– Ты ещё в другой кастрюле посмотри, там…
– Вижу, вижу – котлеты по-киевски! Я голодный как волк! Когда ты всё успела с утра приготовить?
– Я не спала всю ночь, ты не отвечал на мои звонки…
– Мам, мне почти сорок лет, я взрослый мальчик!
– Вот именно, что мальчик! Мой мальчик! И ты до сих пор не женат, а я хочу внуков! Я одна!…
Мирослав уплетал вкусные котлеты и большие порции, ещё горячей, картофельной запеканки… Густая деревенская сметана дополняла этот шедевр маминого кулинарного творения, и казалось, что мир на этот момент замер и перестал вращаться земной шар, – так было вкусно! И что там мама говорила насчёт внуков и женитьбы, ему было абсолютно наплевать.
– Если я найду такую же хозяйку, чтобы готовила так же – женюсь сразу, без лишних раздумий!
– Нет! Вот не надо сейчас мне рассказывать эти сказки, – улыбалась мама, довольная тем, как сын ест и нахваливает её стряпню. – Возьми себе домой хорошую повариху и пусть она тебе варит борщи! Жениться за вкусную еду, это глупо… И потом, у тебя есть я!
– Ладно, какие критерии для тебя важны в невестке? Давай по шкале Лайкерта!
– Кого? Какая ещё шкала?
– Ну вот смотри, ты приезжаешь к нам в гости, допустим я уже женился. Ты живёшь у нас, а потом, когда собираешься уезжать, я тебе раз и анкету даю. Тебе надо на каждый вопрос ответить цифрой от 5 до 1 или словом от «отлично» до «очень плохо». Уверен, что выйдет всё в нейтральном, а может, и того хуже, – ниже среднего, значении. Всё будет зависеть от твоего настроения, мам!
– У тебя опять какие-то эксперименты с тестированием? Вот почему ты не пошёл на психолога учиться? У меня постоянные депрессии, из-за тебя между прочим.
– Какой-то замкнутый круг получается: сын-писатель в радости, мать в депрессии, сын-психолог в депрессии, мать в радости!
– А почему ты психолог в депрессии, не поняла?!
– Да потому, что я хочу заниматься любимым делом, мамуля!
Глава 3
Влада листала портфолио сестры и одновременно слушала, что говорил Марк. Тот обещал Лиде безбедное существование под крылом Виталия Заломского и всячески его восхвалял…
– Ты просто не видела, девочка, как он рисует! Ещё, у него самая шикарная галерея в городе, где проходят персональные выставки лучших современных художников и скульпторов. Он обязательно напишет несколько твоих портретов, а может и на целую выставку хватить, если ты ему понравишься!
– Это как? – оживилась Влада.
– Не знаю пока, но я уверен, что она должна ему понравится и всё! Осталось только вас познакомить…
Лида всё это время сидела молча. Она только собралась с духом, чтобы прийти на кастинг, а тут уже какой-то галерист.
– Значит мы зря всё это вчера и кастинг отменяется? – она показала ладонью на альбом с фотографиями. – У меня сессия в марте, я же заочно учусь… Ещё неделю и я буду занята… очень! Потом я подрабатываю в ателье.
– Не волнуйся, – Марк налил ей вишнёвого сока и пододвинул ближе ещё нетронутый десерт. – Ешь и не волнуйся, если Виталий Валерьевич напишет твой портрет, то диплом тебе вручат экстерном.
Влада едва не поперхнулась кофе. Она была готова хоть сейчас бежать к этому галеристу Заломскому и позировать ню, лишь бы её заметили. С внешностью ей повезло меньше, да и ростом она не вышла. Сколько ей ещё ходить в помощницах у Сергея. Он так ревностно относится к её победам и если главный редактор хвалит её больше, то неделю ей не видать хороших заказов. Постоянные клиентки все от Сергея приходят, и только в случае, если он сильно занят, они звонят Владе. Ей приходится содержать сестру, ведь родителей больше нет и если Лида наконец найдет себе покровителя…
Марку позвонили и он, извинившись, вышел на улицу.
– Лидочка, милая, соглашайся! Давай хотя бы попробуем… Сколько ты будешь утюгом ещё махать и подшивать брюки в своём, богом забытом, ателье. Твоя хозяйка на тебе делает свою пенсию, а ты получаешь гроши! Я не могу 24 часа работать за нас двоих, тем более, что до диплома тебе ещё далеко. Ты только на втором курсе, а я устала ходить в обносках и есть всякое дерьмо!
