— Если бы я был тряпкой, то не представлял бы для тебя интереса, — отметил Абраэль. — Знаешь, я благодарен тебе, что ты отпустил меня. Я посчитал, что для тебя ещё не всё потеряно, если ты смог поступить так.

— Что ты знаешь о потерях, — прошипел Самаэль. — Я отпустил тебя, надеясь, что ты станешь равным, оценишь мой поступок и не уйдёшь. Но ты предал меня, — Самаэль начинал выходить из себя.

— Это ты меня предал, утащив за собой в Преисподнюю! — не выдержал Абраэль.

Демоны вскочили со своих мест. Они сверлили друг друга взглядом.

— Тебе дали пинка под зад, а ты решил захватить меня с собой, чтобы не было скучно в Аду, — выплюнул Абраэль.

Самаэль отвесил ему оплеуху, когтями поранив щеку инкуба. Из царапин просочилась кровь. Абраэль приготовился — он раскрыл крылья и напрягся, ожидая дальнейших действий Самаэля. Тот гневно выдыхал воздух через тонкий нос, проделывая взглядом дыру в инкубе. Немного успокоившись, он сказал:

— Ты не знаешь ровным счётом ничего, мой друг. Пока ты развлекался со своей жрицей, я сходил с ума от ревности, — тени кружили в бешеном танце возле Самаэля. — В таком состоянии меня застал Михаил. Он внушил мне, что я могу ему довериться, и я рассказал ему о своих переживаниях, скрыв при этом тот факт, что ты трахался со своим подопечным человеком, а не просто питаешь к ней тёплые чувства.

Самаэль опустил голову, но через несколько секунд снова поднял свой взгляд на Абраэля, и с горечью продолжил:

— Эта ангельская сволочь доложила кому надо, и я пал, горя в Карающем Божественном огне. А ты, друг мой, отделался лёгким испугом. Моя любовь к тебе стала непростительным грехом, большим, чем твоя любовь к человеческой женщине.

Абраэль ошарашенно смотрел на Самаэля. Он действительно не знал этих подробностей. Теперь всё становилось на свои места: понятно, почему у него сохранились некоторые ангельские возможности; почему падший ангел срывал на нём свою злобу; и почему у Абраэля сохранилась возможность вернуться на Небеса. Самаэль же лишился всего этого.

Самаэль отвернулся от инкуба, приводя свои мысли в порядок.

— Я не знал этого, — тихо сказал Абраэль, в его глазах поселилась печаль.

Самаэль медленно развернулся и провёл тыльной стороной ладони по щеке Абраэля. Ранки тут же затянулись, исчезла и кровь.

— Я не могу вынести запах твоей крови, — насколько возможно, ласково сказал Самаэль.

Инкуб же стоял как вкопанный. Он был растроган признанием Самаэля, но в то же время он не мог дать ему то, что он хочет.

— Самаэль, — сглотнул инкуб, — ты же знаешь, что я…

— Шшш, — приложил палец к его губам демон и хищно улыбнулся, — я всё знаю.

— Ты сошёл…

Самаэль прикоснулся губами к его. Инкуб рефлекторно оттолкнул его от себя так, что тот упал в кресло, ударившись головой о спинку. Чёрные гладкие пряди упали на лицо, из носа хлынула кровь. Он вытер её рукой и облизнул пальцы, глядя на Абраэля. Свет его глаз изменился и не предвещал ничего хорошего. Абраэль понял это слишком поздно. Через секунду он уже был прижат к стене, а ещё через секунду закован в цепи, как в былые времена.

— Нееет! — вырвался крик из его груди.

— Ты отбился от рук, Абраэль, — железным тоном пророкотал Самаэль, — мне снова придётся тебя воспитывать.

