Елена вначале хотела отказаться, воспротивившись подобному предложению. А потом подумала, а почему бы и нет?

Решила не обходить кровать, а перелезть через Аполлона. Чем не вариант? Можно сэкономить время. Надо было видеть глаза мужчины когда девушка начала перебираться через него.

— Ты чего? — Елена как раз застыла на середине маневра.

— Лезу.

— Куда?

— Туда, — мотнула головой на другую половину кровати, где недавно спала.

— Э, нет. Давай не так, — и Аполлон, подхватив Елену подмышки, потянул на себя.

Теперь девушка оказалась лежащей на мужчине.

— Я, вообще-то, дальше собралась, — возмутилась она.

— Ничего страшного, на мне будет удобнее, — хитро улыбнулся мужчина. И куда только делось утреннее недомогание? Видимо, водой смыло.

— Ты мне что-то хочешь сказать? — Елена подняла брови, ожидая ответа.

— Поздороваться хочу и пожелать доброго утра, — Аполлон явно что-то задумал.

— Это как? Да и мы вроде не только что проснулись.

— Проснулись-то мы давно, а вот поздороваться забыли.

— Ну, здравствуй, — девушка произнесла что от нее хотели.

— Нет. Не так.

— А как?

— Лучше я покажу, — Аполлон ворошил волосы на голове Елены.

— Мы будем изучать азбуку глухонемых? — девушка не могла сообразить, что же он задумал.

— Почти, — и мужчина подтянул девушку еще чуть выше на себя, так, что их лица почти соприкоснулись. — Здороваться надо вот так.

И накрыл губы девушки своими: нежно, трепетно, пробуя на вкус. Словно это произошло в первый раз и никогда ранее не случалось. Поцелуй был похож на первый лучик солнца, пробившийся в щель между портьерами и заглянувший в темную комнату, вызвав своим появлением маленький переполох в сонном царстве. Елена не заметила, как стала отвечать на прикосновение. Губы Аполлона были необычайно мягки, а может быть это у Елены чересчур податливы и отзывчивы?

Как же приятно вот так желать друг другу здоровья.

— Мне нравится твой вкус, — выдохнул мужчина, отстранившись, порывисто дыша.

— Ты решил меня съесть на завтрак?

— А что? Это мысль. Пожалуй попробую-ка я еще, — и вновь ласковые мужские губы прикоснулись к розовым девичьим. Оказывается так здорово дарить друг другу частицы нежности и своего доброго расположения, щедро преподнося тепло и ласку.

И вот уже закружились в медленном вальсе два противоположных начала: мужское и женское, две половинки целого, разъединенные навеки, и всю жизнь стремящиеся найти друг друга, иной раз мечущиеся, ошибающиеся, но продолжающие свой поиск.

В какой-то момент ритм танца изменился, становясь более напористым, порывистым, страстным. И партнеры уже не порхали мотыльками, касаясь друг друга губами. Они завели оживленную беседу, доказывая каждый свою правоту, пытаясь отстоять свою позицию. Нежность уступила место легкой грубости, застенчивость сменилась напором, трепетная ласка переросла в откровенное желание.

Для Елены не прошли незаметными изменения, происходящие с телом Аполлона, его возбуждение передалось ей и, наоборот. И не только губы стали участниками чувственного танца, но и руки, тела, даже ноги и те не остались в стороне.

— Я хочу тебя, — выдохнул мужчина, ожидая реакции на свои слова.

Что ответить, думала девушка. Да или нет? И вроде бы как таковой вопрос не задан, но и без ответа фразу оставлять нельзя. Сложно решиться, когда не знаешь на что идешь, но не в этом случае. Выбор давно сделан.

Лишь только Елена собралась озвучить свое решение, как в дверь раздался стук и женский голос заявил:

— Эй, голубки. Хватит миловаться. Вставайте. Пора завтракать. Все уже на столе.

— Эх, вот за что я люблю Юнону, так это за ее своевременность, — скривив губы в ироничной улыбке произнес Аполлон.