– А что я могу? Ещё не понятно, кто вообще такой этот Виталий Валерьевич или ты предлагаешь мне с ним спать, чтобы диплом получить?! – Лида ковырнула вилкой кусочек эклера, и посмотрела в упор на сестру. – Думаешь я совсем дура?…
– Я этого не говорила! Но если бы я была на твоём месте, то не раздумывая сама нашла бы дорогу к этому, как его – Виталию… Заломскому. Пойми ты, пора снимать розовые очки и посмотреть на мир вокруг! Он не такой солнечный и прекрасный, как ты рисуешь его себе… Пора взрослеть, сестрёнка и чем-то жертвовать, ради чего-то более значимого!
– Мама бы тебя не поняла сейчас, Влада. Разве она так нас воспитывала?
– А разве она вообще нас воспитывала?! Может только тебя, это ты у нас поздний ребёнок… Со мной нянчились лишь до того момента, пока не родилась ты. Потом меня будто бы и не замечали вовсе, ещё и добивали тем, что вечно ставили тебя в пример: «А Лидочка то, а Лидочка сё… а какая она послушная; ах, какая она красивая! Ой, она ещё и рисует?!…» – возмущалась Влада. – Эй, девушка, подойдите сюда, пожалуйста! – крикнула она официантке. Видимо сегодня именно тот день, когда надо поговорить с сестрой и высказать ей всё, что накопилось за долгие годы. – Принесите мне сто грамм коньяку и… лимон. Ты будешь что-нибудь?
Лида замотала головой и растерянно как-то посмотрела на Владу. В дверях показался Марк. Он был зол и не скрывал это, даже вечно ухмыляющееся и самодовольное лицо его, выражало сейчас полное недовольство всем происходящим. Проигнорировав сидящих и ждущих его сестёр, Марк направился прямиком к барной стойке и заказал водки.
Главный редактор быстро догадался, что он задумал, не найдя помощницу стилиста на рабочем месте и узнав, с кем она ушла. Марку тут же позвонили из банка и напомнили о кредите и повышение процентной ставки, если, по условиям договора, он пропустит хотя бы месяц проплаты. После позвонил хозяин помещения, которое он снимал под студию и предупредил, что с первого марта повышает аренду. Затем позвонил сам главный редактор и сказал, чтобы Лида и Влада были через пол часа в редакции, он якобы договорился с одним из лучших рекламных агентств. Время поджимало, надо было что-то решать. Марк выпил ещё две рюмки и запил их глотком чёрного кофе, рассчитался с барменом, попросил вызвать такси и вернулся за столик.
Влада сидела раскрасневшаяся от коньяка и нервно теребила край хлопчатобумажной салфетки. Её монолог о современном мире, где правит зло и жестокость, где каждый сам за себя и все средства хороши, чтобы выжить, на Лиду не подействовал. Она сидела напротив с немного отрешённым взглядом и думала о чём-то своём, даже временами улыбалась.
– Я не знаю, как её уговорить, как ей объяснить, Марк,– начала говорить Влада, но тот не стал даже слушать.
– Вставайте, поехали, девчонки! Живее, пожалуйста! Лидочка, прошу тебя, поехали! – он взял её дублёнку и развернул, чтобы помочь одеться.
– Куда мы сейчас?
– К галеристу, он нас ждёт!– соврал Марк и подмигнул Владе. Та оживилась и залпом допила остатки коньяка, бросила в рот дольку лимона и схватила в охапку пальто.
***
Мирослав крутился возле редакции журнала «WaY» и ждал Лиду. Его интуиция подсказывала, что он зря не отговорил девушку идти с утра на кастинг. Её наивность граничила с глупостью, видимо потому, что её долго опекали и держали подальше от реального мира.
– Надо побольше разузнать о её родителях и где она вообще жила всё это время?! – думал Мирослав переминаясь с ноги на ногу. Хоть и светило с утра солнышко и снег вокруг начал подтаивать, февральский холод давал о себе знать редкими порывами пронзающего насквозь ветра. – Может она училась при каком-нибудь монастыре или наоборот, в глухой деревне? Хотя – не похоже! Боже, о чём я думал вчера? Вообще ничего не узнал о ней за три часа болтовни на кухне! Да какой болтовни, это я бесконечно говорил о себе! Распустил хвост, как павлин и «звездел» ей, какой я талантливый… Тьфу, аж самому противно!… Ну, вот где она ходит и телефон, как назло, не отвечает…