Кулак впечатался в солнечное сплетение инкуба, отчего у него перехватило дыхание. На его тело один за другим посыпались сильные удары — в некоторых местах разрывалась кожа, из которой незамедлительно выступала кровь. Абраэль пытался уворачиваться, но у него не было свободы действий, поэтому кулак Самаэля всегда находил свою цель. Через несколько минут инкуб был похож на отбивную — синяки и ссадины, кровоподтёки, все внутренности болели так, будто собирались выскочить из его тела. Но это была лишь разминка. Тени подали Самаэлю его ритуальный нож, которым до этого он надрезал себе пальцы, чтобы влить свою кровь Люциферу. Он надрезал себе запястье и приложил его ко рту Абраэля, подняв его голову за нос. Горячая жидкость просочилась в рот инкуба. Горьковато-сладкий, ядовитый привкус крови Самаэля вызывал рвотный рефлекс, а тёмная, подавляющая волю, энергия — отравляла разум и разносила спазмы по всему телу. Инкуб бился в оковах, выкручивая себе запястья, хрипы и булькающие звуки доносились из его груди. Этот жуткий коктейль обладал ещё одним свойством — его хотелось пить ещё и ещё, испытывая удовольствие от собственных мучений. Тем временем, Самаэль покрывал его лицо и шею поцелуями. Он лизал его кожу и тёрся грудью об его торс.

Демон резким движением оторвал кровоточащую руку от губ Абраэля и довольно, но властно сказал:

— Достаточно для первого раза, — рана на его запястье тут же затянулась. — Или же ты хочешь ещё?

— Нет, — выдавил из себя инкуб. На самом деле он хотел, но понимал, что это желание вызвано свойствами крови Самаэля. Никто не мог управлять своими желаниями, отведав крови «ядовитого бога».

Самаэль понял, что Абраэль солгал, но ему было интересно, как он смог это сделать. Он попытался проникнуть в сознание инкуба, но тот оставался закрытым. Разгневавшись, демон схватил его за горло, стукнув головой о стену:

— Смотри на меня! — прорычал он, захватив взгляд инкуба. Вторая попытка не увенчалась успехом. Он убрал руку и обратил внимание на шею Абраэля.

— Понятно, — прищурился Самаэль и подцепил ошейник когтем. — Не смей больше скрывать от меня свои мысли, — приказал он и согнул палец, разорвав тонкую кожаную полоску.

Теперь же он беспрепятственно проник к нему в голову, как раскалённый нож в холодное масло, но, испустив душераздирающий крик, Абраэль стих — он потерял сознание. Самаэль приподнял голову Абраэля, осматривая. Убедившись, что инкуб без сознания, он бесцеремонно отпустил его, отчего Абраэль ударился подбородком о собственную грудь.

— Ты стал таким слабым, — презрительно бросил Самаэль и отвернулся. Его тени подхватили Абраэля и утащили в комнату.

Лия очутилась в Мюнхене. В человеческом мире был поздний вечер, а значит, в Преисподней — утро. Тёплый летний ветерок ласкал её лицо, отчего Лия до конца осознала свою обречённость. Когда в следующий раз она сможет почувствовать свежий воздух, посмотреть на голубое небо, услышать пение птиц? Но думать об этом было некогда, потому что Самаэль позаботился о том, чтобы она не теряла времени даром. Он тонкой струйкой вытягивал жизненные силы из неё самой.

Ей срочно нужно было найти какую-нибудь пивнушку или бар. Пройдя несколько кварталов, она повернула наугад и увидела слева от себя большую неоновую вывеску. «Ого», — подумала про себя девушка, — «ночной клуб! Удачненько». Она зашла внутрь.

В небольшом уютном зале играла громкая ритмичная музыка, у дальней стены располагалась сцена, на которой отплясывал ди-джей в разноцветных лучах света. Зал был исполнен в красных цветах и оборудован множеством зеркал. Было немного душно, в воздухе стоял запах множества духов и разгорячённых тел. Заметив возле боковой стены барную стойку, она направилась к ней, но её остановил секьюрити.

— Вход строго за деньги, — грозно сказал крепкий мужчина лет тридцати.

— Сколько? — промурлыкала Лия, запустив руку в глубокое декольте топа.

Мужчина впёрся глазами туда, где была её рука, чуть не поперхнувшись слюной.

— Лично для тебя могу сделать исключение и пропустить, если дашь себя поиметь, — низким голосом ответил охранник, медленно поднимая руку, чтобы ухватить её за грудь.

Девушка резким движением шлёпнула его по ладони, вложив купюру в двадцать евро.

— Тебе хватит и этого.

Она тут же развернулась и пошла к барной стойке, нарочито виляя бёдрами. «Этого оставим на закуску», — подумала девушка и присела на стоящий перед барменом стул. Парень протирал стаканы кипельно-белым полотенцем.

— Чем угостить вас? — улыбнулся парень.

— Скажи, красавчик, — Лия нагнулась ближе к нему, — с кем я могу поговорить по поводу работы?