Елена не могла не улыбнуться в ответ. Какой же он очаровательный в своем негодовании? И хотя девушка отчетливо чувствовала низом живота всю силу желания мужчины, но не могла не отдать должное его выдержке и терпению. Интересно, а он всегда такой? Со всеми? Или только с нею? Спросить подобное, значит признаться, что ее этот вопрос волнует, а раз волнует, значит существует большая заинтересованность. Это уже близко к привязанности. Но именно этого девушка боялась сильнее всего. Раскрыв свое сердце, Елена стала бы полностью беззащитной к последующему разочарованию. Она не допускала даже мысли, что между ними могут сложиться длительные отношения. Зачем себя обманывать? Такому как Аполлон нужна подруга из его круга общения, а не девушка из простой семьи.

— Надо вставать, — Елена поерзала, лежа на мужчине.

— Еще раз, — попросил тот.

— Что еще раз? — не поняла девушка.

— Эх, какая же ты еще маленькая. Все-то тебе надо объяснить, — вздохнул Аполлон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-А-а-а, — воскликнула Елена. — Тебе нравится вот так.

И плотнее прижалась к возбужденному естеству мужчины.

— Я смотрю, что в моих руках лежит шкодливая проказница, которая знает, что ей ничего не будет, а потому провоцирует, заставляя испытывать терпение на прочность.

— Как догадался? — у девушки просто зашкаливало игривое настроение.

Аполлон обхватил руками ягодицы Елены, толкнувшись бедрами вверх.

— А мы, наверное, пропустим завтрак, — но углядев мимолетную тень сомнения, промелькнувшую в глазах девушки, продолжил без перехода, — в другой раз. А сейчас с тебя поцелуй за провокацию. Сама исполнишь или мне выпрашивать?

Мужчине, если честно, то хотелось чтобы Елена проявила инициативу, но он не был уверен в ее смелости. Однако девушка удивила и в этот раз.

— Я обещаю, — и Аполлон был награжден легким поцелуем в губы, — что никогда, — еще один поцелуй, — не буду тебя провоцировать.

А за этими словами последовал робкий, но сладкий в своей невинности поцелуй, от которого у обоих закружилась голова, который раз за утро.

— Нет. Я больше не могу. Слезай с меня, проказница, — с легкой хрипотцой шутливым тоном выдал Аполлон, сопровождая реплику легким шлепком по ягодицам.

Мужчина понял, еще чуть-чуть задержаться в кровати, то его хваленая выдержка провалится в тартарары. Слишком велико было искушение, слишком желанна девушка. Однако разум кричал: еще рано. Елена не готова. А потому следует уйти от соблазна, занявшись чем-то менее провокационным.

Завтрак в кругу семьи, вот от чего не будет ломить в чреслах и возникать постоянное дикое желание освобождения.

— Да я что? Я разве против? И, вообще, это ты меня заманил в постель, — Елена начала медленно сползать с мужчины.

— Как ты обо мне могла такое подумать? — возмутился он.

— Что такое? — непонимание проскользнуло в глазах девушки.

— Крошка, если бы я тебя хотел заманить, то ты бы вряд ли от меня сбежала. Мои сети они крепкие. Из них не выбраться. Я ж подобен пауку, что плетет паутину. Медленно, но верно.

— Все б тебе шутить, — пихнула кулачком в бок девушка, поднимаясь с кровати и одергивая халат.

— А кто сказал, что я шучу? — на полном серьезе произнес мужчина, садясь. Лишь глаза задорно заблестели.

Елена посчитала, что обращать внимание на подобные замечания вряд ли стоит. Ну развлекается так Аполлон. И что? У всех язык без костей. Главное для мужчин что? Правильно. Навешать побольше лапши на уши. А женщины и рады стараться, только и успевают подставлять свои розовые ушки. Ведь все прекрасно знают какой орган у дам падок на лесть. Ну уж она-то не из их числа, тех, кто должен принимать за чистую монету подобные разговоры.

В то время Аполлон, смотря на не верившую его словам Елену, думал совершенно иначе. И отдавал отчет каждому слову, что было произнесено. Девушка ему нравилась, все больше и больше. Ее красота не яркая и кричащая, а спокойная и нежная все глубже проникала в душу мужчины. Ему импонировал характер девушки: с одной стороны немного задорный, но в целом покладистый и терпеливый. Особо привлекало то, что она не пыталась его очаровать, постаравшись получить от ситуации по-максимуму возможных выгод. А интересовало лишь, когда сможет рассчитаться с обязательствами и уехать к себе домой. Кстати, а что могло подвигнуть вот такую не испорченную девушку пойти на подобный шаг?