- Что мне сделать?

- Сделай меня девочкой. Я хочу быть девочкой, а не мальчиком.

- Как?

Та неловко спрятала глаза, притихнув:

- Сделай мне грудь.

- Ты уверена?

- Да, - кивнула, втянув сопли. - Когда я кормила, - положила на них руки, - они были такие кругленькие, выпуклые, такие красивые… Даже Моису больше любить меня стал. Он так их гладил, так целовал, - снова начала плакать. - Он любил меня не только за огненный нрав, но и за красивое тело, - обняла ее.

- Хорошо, я сделаю их тебе, но это будет больно. Очень больно.

- Хорошо, - начала кивать. - Я выдержу.

- Это почти как роды.

- Ради его любви я готова на всё, - прижалась к ней лбом.

- Хорошо. Начнем ближе к закату.

В то же время Давид хотел поговорить с Немым Господином по поводу одного дельца.

За полчаса до заката все услышали до того пронзительный крик, что стало страшно. Король, играющий с бароном в шахматы посреди сада, даже поднялся, взволнованно посмотрев в сторону источника. Ему даже показалось, что Марика начала рожать, однако это был точно не ее крик. Королева, едва услышав это, также перепугалась. Спряталась в своих покоях и приказала удвоить охрану под комнатой. Генри с Льеной насторожились. Они были в его покоях. Наана протянула Фрамалаке деревянную ложку. Та возмущенно схватила ее: - Это больнее родов!

- Извини, но я предупреждала. Не будем делать?

- Будем! - всунула ложку в зубы и легла на спину, будучи без рубахи.

Сжала одеяло, глаза и ложку.

- Терпи, - сочувственно выдала Наана и положила на ее живот руки.

- Давай уже!

Та выдохнула. Начала действовать. Фрамалака застонала так, будто ее резали. Крик ее был приглушенным, но от этого не менее болезненным. Она чувствовала собственное сердце и нечто мерзкое, противное и причиняющее уйму боли, ползущее под кожей. Выгнулась, пытаясь не сбегать. Все это было только ради красоты и любви. К себе, к Моису. Это нечто ползло, залезало в грудь и противно там устраивалось. Скоро, кожа начинала натягиваться, а груди - становиться объемнее, выпуклее.

Этот кошмар продолжался еще сорок минут. Когда Наана наконец закончила, она села возле знакомой и устало выдохнула. Та уже не чувствовала боли и лишь смотрела в потолок, ожидая когда все это закончится. Фрамалака осознала конец не так скоро как ожидалось. Закрыла измученные глаза, выбросила ложку в сторону и открыла рот, чьи зубы болели от такого сдавливания. Устало положила руку на живот. Знакомая глянула на нее. Ладонь без сил поползла вверх. Наткнулась на что-то мягкое, залезла на это и прощупала. Оно почти вмещалось в ладонь, почти, оно было слегка больше, совсем чуть-чуть. Фрамалака улыбнулась так светло и безмятежно, будто снова взяла на руки долгожданного сына, которого так тяжело и долго рожала. Наана также улыбнулась: - Нравится?

- Она такая мягкая… - расслабленно ответила.

- Они не большие. Думаю когда ты кормила они были примерно такие.

- Она больше, - с уставшей радостью взялась за вторую. - Они такие хорошенькие, мягенькие, теплые…

- Наденешь мое платье.

- Они такие хорошие…

- Хах, ты меня не слышишь.

- Неа… - открыла глаза и глянула на нее. - А они красивые?

- Думаю Моису понравятся.

- Если ему не понравятся, я скажу, что он ничего не понимает в красоте, - закрыла счастливые глаза.

- Хах… Ладно, отдыхай пока что, - поднялась. - Кто-то из слуг принесет тебе платье и ужин. Мне тоже после такого нужно отдохнуть.

- Они такие классные…

- Хах, рада, что тебе нравится, - отправилась к двери и вышла.

Минут через пять любования руками, девушка поднялась и начала осматривать их глазами, принялась красоваться и изучать их, представлять как на них отреагирует любимый.

Через десять минут в комнату постучали. Фрамалака была полностью голая. Она любовалась собой с головы до ног. Испуганно села на кровать и прикрылась кровавой рубахой, уязвимо ответила:

- Да?

