«Смутное время» начала XVII века оставило заметный след в российской истории. Это была многолетняя борьба за московский престол. Татары не претендовали на верховную власть, однако оказались вовлеченными в круговорот этих событий.

После того, как в XVI веке в состав Российского государства вошла часть бывших территорий Золотой Орды, татарская аристократия продолжала находиться в достаточно привилегированном положении, состоя в военно–служилом сословии. Кроме этого, были образованы крупные анклавы служилых татар на собственно русских территориях, в Романове, Касимове. На протяжении века, особенно во второй его половине, стало заметно стремление московских правителей к ограничению прав татарской знати в пользу русской администрации. Однако события Смуты начала XVII века показали, что татарская аристократия ещё занимала важное место в социально–политическом стройстве государства того времени. Татар в своих рядах хотели видеть все противоборствующие стороны: и оба самозваных царевича Дмитрия, и московский царь Василий Шуйский, и руководители «народных» ополчений. Представители татарской аристократии обязательно были представлены в земских соборах («Совет всея земли» Первого и Второго ополчений, Земский собор в феврале 1613 г.) и в конечном итоге поддержали новоизбранного царя Михаила Федоровича. Пожалования, данные татарам, признававших власть царя Шуйского, Лжедмитрия II или бояр Первого (подмосковного) и Второго (нижегородского) ополчений, были узаконены новой властью. Так, например, в Дозорных книгах Темниковского уезда 1614 г. записаны поместья татар, «которые грамоты имали в Тушине да на теж поместья после того имали государевы царевы и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоты» или «по боярским грамотам которые имали у бояр под Москвою, а после того имали на теж поместья государевы царевы и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоты»[2].

Не удивительно, что представители татарской знати довольно часто упоминаются в письменных источниках и свидетельствах той эпохи. Изучая эти источники, у нас есть возможность узнать их имена, и кроме этого мы попытаемся выяснить их происхождение, и показать какое участие они принимали в Смуте начала XVII века.

Князь Ишей Барашев, темниковский татарин, внук князя Акчуры Адашева. Во время неудачного похода князя Ивана Михайловича Воротынского на Тулу в 1607 г.[3] попал в плен к сторонникам Болотникова: «И его взяли в полон и приведчи на Тулу били кнутом и медведем травили и на башню взводили и в тюрьму сажали и голод и нужду терпел и с Тулы к нам пришел с вестьми»[4]. 13 октября 1607 г. после освобождения правительственными войсками Тулы «крымские послы Сейказы Аталык с товарищи» подали за Ишея челобитную царю Василию Шуйскому, и он был пожалован царской грамотой княжением своего деда над конялской мордвой[5]. Видимо, это были гонцы крымского хана Сеит–Казый и Ахмет Калифа, схваченные самозваным царевичем Петром, также оказавшиеся в тульском плену[6]. В мае 1613 г. грамота была подтверждена избранным царем Михаилом Романовым[7]. Согласно Кормленной книги Костромской чети 1613–1627 гг., князю Ишею ещё было назначено четвертное денежное жалованье «за Нагайскую службу», скорее всего, речь идет о приходе ногайцев в 1612 г., и «за Смоленскую службу 122 (1614) году»[8].

Возможно, что именно князь Ишей Барашев был одним из участников Земского собора 1613 г., на котором было принято решение о призвании на царство дома Романовых. В 1906 г. С. А. Белокуровым изданы два экземпляра Утвержденной грамоты об избрании на Московское государство Михаила Федоровича[9]. В каждом экземпляре четыре татарские подписи, среди которых есть подписи некоего князя (бека) Ишея. В одном экземпляре подпись сохранилась полностью и в русском переводе звучит так: «Я Ишай бек за выборных товарищей своих руку приложил», а вот во 2‑м экземпляре одно слово пропущено: «Мин Ишәй бик… юлдашларым өчөн кулум куйдум». Но согласно более раннему переводу 1736 г. записано: «Я княз Исай бек Туманын за товарыщей своих руку приложил», значит можно предположить, что пропущено татарское слово «Туманның»[10], т. е. «Темникова». В итоге этот вариант подписи должен выглядеть так: «Я, князь Ишей, за своих товарищей (города) Темникова руку приложил». Согласно дозорных книг, в Темниковском уезде в 1614 г. проживало только три татарских князя: князь Брюшей Еникеев, князь Булай Кудашев и князь Ишей Барашев. Ишей Барашев имел двор в Ахмыловской слободе в остроге города Темникова[11]. Следовательно, поставить подпись за темниковцев мог только Ишей Барашев. Его потомки стали носить фамилию Ишеевы.

Князь Булай Кудашев, темниковский татарин, внук князя Акчуры Адашева. Верный сторонник царя Василия Шуйского, особенно проявил себя во время восстания Ивана Болотникова: «в прошлом 7114 (1606) г. был он на нашей службе под Кромами, из–под Кром под Калугою и как из–под Калуги приехал к Москве»[12].

После выигранного сражения 2 декабря 1606 г. под Коломенским царских воевод с войсками Болотникова, правительство послало специальных людей в разные города «з грамотами, чтоб они государю обратились и вины свои к государю принесли»[13]. Видимо, с такой же миссией был направлен Булай из Москвы в Касимов с грамотой «с нашим жалованным словам, как бояре наши и воеводы под Москвою воров побили»[14]. Уже из Касимова хан Ураз–Мухаммед послал с царской грамотой Булая мурзу «к темниковским князьям и мурзам и к татарам и ко всяким людям»[15]. Однако темниковцы не послушали Булая и отказались присягать Шуйскому, о чем сообщил 31 декабря Ураз–Мухаммед: «в Темникове князи и мурзы и татарове и мордва и посадские всякие люди, вычетчи нашу Грамоту, и изменили, русские люди креста не целовали, а иноземцы не шертвовали, и прямити один Булай мурза князь Кудашев и за то его в Темникове миром хотели убить»[16].

Все же Василию Шуйскому удалось мобилизовать темниковцев, поскольку в начале 1607 г. они были в составе правительственных сил. Булай, вероятно, так же как и Ишей Барашев (см. князь Ишей Барашев), находился с другими темниковцами в войсках под командованием князя Ивана Михайловича Воротынского. В конце апреля — начале мая 1607 г. правительственные войска потерпели крупное поражение в битве на реке Пчельне под Калугой. Часть войска разбежалась. Сохранилось сообщение, как 9 мая 1607 г. головы и дьяки стояли в московских «городцких воротех, записывали дворян и детей боярских и стрельцов и всяких ратных людей, которые розбежались из под Колуги»[17]. Покинули войско все темниковские татары, кроме Булая Кудашева. Из нового штаба в Серпухове 15 мая воевода князь Воротынский сообщил: «темниковские татарове с нашие службы сопчельны (со Пчельны — М. А., М. И.) с дела все разъехались по домам, а с того дела приехал к ним в Серпухов один Булай мурза»[18].