- Ну а меня зовут Ваней! - ещё раз приветливо кивнул я девочке и повернулся к Николаю Александровичу, - Какая у Кати группа крови? Третья положительная? Прекрасно, это во многом упрощает дело, но обнадёживать вас пока не могу даже на один процент успеха. И, вот ещё что, Николай Александрович, я с утра ничего не ел, а сил даже при одинаковой с вашей дочерью группе крови... Уберите пистолет, здесь только слепой не догадался бы, тоже мне тайны мадридского двора! Короче, вы мне дадите чего-нибудь пожрать или нет, выискался тут, понимаешь, сибирский профессор Мориарти на мою голову...
- А мне папа не разрешает говорить "жрать", - тут же пожаловалась Катя, уже не обращая никакого внимания на предостерегающие жесты своего отца, - Ты представляешь, Вань? И, кстати, ты там что-то про кровь говорил, тогда, может быть тебе гематоген подойдёт с шоколадом? Папа мне им всю тумбочку забил, грит, сам в детстве недоел, так хоть ты...
Ехидно, ну прямо как наш технарь Виталий, глянув на враз покрасневшего криминального авторитета, я по-хозяйски распахнул приткнутую к софе тумбочку и высыпал содержимое обнаруженных бумажных кульков прямо на её широкую столешницу, вызвав нешуточный восторг подобным небрежением к дорогой дефицитной продукции в подростковых глазах.
- Учитесь, папа! - откусывая огромный кусок гематогена, не упустил я удобного случая съехидничать ещё раз, - Ваш ребёнок, ну хорошо-хорошо, Катюша, не ребёнок! Так вот, папаша, ваша, не по годам развитая во всех отношениях дочь, сразу въехала в ситуацию и поняла насущные потребности прискакавшего спасать её рыцаря! Что такое "насущные", Катенька? Да откуда ж я знаю! Наверное, которые насыщают, нет? Но ведь, прискакал? А теперь раздевайся, Катя... Так надо, папаша! Да не волнуйтесь, я ведь тоже разденусь...
КТО Я? ГДЕ Я? И НАКОНЕЦ КОГДА Я? НЕТ, КАК МЕНЯ ЗОВУТ, Я ЕЩЁПОМНЮ, МОЁ ИМЯ - НИКОЛАЙ, ВПРОЧЕМ, НУ ЧТО Я ЭТО ГОВОРЮ, МЕНЯ ЖЕ МАРКОМ ЗОВУТ! ИЛИ ВИТАЛИЕМ? МИХАИЛОМ? КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО, РАЗВЕ МОЖЕТ БЫТЬ НЕСКОЛЬКО ИМЁН У ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА? А ЧЕЛОВЕК ЛИ Я ВООБЩЕ? НО ЕСЛИ Я НЕ ЧЕЛОВЕК, ТО КТО? ВОТ ЧТО ЗНАЧИТ ПРАВИЛЬНО ЗАДАТЬ ВОПРОС! ВО МНЕ СЕЙЧАС НЕСКОЛЬКО ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ МЕНТАЛЬНЫХ ПОТОКОВ И ВСЕ ОНИ В КАКОМ-ТО ВОСТОРЖЕННОМ УПОЕНИИ КРИЧАТ, ЧТО МЫ -ОДНО ЦЕЛОЕ!
Господи, опять мне приснился этот дурацкий сон! Который уже раз, интересно знать, он мне снится, занудливо повторяясь во всех своих мельчайших подробностях? И кто такие эти Николай, Марк, Виталий и Михаил? Вот говорила мне мама, что чрезмерная любовь к антинаучной фантастике не доведёт меня до добра! Ну ладно, с эти мы потом разберёмся, а сейчас надо оценить своё состояние и, самое главное, проверить состояние пациентки.
Какой ещё пациентки? Я что, врач? Ну да, врач! А ещё крутой боец, каких поискать, а ещё маркетолог... А это кто такой? Ах да, Котлер-шмотлер и Рафиковское пиво, разбавленное по всем канонам продуктовой дифференциации. И ко всему прочему я ещё и Самоделкин какой-то... А какого фига, спрашивается, я тогда на инженера учусь? Ну да ладно, это всё потом, всё потом! Сначала, врачебный долг, что бы это там не значило...
