.

Джереми сбился бы со счёта, считая дни своего заточения в капсуле, но стеклянная крыша, через которую он смотрел на россыпь звёзд каждую ночь, служила ему немой подсказкой и тяжёлым напоминанием о трёх месяцах, прожитых им в неподвижной пустоте.

Когда Джереми накануне вечером заснул в капсуле, ему не могло прийти в голову, что он встретит утро следующего дня приятным потягиванием на неширокой койке правильных прямоугольных размеров, заправленной постелью самых мрачных тёмных тонов. Небольшая уборная комната, расположенная рядом с проёмом входной двери, и приятная матовая подсветка всего пространства камеры – вот, собственно, и весь скучный интерьер его нового жилища. Но разве это имело сейчас для него какое-то значение?! Он мог двигаться: махать руками, вышагивать по камере и даже танцевать! После неподвижного пребывания в тесной капсуле этажом выше небольшая одиночная камера казалась Джереми верхом комфорта и блаженства.

– Понимаю вашу радость, но спешу напомнить о неукоснительных правилах поведения в вашем новом доме, с которыми вы сможете ознакомиться самостоятельно чуть позднее! – послышался приятный девичий голос в его голове. – У вас не так много времени, чтобы привести себя в порядок и позавтракать! Ведь к вам торопится старый друг!

Ещё до появления Макса в камере у Джереми произошли некоторые изменения: как только он отправился в уборную комнату, койка, «свернувшись» вместе с постелью, исчезла в полу. На их месте, пока Джереми был в уборной комнате, из пола «отросли» компактные стол с уже готовым завтраком и стул, а в противоположной от входной двери стене появилось панорамное окно, через которое Джереми впервые мог рассмотреть бесконечное число гигантских жилых пирамид самой крупной агломерации мира. По аналогии с мебелью для приёма пищи рядом с окном из пола «выросли» два небольших кресла, в одно из которых он уселся после недолгого приёма завтрака.

– Здравствуй, как ты? – прошло уже полчаса немого лицезрения Джереми величия пирамид в округе, когда на пороге камеры появился Макс, с тревогой принявшийся рассматривать по-прежнему сидящего в кресле её жильца.