Елена некоторое время колебалась идти или нет, но потом отправилась на поиски фонаря или еще чего-нибудь в этом же духе, когда жалобный стон повторился еле слышно. Определить кто его издавал было невозможно. На удивление быстро нашла подсобное помещение, а точнее кладовую, где и разыскала искомый агрегат. Он даже был заряжен и исправно функционировал, не то что у нее дома: фонарь хоть и был, но не горел. И всегда, когда выключались пробки возникали проблемы с чем идти, чтобы подсветить себе дорогу.

Не раздумывая девушка шагнула в темноту навстречу неизвестности. Миновала без приключений двор и открыла тяжелую створку двери. В сарае пахло сеном. Этот запах ни с чем не перепутать, он родом из детства, когда маленькую Елену бабушка брала рано утром на покос, потому как оставить было не с кем дома, вот и приходилось тащить ребенка с собой в луга.

Где-то здесь был источник звука. Надо только его отыскать. Елена повела фонарем, стараясь понять в чем дело и втайне опасаясь, что сделала ошибку, выйдя из дому, никого не предупредив. Хотя кого она могла поставить в известность? Ведь в доме кроме нее больше никто не присутствует.

Елена обшарила глазами вначале все стены, никого и ничего не найдя, а потом решила посмотреть чуть ниже, и почти сразу же увидела мелькнувшую тень. Какой-то небольшой зверек юркнул в сторону, уходя от прямого луча фонаря. Девушка присмотрелась получше и спустя несколько секунд поняла, что перед нею маленький худой лисенок, непонятно каким образом забравшийся в сарай. Он странным делом жался в уголок между распоркой стены и самой стеной, испуганно глядя своими глазками бусинками, сверкающими в свете фонаря.

— Откуда ты, дружок? — воскликнула девушка, особо не надеясь на ответ.

Лисенок молчал, лишь сильнее прижался к стене. Елена заметила, что у зверька подозрительно поджата задняя лапка. Закралось подозрение, что это не просто так. Она захотела посмотреть, сделав шаг ближе. Лисенок немного перебежал в сторону, слегка прихрамывая. Девушка заметила, что на задней лапке имеется характерный след от попадания дробины.

Когда-то она была приглашена в гости, а там хозяин только-только вернулся с охоты, принеся домой добычу. В прихожей на полу лежали распластанные тушки зайцев и на их шкурке зияли подобные следы от попадания дроби. Она тогда еще закатила скандал, обвиняя охотника в жестоком обращении с животными, немилосердии, испортив отношение с данной семьей навсегда. Ее знакомая, к которой она пришла в гости, заняла позицию мужа, посчитав его оскорбленным таким явным выражением своего мнения девушки. Елена до сих пор помнила стеклянный взгляд мертвых зверьков и если бы было можно, то обязательно бросилась вновь на защиту безвинно убиенных бедняжек.

Та давняя история всколыхнула душу, принеся с собой боль за всех несчастных животных, вынужденных страдать от жестокого обращения людей. Девушке захотелось помочь хотя бы этому малышу. Она сделала еще один шаг в направлении зверька, он же отбежал чуть дальше, жалобно заскулив. Сердце девушки обливалось кровью, видя страдания лисенка.

— Иди ко мне, лапочка. Я тебе помогу, — звала Елена. Она попробовала посвистеть, но не знала как лисы относятся к подобному обращению. Лисенок никак не отреагировал. Девушка приблизилась еще ближе, а лисенок опять отскочил чуть в сторону. — Ну иди же ко мне, малыш. Я тебя не обижу. Я хочу помочь. Давай я перебинтую лапку и подлечу тебя.

Дело осложнялось тем, что Елене приходилось светить фонарем одной рукой, а потому она не могла использовать обе руки одновременно, чтобы поймать лисенка.

«А может быть поставить фонарь на пол?» — подумала девушка. — «Так мне будет гораздо сподручнее поймать его».

Елена постаралась воплотить свою задумку в жизнь. Фонарь был опущен и направлен в сторону лисенка, а девушка получила возможность использовать обе руки для маневров. Однако зря она понадеялась на свою расторопность. Ни с первого раза, ни со второго, ни даже с третьего девушка не смогла поймать лисенка. Он все врем отбегал, стараясь не попасться в руки.

