И она принялась кувыркаться через голову вокруг кухонного стола. Мистер Навыворот грустно вздохнул, но тем не менее присоединился к своей жене. Скоро их дружный смех наполнил собой кухню. Причем смех этот, да и танец были столь заразительны, что в конце концов все присутствующие либо пустились в пляс, либо принялись выделывать сальто по всей кухне. Джейн и Майкл танцевали то польку, то джигу, Близнецы кружились и подпрыгивали на месте. Даже Мэри Поппинс, прямая и, как всегда, строгая, вальсировала вокруг стола в своем крахмальном переднике. Единственными, кто не танцевал, были Аннабелла (она выскребала из миски остатки теста) и Робертсон Эй, чей громкий храп доносился из кладовой.

– Ну все, довольно, – сказала наконец Мэри Поппинс. – Пора вынимать торт и жаркое из духовки.

И тут же, словно по волшебству, танец прекратился. Все остановилось. Майкл осторожно вынул противень из духовки. Джейн перевернула форму вверх дном, вытряхнула торт на тарелку – так, что нижняя его часть оказалась сверху, и покрыла его взбитыми сливками.

– Замечательно! – воскликнула Мэри Поппинс. – Предлагаю впредь называть это блюдо не Вверхтормашковым тортом, а куличом «Шиворот-Навыворот».

– Ну вот, одно дело сделано! – сказала Мэри Поппинс, заметая мусор на совок и отставляя щетку в сторону. Она обвела довольным взглядом пол кухни, на котором не было видно ни пятнышка.

– Мэри Поппинс, – позвал Майкл, заметив, что она повязывает чистый белый передник, – как думаете, кто сегодня придет?

– А почему кто-то должен прийти, хотела бы я знать?

– Потому, – отозвалась Джейн, – что нам нужна помощь в приготовлении обеда.

– Сегодня мы не нуждаемся в помощи, – ответила Мэри Поппинс. – Мы будем готовить несложные блюда – гамбургеры, зеленый горошек и шарлотку.

– Звучит заманчиво! Можно войти? – донесся от двери чей-то голос.

Все обернулись и увидели маленького пухлого старичка в сюртуке и мешковатых брюках. Его длинная седая борода спускалась до пояса.

– Мистер Твигли! – вскричали дети.

– Кузен Фред! – воскликнула Мэри Поппинс. – Как ты здесь оказался?

– Дорогая Мэри, входная дверь была открыта, а на половичке спал какой-то молодой человек. Так что я просто перешагнул через него и вошел.

– Скажите, а сегодня ваши желания будут исполняться? – задал вопрос Майкл.

– К сожалению, нет! Это происходит только в новолуние, после второго дождливого воскресенья, что идет после третьего мая. Так что я не смогу пожелать, чтобы обед приготовился сам собой. Но зато я могу вам помочь его готовить.

Мистер Твигли взял вилку и слегка пробежался по ней кончиками пальцев. Послышалась музыка.

– Боюсь, Фред, нам нужна более серьезная помощь, а не только музицирование на вилках.

– Еще бы! – согласился мистер Твигли и поднес к губам ложку, словно флейту. Раздалась тихая мелодия.

пропел он дрожащим тенорком, потом добавил: –

пропел Майкл, подражая мистеру Твигли. –

издала нежную трель Мэри Поппинс, затем добавила: –

пропела Джейн высоким сопрано.

пронзительными детскими голосками отозвались Джон и Барбара.

Так все они пели и готовили обед. Мистер Твигли извлекал мелодии из всего, к чему только ни прикасался. На двух крышках от сковородок он играл, словно на литаврах. Он взял венчик для взбивания яиц и принялся дергать за проволочки, как за струны гитары. Он стучал по дну кастрюль кулаком, будто по барабанам. Он заставлял ножи звучать как скрипки, а столовые ложки – как ксилофон. Когда наконец гамбургеры были готовы, а румяную хрустящую шарлотку вынули из духовки, мистер Твигли торжественно затрубил в стебелек сельдерея.

– Великолепно! – провозгласил он с такой гордостью, словно сам приготовил всю еду. – У меня появилось одно желание!

– Но сбудется ли оно? – с сомнением спросила Джейн.

– Это зависит от нее, – кивнул в сторону Мэри Поппинс мистер Твигли. – Я хочу, дорогая Мэри, чтобы мы отправились в сад и устроили пикник на свежем воздухе!

– О, Мэри Поппинс, пожалуйста! – поддержали его Джейн с Майклом.

Однако не успели они это сказать, как обнаружили, что уже находятся в саду, а Мэри Поппинс расстилает скатерть в тени раскидистого вяза.

– Это было замечательное желание! – воскликнула Джейн.

Рассевшись вокруг скатерти, все принялись с аппетитом поглощать гамбургеры.

Мистер Твигли сорвал травинку, поднес ее к губам, и она заиграла, словно английский рожок.

– Мистер Твигли, – обратился к нему Майкл, – неужели каждая вещь имеет свою собственную мелодию?

– Конечно, – ответил мистер Твигли.

– И каждый человек? – спросила Джейн.

– Еще бы! – последовал ответ.

Джейн сидела у кухонного окна и ждала, когда объявят меню на сегодня.

– Там сидит голубь, – произнесла она, – и смотрит на меня. Чего он хочет? Ну вот, уже улетел.

– Пускай летит, – сказала Мэри Поппинс. – Мне и без него хватает птиц, о которых следует подумать. На обед у нас цыпленок в хлебном соусе с зеленой фасолью и фруктовый салат.

– Корм для птиц, два пенса пакетик! – донесся из сада знакомый голос.

– Это Птичница! – закричали дети, а Майкл бросился бегом к входной двери.

За дверью действительно стояла Птичница, окруженная голубями. В одной руке она держала корзинку с пакетиками хлебных крошек, а в другой – пучок трав.

– Одна из моих птичек сказала мне, что вы дома. Вот я и решила зайти немного поболтать, а заодно посмотреть, как вы поживаете.

– Пожаловаться не на что, – ответила Мэри Поппинс. – У нас все в порядке, спасибо.

– Я вижу, у вас сегодня на обед цыпленок. Так что это, мои дорогие, вполне может вам пригодиться! – Птичница помахала в воздухе пучком трав и протянула его Майклу. – Начините цыпленка этими травками, – посоветовала она. – И он будет нежный и сочный.