Брэд уходит, а я выдвигаю верхний ящик отцовского стола. Нож для писем из чистого золота, лежащий поверх разных бланков, вызывает у меня улыбку. Я все еще удивляюсь. У самого жуткого человека в криминальной среде есть красивые бланки для рассылки черных меток. Я убираю конверт с завещанием в ящик, а потом снимаю кольцо и кладу сверху. Взамен вытаскиваю оттуда золотой нож, и аккуратно провожу пальцем по лезвию, пока не достигаю острия. Медленно вращаю нож, давление нарастает, и на подушечке пальца появляется капелька крови. Наклонив голову, я наблюдаю, как она увеличивается.

Раздается стук в дверь, и я слизываю капельку крови. В кабинет заходят люди отца и Брэд.

Нет. Теперь это мои люди.

Они замечают, что теперь я сижу за столом, поэтому почтительно склоняют головы.

– Перри Адамс? – я решил сразу перейти к делу. – Черт, где он?

– Ринго поехал будить его примерно час назад, – отвечает Брэд. – Они должны приехать с минуты на минуту.

Итак, Брэд решил отправить именно Ринго. Ладно. Идеальный выбор.

– Когда он проснется и увидит перед собой рожу Ринго, он подумает, что оказался в своем самом жутком ночном кошмаре.

Ринго – один из лучших парней. И самый страшный: кожа лица покрыта рытвинами, лысый, с огромным носом и тонкими зловещими губами. Думаю, он заставит вздрогнуть любого взрослого мужика. Наверное, Перри Адамс уже рыдает – из-за неожиданной встречи лицом к лицу с этим пугалом или из-за пистолета у виска.

– Кошмар станет явью, если он не перестанет ковыряться в заднице, – замечает Брэд, присаживаясь на свободный стул. Только он позволяет себе подобное поведение в кабинете моего отца.

Нет. В моем кабинете.

– Сколько понадобится времени, чтобы завершить все дела в парусном клубе Уинстейбла? – спрашиваю я.

– Подрядчик приступит к работе в следующем месяце. Мы все сделаем, скоро все будет готово.

Я погружаюсь в раздумья. Время уже на исходе. Мы скоро потеряем Уинстейбл, а я еще не заключил контракт по покупке пристани Байрон-рич. Мне нужна эта сделка, иначе все дальнейшие действия будут под вопросом. Или придется все прекратить. Поэтому мне позарез нужен Перри Адамс, личный юрист владельца причала Байрон-рич. А еще он баллотируется на пост мэра Майами, и это открывает для меня множество привлекательных возможностей. Именно поэтому я решил профинансировать его избирательную компанию. В политике нужны такие фигуры, но еще важнее деньги, а они у меня есть. Итак, я получаю пристань с прекрасным местоположением, он получает титул мэра. Все очень просто. По крайней мере, именно так он и думает. Но стоит ему прийти к власти, он мгновенно станет послушной марионеткой в моих руках. Он станет говорящей головой, а я буду заправлять всеми делами в Майами.

Сейчас от него требуется оформление сделки купли-продажи пристани. Это не кажется чем-то сложным. Но, по-видимому, он считает иначе.

– Где их носит?

– Хрен его знает, – со вздохом отвечает Брэд.

В этот же момент распахивается дверь, и в кабинет заталкивают человека: в одних лишь трусах и с пистолетом у виска. Ринго держит палец на спуске, готовый в любую секунду выполнить мой приказ. Лоб Перри Адамса блестит от пота, и эта сцена начинает меня забавлять. Этот парень всегда выглядит таким самоуверенным, что присуще многим успешным адвокатам. У него идеальный имидж: начиная с костюмов, пошитых на заказ, и заканчивая приторной семейной идиллией. И сейчас он в одних трусах, и верещит так, будто в любой момент может обосраться.

– Доброе утро, – приветливо говорю я, откидываясь на спинку кресла. Он продолжает дрожать. – Итак, у тебя есть для меня новости. – Я констатирую факт, а не спрашиваю.

– Мне просто нужно… еще несколько недель, – дрожащим голосом отвечает он, продолжая забавно перебирать босыми ногами. – Джепсоны, владельцы Байрон-рич, внезапно улетели в Дубай. Какая-то неожиданная поездка, о которой они сообщили в последнюю минуту. Я даже не знал, что они куда-то уезжают! Но я успел передать твое щедрое предложение. Все документы уже готовы. Все готово. Осталось только получить их подписи.

