- Господа, - сказал он, когда все, наконец, успокоились и умолкли, - позвольте считать ваши аплодисменты поддержкой плана разработанного моим сыном и его военными советниками.

   - Да, ваше величество. Мы всецело одобряем ту работу, которую проделал его высочество. И каждый из нас, в силу своих возможностей, готов внести вклад в общее дело для скорейшей победы над врагом! - ответил за всех Кастилья, преданно "пожирая" глазами короля.

   - Хочу также напомнить вам, господа, - продолжил король, не обращая особого внимания на неприкрытую лесть герцога, - о соблюдении строгой секретности, от которой напрямую зависит успех всей кампании.

   - Надеюсь, также, - Гастон взглядом нашёл Томаса Бамбеллу скромно сидевшего в самом дальнем углу стола, - тайная служба, со своей стороны, тоже сделает всё возможное, чтобы пресечь утечку информации в стан противника.

   - Мы работаем над этим, ваше величество, - лаконично ответил Бамбелла.

   ГЛАВА 15

   Гостиница "Корона", которая, как мы уже знаем, являлась временной резиденцией герцога Кастильи во Фрубурге, спустя почти час после окончания королевского совета, стала напоминать встревоженный муравейник. Виновником этого стал сам герцог, который с момента своего появления в гостинице тут же развил бурную деятельность. На совете он обещал королю, что его солдаты присоединяться к полку королевской гвардии, во главе которого его величество должен был сегодня выступить на соединение с основными силами, еще до прибытия того к месту назначения. И сейчас, герцог, из кожи вон лез, чтобы не ударить в грязь лицом перед королем. Он носился по всей гостинице, отдавая приказы своим людям, и очень раздражался, если, как ему казалось, кто-то недостаточно быстро приступал к выполнению его распоряжений. И вскоре все слуги, и приближенные герцога, проживавшие в этой же гостинице, заразились кипучей энергией своего хозяина, и тоже забегали взад, вперед, словно муравьи, испуганные приближением муравьеда. Короче говоря, в апартаментах герцога царила та нервозная суета, которая так часто свойственна людям, собирающимся отправиться на рискованное мероприятие, коим, в нашем случае, безусловно, являлась война.

   - Вот прекрасный случай, Летиция, - возбужденно говорил Кастилья, нервно расхаживая по комнате, куда, наконец, добрался, чтобы пообщаться со своими сообщниками, - осуществить, наконец, то что, к сожалению, не удалось нашему покойному батюшке!

   - Что ты имеешь в виду, братец? - спросила герцогиня, которая тоже была на ногах, но в отличие от брата, стояла, облокотившись на изящную руку кариатиды, поддерживающей своей мраморной головкой каминную полку.

   - Что я имею в виду? - переспросил герцог, и, тут же, сам ответил на свой вопрос, - я имею в виду физическое устранение короля! Вот, что я имею в виду! Судьба предоставляет нам для этого уникальный шанс! И грех, будет его игнорировать!

   - Тише, Диего! Умоляю, тише! - заволновалась Летиция, - тебя могут услышать!

   - Да, да. Ты права, дорогая. Мы не в том месте, где можно говорить о таких вещах во весь голос. Но мне трудно сдерживаться. Когда я услышал, что король решил принять непосредственное участие в сражении, я сразу понял, что это шанс, которым надо непременно воспользоваться.

   - Джек, - герцог повернулся к Блэквуду, сидевшему в кресле, у него за спиной, - ты, разумеется, едешь со мной. От меня ни на шаг! Слышишь?!

   Блэквуд кивнул. Кастилья понизил голос до шепота.

   - Ты, должен будешь убить Гастона. Как, ты, это сделаешь, неважно. Главное, чтобы все подумали, что он пал от вражеской руки. И запомни! Убьешь его только тогда, когда я, разрешу тебе это сделать. Не ранее! Ты понял?!

   Блэквуд снова кивнул. Удивительное дело! Но лицо подручного Кастильи при этом, не выражало никаких эмоций, как будто ему поручили раздавить таракана, а не убить царственную особу.

   - А что же будет с Карлом? - спросила Летиция.

   - Это будет зависеть от сложившихся обстоятельств, дорогая. Возможно все, - ответил ей герцог, и лицо его приняло уже знакомое нам хищное выражение.

   - Я буду молиться за вас, - взволнованно прошептала Летиция, осеняя брата крестным знамением.

   - Вот, вот, помолись за нас сестрица, и хотелось бы, чтобы молитвы твои были услышаны.

   Кастилья подошел к столу налил полный бокал вина, большими глотками осушил его, потом почему-то понюхал пустой бокал и, перевернув, поставил его на стол кверху дном.

   - Что ж, пора в дорогу! Нас ждет удача, поверь мне Летиция! - воскликнул герцог и, наклонившись к самому уху своей сестры, прошептал: "Король умер. Да здравствует король"!

   Тем временем, вполне себе здравствующий, король Гастон, в полном боевом снаряжении, находясь в седле великолепного гнедого жеребца, не спеша ехал во главе полка своей личной гвардии, в сторону, до сей поры ни чем не примечательного городка, под названием Симур. Города, которому теперь суждено было попасть в историю государства. Оставалось только выяснить, какая страница будет вписана в эту историю, трагическая или триумфальная. Король ехал в гордом одиночестве, если не брать во внимание двух пажей, почти всегда неотлучно находившихся при его особе, когда его величество покидал свой дворец. Гастон сам попросил, чтобы его не беспокоили, ему захотелось, хотя бы недолго, побыть наедине со своими мыслями, тем более, что пищи для размышлений было у него хоть отбавляй. Карл, который до этого все время ехал рядом с отцом, вняв его просьбе, придержал своего коня, чтобы немного отстать и дать королю побыть одному. Этим сразу же воспользовался Томас Бамбелла, который поспешил присоединиться к принцу.

   - Карл, - приглушенным голосом обратился к его высочеству Томас, - у меня к тебе есть важный разговор.

   - Слушаю тебя, друг мой.