Дверь открылась. Внутрь заглянул озадаченный этим голосом Давид. Слуги и стражники были рядом. Девушка, от такого количества мужчин, испугалась ещё больше. Рядом оружия не находилось. Беспокойно подобрала ноги, прижала рубаху плотнее. Король вошёл, присмотрелся к лицу, позе, фигуре. Озадачился ещё больше. Обернулся и жестом сказал остальным покинуть их. Фрамалака начала паниковать. Все вышли, закрыли дверь. Правитель вернулся к “гостю”. Тот сидел очень неспокойно.

- Эм… - Давид просто не знал с чего начать. - Что с Вами?

Та молчала.

- Вы женщина и… Тут были крики. Где Немой Господин? - не понимая ситуации развел руками.

- Зачем он Вам?

- Объясните, что происходит. Я вижу, что Вы тот, кто пришел сегодня утром. Но Вы женщина, - указал на нее. - Что происходит?

- Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я - это я.

- Почему?

- Я давно не сражался с людьми. Могу проиграть.

- Никто не знал как Вы выглядите. Зачем всё это? - указал на нее обеими.

- Для бо́льшей безопасности. Мое имя - Фрамалака и пусть ко мне обращаются как к женщине. Тогда никто ничего не заподозрит.

- Вы слишком предусмотрительны, - сложил руки на груди.

- Не хочу потерять свое имя.

- И всё-таки это перебор.

- Что Вы хотели?

- Хотел, чтобы Вы научили меня чему-то, но в женском виде и с учетом того, что Вы не сражались - моя просьба бессмысленна.

- Я сражалась со зверями.

- Охота это хорошо, но…

- Вы знаете многих кто на кабана с одной шпагой идет?

- Это самоубийство. Я Вам не верю.

- А моей семье этот ужин понравился. Самоубийство или нет, но на моей родине убийство шпагой разъеренного быка - повсеместная забава.

- В этой стране живут одни храбрецы.

- Или сумасшедшие.

- Или сумасшедшие. Но в любом случае Вы ничему не сможете меня научить.

- Дайте мне два дня и несколько бойцов. Я вспомню многое.

- Хотите вернуть имя?

- Нет. Я не хочу, чтобы меня считали слабой и беспомощной.

- Вы говорите как настоящая непокорная женщина.

- С этого момента, я являюсь женщиной. А теперь пожалуйста уйдите, я не хочу, чтобы кто-то видел меня без одежды.

- А как же Ваша жена? Она обрадуется этой перемене?

- Называйте мою жену моим мужем. Пусть все здесь думают, что я женщина.

- Вы излишне предусмотрительны.

- Думайте так дальше. Я своего вида не поменяю.

- И всё-таки в вашей стране есть сумасшедшие.

- Спасибо.

- Приходите на ужин. Кровь герцога из-за стола не выгонят.

- Приду, когда мне одежду принесут.

- Хорошо, я дам распоряжение слугам, - отправился к двери и вышел.

Фрамалака провела его недобрым взглядом. Поднялась, закрыла комнату на ключ и подумала о том, что действительно очень голодная. Взглянула на груди. Как же они были красивы после ухода этой плоскости на ребрах. Взялась за них и погладила соски. Улыбнулась, почувствовав возбуждение. В таком виде хотелось только обниматься и целоваться с Моису, красоваться перед ним прохаживая туда и сюда. Теплые мысли перебил стук в дверь.

- Кто там? - посмотрела туда.

- Госпожа Наана передала Вам платье.

- Ну ладно, - снова прикрылась рубахой и открыла.

Спрятала ноги за дверью, забрала желтоватое платье простого кроя, закрылась и начала одеваться. То, как ткань плотно прижалась к грудям, навело девушку на мысль, что отныне, это прекрасное чувство будет у нее всегда. С трудом завязала шнурок на спине и вышла. Поспешила в столовую.

На запах выбежала в помещение и тут же села на одно из свободных мест. Блюда ещё подавали, король и королева сидели по разные стороны длинного стола. Меж ними друг за другом усаживались придворные и гости замка. Удостоенных было немного больше десятка. Фрамалака мгновенно сложила руки, опустила лицо и на племенном помолилась Арисиам и Расиариасу, благодаря их за пищу и сохраненную жизнь. Тут же подвинула к себе ближайшую тарелку с пищей. Дворяне смотрели на нее с отвращением и опаской, пренебрежением. Марика в принципе возмущалась такой наглости, а Давид просто закрыл свои глаза рукой, настолько ему было стыдно.