Девушка замолчала.
– Полчаса назад меня хотели убить.
– Хотели убить? – Я был ошеломлен. – Вы уверенны в этом?
– Уверенна.
– Расскажите, как все это происходило?
– Я возвращалась домой. Было уже поздно и во дворе никого не было. И в этот момент на меня набросились двое.
– Что за субъекты?
– Не знаю, мужчины. Кажется, молодые. Все произошло так быстро, что я не успела ничего только заметить. Один из них вытащил нож и захотел меня им пырнуть. – Рассказчица вздрогнула и посмотрела на меня. – Можно попросить еще коньяку?
– Да, конечно.
Я снова оказался на кухне. На этот раз я не торопился. Этот рассказ только начался, а уже перестал мне нравиться. С убийствами, с покушениями на убийство я старался дел не иметь. Я вдруг пожалел, что отворил дверь. Я и не представлял, сколько раз мне еще предстоит пожалеть об этом, может быть, тогда я бы выставил ее из своей квартиры. Но тот свой шанс я упустил.
Я вернулся в комнату. Девушка зеркально повторила свой жест, мгновенно осушив рюмку.
– Что же было дальше?
– Я каким-то чудом сумела увернуться от ножа, наверное, меня спас бог, оттолкнула его напарника и бросилась бежать. И тогда за спиной я услышала выстрелы. Но я уже завернула за угол. Это меня и спасло. – Она посмотрела на меня широко открытыми глазами, в которых одноврменно затаились удивление и ужас. – Вы представляете, в меня стреляли, могли убить.
Что-то вдруг случилось с ней, она как-то странно дернулась и забилась в истерике. Я знал, так бывает. Когда через некоторое время после происшествия до человека доходит, какой страшной опасности он подвергался, то с ним иногда случается запоздалая реакция.
Я чувствовал некоторую растеряннстть, так как не знал, как себя вести, молча ждать, пока она успокоится, или попытаться как-то ускорить этот процесс. Я выбрал второй вараинт поведения и обнял ее за плечи. И случилось удивительное, она доверчиво прижалась ко мне.
Мы оба застыли, словно бы нас на какое-то время заморозили, в этой позе. Я чувствовал себя ужасно неловко, так как не знал, что должен делать дальше. Первой опомнилась девушка, она отодвинулась от меня.
– Извините, – сказала она, – я веду себя ужасно. Но это так страшно. Со мной такого раньше не случалось.
– Ничего, все нормально. Что было дальше?
– Дальше ничего не было. То есть ничего-то такого. Я выскочила на дорогу и стала голосовать. На мое счастье машина остановилась сразу, я села. Но когда шофер спросил меня, куда везти, я вдруг поняла, что не знаю, что мне делать, куда ехать. Домой нельзя, они скорей всего знают мой адрес. Я стала перебирать имена, и почему-то почти сразу в памяти всплыло ваше имя. На мое счастье Таня сказала мне, где вы живете. И даже однажды показала дом; мы случайно оказались в этом районе.
– А почему ваша подруга решила, что вам может понадобиться помощь?
– Она знает, что я часто попадаю в разные ситуации. Но то, что случилось сегодня, такого со мной еще не было.
– Вы уверенны, что вы не привели хвост?
– Перед тем, как войти в подъезд я осмотрелась, вокруг не было ни единый души.
Я вздохнул. Мой опыт подсказывал, что обычно какая-нибудь душа, пусть и не замеченная, но пребывает по близости. Ладно, что сделано, так сделано.
– Хорошо, предположим, что на вас покушались. – Я подумал, что верить ей или не верить, оснований в равной степени у меня нет никаких. – Но вы можете предположить, в чем причина этого? Судя по вашим словам, это отнюдь не хулиганская выходка. Может, вас просто хотели изнасиловать.
– Они хотели меня убить, – уверенно проговорила молодая женщина.
В приципе одно не исключает другое, каких только извращений не существует. Но вслух я ничего не сказал.
– Хорошо, они хотели вас убить, Но с чего вдруг?
– Я могу предположить, что для этого есть основания. Я бухгалтер, работаю в Национальной нефтяной компании. Вы слышали о ней?
– Разумеется. Одна из самых больших наших нефтяных компаний. Кажется, принадлежит государству.
Она кивнула головой.