— Не смей! — раздалось за спиной.

От неожиданности девушка споткнулась и упала на вытянутые руки. Хорошо, что сильно не ушиблась.

— Вот я дурак, — мужской голос сзади Елены выругался в сердцах.

— Кто здесь? — девушка сжалась от страха. В голове пронеслись мысли: одна страшнее другой. Елена не знала как будет защищаться, ничего не имея в руках.

— Это я. Аполлон, — ласковые руки принялись поднимать девушку. Однако Елена не далась, все еще напуганная резким изменением ситуации. — Да не бойся, ты. Это точно я.

И чтобы не быть голословным мужчина отошел в сторону, там где был фонарь и поднял его, осветив свое лицо.

— Теперь веришь? — улыбнулся он.

— Верю. Только откуда ты? — Елена смотрела на Аполлона и не могла понять как пропустила его появление.

— Откуда? Откуда? Оттуда, — пошутил он. — А у меня оказывается крутая крыша с женским лицом, которая вытащит из любой передряги.

— Это не я, — сразу же призналась девушка.

— В смысле, не ты? Разве не ты посодействовала моему освобождению? — спросил мужчина.

— Нет.

— А кто?

— Это Юнона постаралась. Она позвонила и обо всем договорилась, — Елена не стала ничего утаивать.

— Теперь мне все понятно, почему сразу же поменялось отношение к моей скромной персоне, — протянул Аполлон.

— Такой уж и скромной? — передразнила девушка.

— Криминально опасной. До жути страшной. Не боишься? — Аполлон выставил вперед скрюченные пальцы, пугая.

— Не-а. Не боюсь. Рассказывай, как все было, — с пола сарая молвила девушка.

— Как? Как? — Аполлон не долго думая, уселся рядом, поставив около себя фонарь. Только свет направил в сторону, чтобы не слепил. — Забрали меня, да ты и сама видела. Вначале привезли в местный участок и принялись выяснять принадлежность к какой-то группировке «синих барсов», которая якобы третирует исподволь местных полицейских, совершая дерзкие нападения. Я поинтересовался с какой целью они меня задержали и причем тут я. Мне же было сказано в ответ, что я очень похож по описанию на их главаря. Попросил показать ориентировку. Скажу тебе честно, я даже после самого страшного перепоя так плохо не выглядел на фотографии, а они утверждали, что я похож на того человека. Пытался им втолковать, что между мной и им нет ничего общего. Но ты сама понимаешь, что доказать будто ты не верблюд очень сложно, когда из тебя как раз таки собираются сделать этого верблюда. После требования о предоставлении возможности позвонить в консульство и сделать заявление о незаконном задержании меня почему-то посадили в машину и повезли в другой участок. Правда все это было сделано более-менее культурно и вежливо. Затем закрыли в комнате с огромным зеркалом на некоторое время. Видимо, для того чтобы я проникся своим положением, осознал все и дал чистосердечные признательные показания. Вот оттуда я и был выпущен с извинениями и заверениями в вечной дружбе между нашими народами. Мир. Консенсус. Жвачка. Одним словом. Так что, если коротко, то вот так выглядит моя история. А ты зачем собралась ловить дикого зверя?

— Хотела подлечить. А он никак в руки не давался, — сокрушенно сообщила девушка и чуть позже добавила. — Потом пришел ты и бедный лисенок убежал.

В голосе Елены слышалось разочарование. Она так хотела помочь, впрочем, как делала всегда.

— А ты не подумала, что тем самым могла навредить себе? — требовательно спросил мужчина.

— Это еще почему? Да и как? Что мне мог сделать больной зверек? — ершилась девушка.

— Ты понимаешь, что сейчас среди диких животных свирепствует бешенство? И твой дружок может оказаться носителем этой заразы? Бешенство, а по-другому водобоязнь передается вместе со слюной больного животного. И стоило этому зверьку тебя чуть ранить и… вуаля. Ты бы получила смертельно заразное заболевание. А бешенство, как будет тебе известно, — назидательно втолковывал мужчина, — не излечивается полностью, а лишь купируется на определенной стадии, — продолжал поучать Аполлон голосом заправского лектора.