- С Днём Рождения, Катюха! - весело приветствую я только что открывшую удивлённые глаза девочку, - Как спалось, что снилось и, самое главное, как ты себя чувствуешь?
- Спалось мне сегодня очень хорошо, - по-детски обстоятельно, но всё ещё с выражением некоторого радостного удивления на лице начинает отвечать на все мои вопросы девочка, - Снилось мне, как будто мы с тобой полностью разделись, легли "валетом" и... Ой!
- Всё хорошо, доча, я здесь! - заботливо прикрыл наготу моей пациентки подскочивший к нашей софе непутёвый родитель, - Как ты себя чувствуешь, Катенька? Где у тебя болит?
- Хорошо я себя чувствую, папка! - недовольно отозвалась девочка, кося на меня своим любопытным глазом из-под накинутого на неё одеяла - И нигде у меня не болит! Вот только запястья побаливают и другие места, где Ваня руки на меня накладывал, немного щиплют ещё. И, вообще, мужчины, выйдите, пожалуйста, мне надо одеться, я жрать хочу!
- Катенька, так говорить нельзя... - начал было своё обычное родительское занудство вор, которому по его же воровским законам было запрещено не столько иметь детей, сколько поддерживать с ними родительские отношений, - Что?! Жрать?! Доченька, да я мигом!!!
Мягко, но настойчиво криминальный авторитет вытянул меня из комнаты с его желающей одеться дочерью, вновь красноречиво кивнул мне на дверь в каморку с удобствами, а сам принялся шумно и бестолково хлопотать где-то, по всей видимости, на кухне.
За окнами уже вовсю занимался рассвет рабочего понедельника, надо было бы поспешать, и, с удовлетворением обнаружив на полке в санузле нераспечатанную упаковку с зубной щёткой и накарябанной фломастером надписью "для Ивана", я в первую очередь наконец-то осуществил отложенную ещё со вчерашнего утра чистку зубов. Во жизнь пошла, блин!
Кстати, а самочувствие-то на удивление прекрасное. Нет, жрать, как сказала сегодня Катя, тоже очень уж страшно хочется, но в остальном-то всё пучком! Вероятно, в этот раз мой организм просто не тратил силы на борьбу с последствиями ядовитой химиотерапии и односторонней совместимостью крови, что и вызвало в прошлый раз недельную кому.
- Запястья не смей мочить! - строго крикнул я вслед проскользнувшей в освободившуюся туалетную комнату угловатой фигурке, садясь за стол с аппетитно дымящейся чашечкой кофе и горячими гренками, поджаренными до обожаемого мной золотистого состояния.
- А то я бы не догадалась! - язвительно мявкнула было выглянувшая из-за двери хитрая мордашка с высунутым язычком, но тут же мгновенно исчезнувшая в притворном испуге после шлёпнувшегося о косяк рядом с её щекой точно брошенного тапка с моей ноги.
- Проси у меня что хочешь! - дрогнувшим голосом сказал наблюдавший за этой семейной идиллией вор, - Поверишь ли, вчера она даже вставать не могла, а сегодня... Я как в своё детство окунулся, Ленинград вспомнил, папу, маму и сестрёнку. Всё, что в моих силах!
Интересно, почему же мне ничуть не жаль этого расчувствовавшегося урку? Может быть, так сказывается моя профессиональная деформация? Стоп! Какая ещё профессиональная деформация? Помог паре девчонок и уже профессором медицины себя почувствовал, да?!
- Да, нам есть о чём поговорить, Николай Александрович! - вздохнул я, выходя с ним на террасу широкого крыльца, чтобы не помешать спокойному завтраку его дочери, - Вчера вечером вы заверили меня, что обучать зелёную поросль есть чуть ли не священный долг и почётная обязанность любого вора в законе, так?
