Неожиданно, она развернулась и быстро подошла к мужчине. Ей хватило одного мгновения, чтобы встав на его железный наколенник (так как она ему макушкой, даже до сердца не доставала) одним движением открыла лицевую часть его шлема и обняв, поцеловала в заросшую щёку. Тьма не дала рассмотреть его, даже увидеть его глаз. Она и не пыталась... остальные действия она прокрутила в обратном направление и вернулось на прежнее место.
Улыбнувшись тьме, попрощавшись жестом древних ярых: до скорого. Хищница скользнула в темноту, в ТЬМУ.
Ярый подождал, пока она не исчезла, растворилась в кромешной мгле. Так быстро и так стремительно, что позавидовать мог бы и сам. Почему-то захотелось, чтобы она обманула его, убежала, и никогда больше не попадалась на его пути. Нет. Она делает это, чтобы вернуть себе дорогое оружие, что-то ему это не очень верилось. Она не выкрала его, хочет, чтобы он сам отдал его. Зачем?
Он почувствовал, как вздрогнуло её тело, когда обняла. Он догадался, что она еле сдержалась, чтобы не зарыдать. Сердце в его груди вздрогнуло. Он ещё долго чувствовал прикосновение её влажных губ, к своей заросшей щеке. И он злился. Злился, потому что не остановил её, и не знал, будет ли это - "до скорого". Она с ним попрощалась...
Ветер доносил до него обрывки песен. Она пела на древнем языке ярых, теперь он хорошо слышал, пела последнюю предсмертную песнь. Не в силах ничего изменить, он бежал к ней.
"Уходи, уходи, уходи..."
- Всё выше, и выше, и выше, - подбадривала себя девушка, напевая разные песни, стараясь не думать, что она делает. Старалась вообще не думать.
Ветер предательски помогал, подталкивая в пасть к тварям. Она нащупала среди хлипкого месива каменистое дно уходившее далеко вглубь болота. Про выступы, хорошо, успела сообщить своему истукану, главное, чтобы он, пока не подошёл близко, чуть попозже.
Тучи, чёрными волнами наплыв, заволокли небо. Раскаты грома оглушали, заглушая её голос. Молнии на миг, вырывались в этот тёмный мир, освещая ей дорогу к бездне...
Как бешено билось сердце в груди, угрожая вот-вот выскочить, выпорхнуть, сломать свой каменный панцирь и...
И замерев, на мгновение, вглядевшись в сверкнувшую вдалеке молнию, девчонка рванула. Одновременно рванули, на мгновение замерев, и девочка, и смрады.
"Демоны рванули за заблудшей душой".
Сколько их, какое разделяет расстояние, - не сейчас. Что-то надломилось в её душе за то время, что она провела рядом с ярым. В груди скребло так, что от боли хотелось выть. Она больше не может так жить. НЕТ. И убежденна была в одном, если она здесь, значит так надо, и она должна помочь ему, раз свела судьба на одну тропу. Так и быть, сегодня решится ВСЁ.
Как бы не была быстра молодая хищница, другие хищники были куда быстрее, проворнее, выносливее. Это была их стихия. Это был их мир. Да.
Нет, сейчас она была не хищницей, она была загнанным зверьком. "Зверёк" начал оступаться, проваливаться в чёрную жижу, то ветка гнилая приостановит её, то наступит нечаянно на змею, то поскользнется и, ударяясь, полетит вниз. Но девушка тут же кидалась дальше. Пробегая просвет, на который она указывала воину, девчонка выкрикнула:
- До скорого, - сквозь оглушающий гром пролетело прощание, на древнем священном языке ярых.
Погоня за ней длилась не долго, но ей казалось, что прошла целая вечность. Она чувствовала, что ещё чуть-чуть и всё, - просто замертво рухнет, сгорит как свеча.
Всё...
Быстро закончились спасительные вершины деревьев. Когда же перед ней открылась поляна ядовитой растительности, загнанная не смогла свернуть, девушка всё прекрасно понимала. Она улыбнулась, всё-таки где-то в глубине душе, не теряя надежду. "Надежда умирает последней".
Что произошло на лугу, она так и не узнала. Ни сколько удалось пробежать по нему, да и вообще. Лишь темнота. Темнота мягко придавила её к земле, отключив сознание. Всё.
Растительность отреагировали на движение, выпустив в воздух фейерверк жал насыщенных ядом...
Темнота, тишина, умиротворение...
Глава 8 (Остров смерти)
Что-то (кто-то) нежно коснулся головы, - погладил. Девушка почувствовала прикосновение... "Вставай стрекоза". Понимала, что почудился ей голос отца, но...
Глаза открыл не ребёнок, не девушка. Больше не было человека. Это был взгляд хищного зверя. Но сознанию и осознанию, понадобилось ещё какое-то время. Жгучая, пронизывающая боль, как всегда, оказалось первым вернувшимся из глубины чувством. Только, ей было не до боли, сколько могли видеть глаза, перед ней было поле, кишащее несколькими сотнями голов смрад. Если бы только это, остров был будто из костей, да ещё переплетённый плотоядной растительностью. Туши, разных видов животных, кровавыми свалками лежали повсюду. И она была мелким камешком в этой гниющей пирамиде.
Девушка видела, как один из простых рабочих смрад принёсший тушу, неосмотрительно встал между едой. Не разбираясь, тёмный смрад ночи - третий (скорее четвёртый) вид злобных тварей, выпрыгнул из воды и перегрыз того надвое. Видимо, догадалась девушка у ночного ни так давно, как и у лягушонка, отросли задние лапки, они ещё не совсем выросли, а передние только намечались. Быстро голодный поглотил своего кормильца.
То, что сама, тоже лежит у кромки в кучи трупов и полудохлого зверья, ещё бившихся в конвульсиях, поняла не сразу. У подножья, "головастики", как свора голодных щенят, разрывали плоть падших, а когда поняла, почувствовала ЕЁ...
На берегу показалась сама "госпожа" - своими короткими щупальцами она то и дело била по бурлящей воде, разгоняя "мелочь".
"Зверёныш" попыталась незаметно отползти, заползти поглубже, в кучу. Попыталась...