– Я работаю там недавно, меньше полгода. В так называемой общей бухгалтерии.
– Что значит в общей бухгалтерии?
– Все, кто у нас работают, знают, что есть еще одна бухгалтерия. Только это считается секретом. Но чем они занимаются, неизвестно. Даже я не знала, хотя там работает моя подруга Наташа Галимова. Но она мне никогда ничего не рассказывала. А когда я однажды ее спросила, то она сказала, чтобы я никогда бы не задавала таких вопросов, если хочу работать в компании. Ну, я больше и не задавала. А вчера ко мне вдруг подошла Наташа и вызвала меня в коридор. И попросила ее заменить. У нее возникли безотлогательные проблемы с молодым человеком, в которого она влюблена по уши, и ей надо было срочно отъехать. И работа тоже была срочная. Она хотела, чтобы я бы ее сделала. Только бы никому не говорила об этом. Я, естественно, согласилась, подругам надо же помогать. И стала делать проводки.
Она замолчала.
– И что дальше?
– Мне показались эти операции очень странными. Деньги переводились в какой-то маленкий неизвестный банк, расположенный в небольшом городе. А суммы очень большие, десятки миллионов долларов. И главное, непонятно, с какой целью.
– Так. – Я почувствовал, что меня обдало жаром. Чем больше я ее слушал, тем меньше мне все это нравилось. – И это стало причиной покушения на вас?
Она опустила голову.
– Я допустила одну ошибку. У каждого из нас есть свой идентификационный номер, под которым мы работаем. И считатеся, что изменить его невозможно. Но у нас научились, как это делать. Нужно внести некоторые изменения в программу. Это совсем не сложно. Вот я и поменяла свой идентификационный номер на номер Наташи. Но главный бухгалтер их особой бухгалтерии заметил отсутствие Наташи и то, что под ее номером кто-то работает. И она быстро выяснила, что это я.
– Откуда вы это знаете?
– А она сама подошла ко мне и спросила, не знаю ли я, что случилось с Наташей. И при этом заглянула в мой компьютер. И все пресекла. А когда я посмотрела на нее, то сразу же почувствовала, что случилось нечто непоправимое. Я это прочитала в ее глазах, в них был самый настоящий ужас. Она ушла и больше в тот день я ее не видела.
– А что случилось дальше?
– Ничего не случилось, по крайней мере, внешне. На следующий день я пришла на работу – и все было как обычно. До того момента, пока меня едва не убили. Но это все из-за тех счетов. Другой причиной быть не может. У меня нет врагов.
– Вы можете о них просто не знать. Например, отвергнутый поклонник. – Я внимательно посмотрел на нее.
Девушка подняла голову и, как мне показалось, не без вызова посмотрела на меня.
– В последнее время никаких поклонников я не отвергала.
– Но это могло случиться и давно. Ведь когда-то у вас были такие истории. Вы слишком красивы, чтобы их избежать.
– Да, такие истории случались. Но действительно давно. И я совершенно уверенна, что они не имеют ни какого отношения к покушению на меня.
Честно говоря, я и сам так думал. Но мне совсем не улыбалось влезать в историю со счетами. Уж слишко дурно она пахнет. Если эта красавица права, то дело дрянь. Едва она что-то узнала, что не должна была узнавать, а уже на следующий день ее заказали. Значит, кто-то почувствовал большую опасность, настолько большую, что решился на такое страшное преступление. Да, она действительно попала в переплет. И тут я вдруг вспомнил, что даже не спросил, как ее зовут.
– Послушайте, а вы ведь еще даже не представились, – заметил я.
– Извините, я так волновалась, что совершенно забыла. Меня зовут Илона. Если полностью, то Илона Станиславна Бекетова.
– А как меня зовут, вы знаете.
– Да, Дмитрий Валерьянович Рубин.
Она даже не путает мое отчество, отметил я. Обычно меня называет Дмитрием Валерьевичем.
Я помолчал, разглядывая свою гостью. До чего же хороша, мысленно вздохнул я. Не помню, говорил ли уже, а если не говорил, то говорю сейчас, что красивые женщины моя слабость, ради них я готов на многое. И это меня сейчас сильно беспокоило, только не хватало по этой прчиине ввязатсья в какие-нибудь кровавые разборки. Осторожность и еще раз осторожность – вот что должно стать моим девизом. И не только в этом случае.