– Перри, я дал тебе пять миллионов на эту пристань и выделил десять миллионов на твою компанию, – напоминаю я. – Ты всего в одном шаге от того, чтобы стать мэром Майами, а у меня все еще нет сделки по причалу. Две недели назад ты обещал, что все будет готово.

– Еще несколько недель, – бормочет он, поглядывая на Ринго с пистолетом.

– У тебя есть одна неделя. – Я указываю на дверь. – Уведи его отсюда.

Ринго замахивается и сильно бьет Адамса рукоятью пистолета, и тот падает на пол.

– Ровно неделя, – повторяю я, пока его тащат к двери. Встав, я поправляю пиджак. – Присмотрите там за ним, – приказываю я парням, направляясь к двери. Я никогда не доверял этому Адамсу.

Моя рука замирает на дверной ручке, когда я слышу чье-то недовольное бормотание. Я не расслышал слова, но это о многом говорит. Я медленно оборачиваюсь, взглядом выискивая Пепа. Этот урод ходил под отцом на протяжении последних десяти лет, и он никогда мне не нравился. В присутствии отца он молчал, но сейчас ясно дает понять, что у нас взаимная неприязнь.

Он вызывающе смотрит мне прямо в глаза. Тупой черт.

– Прости?

Пеп расправляет плечи, демонстрируя свою уверенность перед остальными парнями.

– Я не подчиняюсь приказам безродного ублюдка.

Кивнув, будто соглашаюсь с ним, я возвращаюсь за стол. Абсолютная тишина. Напряжение.

– Пеп, значит, я тебе не нравлюсь, да? – спрашиваю я, поворачиваясь к нему лицом. – Все нормально. Старик мертв. Теперь ты можешь высказать все, что обо мне думаешь.

Пеп косится на почтовый нож у меня в руке, но ничего не говорит. Я иду прямо к нему, рассеянно постукивая по ладони золотым лезвием. Он делает шаг назад.

– Дэнни, я не хотел…

Никаких вторых шансов. Я обрываю Пепа на полуслове, одним взмахом ножа вскрыв ему горло. С широко раскрытыми глазами он хватается за шею, через растопыренные пальцы хлещет кровь. Честно говоря, мне чертовски скучно ждать смерти этого урода. Поэтому втыкаю лезвие ему в область сердца, а затем медленно проворачиваю. Как только я вынимаю нож, он моментально падает на пол.

– Только испортил мне чертов ковер, – спокойно говорю я, вытирая лезвие ножа об одежду убитого. – Кто еще хочет поговорить? – спрашиваю, вглядываясь в лица собравшихся. Все молчат. – Так я и думал. – Встав, я передаю нож Брэду. – Не выпускай Адамса из виду.

Я выхожу в коридор и прохожу мимо Эстер, попутно отмечая, что она несет кучу полотенец.

– Найди Эмбер и отправь ко мне, – приказываю я, чувствуя возрастающее напряжение в штанах. И есть только один способ от него избавиться.

Даже убийство ни капли не погасило бушующую во мне ярость. Почему умер именно он? Единственный человек, которому не плевать на меня?

Заворачиваю за угол и иду в свою комнату, но заметив, что дверь комнаты отца приоткрыта, я замедляю шаг. Оттуда выходит заплаканная Шеннон, любовница Папаши. Но слезы не из-за горя, а из-за волнения. Она замечает меня, но я даже не думаю останавливаться.

– Дэнни, – зовет она, увязываясь за мной.

Я продолжаю идти, а она семенит следом, будто жалкая дворовая собачка, которой она и является. Последние несколько дней она отвлекала отца от боли, но теперь он мертв. И я знаю, что будет дальше. Помыслы меркантильной потаскухи весьма прозаичны.

Она хватает меня за пиджак, вынуждая остановиться. Я смотрю на нее сверху вниз.

– Что? – отстраненно спрашиваю я.

Она застенчиво хлопает ресницами.

– Ты же понимаешь, что я тут только из-за тебя.

Да. Я неоднократно ловил ее взгляды. Она смотрела на меня с голодным вожделением. Даже Папаша это замечал.

– Жаль, что я никогда о тебе не думал, – коротко отвечаю я, стряхивая ее руку с моего рукава. – Собирай свои вещи и проваливай.

– Карло никогда бы так не поступил! – в панике кричит она.

Я резко хватаю Шеннон и прижимаю ее к стене. Ярость мгновенно наполняет вены, и мне кажется, что кровь уже кипит.