Был солнечный осенний вечер.

«Был солнечный осенний вечер – нет более пошлой фразы для начала романа» – думала Анна, стоя вплотную к смотровому стеклу и смотря на медленно, но неуклонно приближающуюся ровную металлическую стену. «Осенний – да, там внизу у нас началась осень. И действительно вечер. А здесь нет ни дней, ни времен года. Зато всегда солнечно. Да и не начинается никакой роман. Просто я зачем-то позволила себя уговорить сделать чужую работу».

Коротко о себе: Анна Глория Риордан, 37 лет, в разводе, детей нет, рост чуть выше среднего, волосы черные, глаза серые, и многие утверждают, что стальные – особенно после пары минут разговора наедине в кабинете, или, как раньше – в комнате для допросов. 10 лет в отделе по борьбе с финансовыми преступлениями сделали ей неплохой пиар и завели несколько очень полезных связей. Анна не стремилась ни к первому, ни ко второму, зато была честна (хотя и закрывала глаза на некоторые неизбежные вещи), лояльна и разбирала дела тщательно и методично. Такие люди очень полезны, если они на своем месте и если ими пользуются аккуратно и по назначению.

«Мной без сомнения пользуются по назначению» – с горечью думала она – «Безупречный послужной список. Высокий пост – мой КНБ в личном подчинении первого зама планетарного министра экономики. Очень может быть, что лет через десять мне предложат войти в планетарное правительство. Ты рада? Должна быть рада. Рада тому, что кому-то там, в дебрях бюрократической машины Федерации, случайно оказалось выгодно иметь на этом посту беспристрастного человека.»

Стена за окном сменилась пустым, ярко освещенным посадочными огнями провалом. Шаттл сменил курс и начал разворот. В окне замерцали звезды.

– Красотища-то какая!

Анна взглянула вправо (и чуть вниз). Рядом с ней стоял Грег, ее старый приятель и муж ее лучшей подруги. Как журналист, он разумеется тоже был приглашен на это дурацкое заседание и теперь светился от счастья.

– Если ты о звездах, то нет зрелища зауряднее. Откуда такой энтузиазм?

– Какие звезды, ты шутишь! Посмотри, какая перед тобой машинка!

Шаттл как раз начал погружение в док, и перед ними открывался вид на правый борт – вертикальная стена, составленная из множества наложенных друг на друга плоскостей, наползала на них, постепенно заслоняя звезды. Под некоторыми из плоскостей светилось слабое пламя.

– Какая-то она слишком большая для яхты – равнодушно сказала Анна. Говорить о кораблях ей не хотелось вообще, но больно было видеть, как пропадает такой энтузиазм.

– Так а я о чем? Ты видела маневровые двигатели? И я нет. Все убраны под конструкции. И готов спорить, это не просто «элементы дизайна», а самая настоящая броня.

– Грег. Я ничего не понимаю в кораблях.

– Посмотри на листы. Я тебе книжку сейчас в сети найду со схемой – расположение почти один в один. Это схема Фишера, точно тебе говорю. Распределенная броня. Посмотри на очертания корпуса.

– Он похож на отбойный молоток без ручки.

– Как выглядит отбойный молоток ты значит знаешь, а в кораблях не понимаешь ничего? Не строй из себя блондинку, тебе это не идёт. Посмотри на очертания корпуса. Я тебе точно говорю – с этим инопланетным воротилой что-то нечисто.

– Грег. Я знаю, ты чуешь запах крови. Но ты его не там чуешь. Финансовые дела нашего гостя куда интереснее, чем эта куча блестящего железа. Я этим уже два месяца занимаюсь.

– Я знаю. Скучища. Из этого статью не сделаешь. Даже если он где-то на окраинах галактики ест туземных младенцев живьем, или торгует оружием, или даже не платит налоги в соседнем Халифате – не взлетит. Всё, мы сели. Я пошёл – у них тут точно должна где-нибудь быть схема этой штуки. Удачи тебе – он похлопал ее по плечу – Не давай этому инопланетному нуворишу спуску. Все они из одного теста сделаны – норовят играть по правилам, пока правила эти в их пользу.

Их шаттл состыковался со шлюзом. Безукоризненно вежливая охрана на входе. Скупо обставленные, почти стерильной чистоты коридоры. Стюарды провели их в конференц-зал яхты. Или не яхты. Анну не слишком волновал этот вопрос. Впрочем, хозяин яхты, именовавшийся мистер Вик Мортен, тоже не слишком её занимал. Она просто делала свою работу, и делала её хорошо. Поэтому она уже точно знала, что мистер Мортен нечист на руку. Таких проходимцев она повидала достаточно.

Конференц-зал, впрочем, Анна одобрила. Никакой показной роскоши, никаких экзотических растений-ковров-благовоний-трофеев и прочего мусора. Зал был не слишком большим, выполненным в двухцветной гамме – мягкий розово-серый плюс чёрный, с белыми декоративными элементами. Стиль постгалактический гипермодерн, или как-то так. Искусство Анну тоже не слишком занимало. Декор строгий, абстрактно-геометрический; дорогущая стеклянная мебель без ножек, на антиграв-подвесах, такие же светильники под потолком. Одну из стен полностью занимал большой голоэкран. Местные господа бизнесмены и пара чиновников уже прохаживались между столиков с непременным фуршетом. Анне кивали не слишком приветливо, но уважительно. Все уже давно знали, что госпожа Риордан не любит лесть, но ничего не имеет против некоторой дозы почтения. Весьма умеренной дозы. Анна не любила излишеств. Дальше конференц-зала публику не пускали, к великому разочарованию Грега. Впрочем, он был единственным, кого это волновало.

Окон в зале не было, делать было нечего. Анна прислонилась спиной к колонне, в стороне от публики. Анна размышляла. За два месяца изучения мистера Мортена и его корпорации у неё возник ряд неясностей. Было бы любопытно их прояснить.

Во-первых, название. Кто так называет корпорацию. Специально что ли, чтобы труднее было найти в биржевых сводках? Во-вторых, сам мистер Мортен. О нем было поразительно мало информации. Нет, с финансово-правовой точки зрения всё было вполне понятно и вопросов не вызывало. (На первый взгляд – уточнила Анна про себя с мрачным злорадством). А вот личность самого Вика Мортена была весьма расплывчатой. Поразительно неинформативный сайт самой корпорации. Практически нет фотографий в сети – ни в специализированных изданиях, ни в открытой печати, ни просто в поиске. Всё это усугублялось крайне неприметной внешностью и явным злоупотреблением искажающими экранами. Человек как человек. Даже вспомнить нечего. Анна перед отлетом подавила довльно дурацкий порыв распечатать и взять с собой пару его фото. Ну, чтобы можно было опознать в случае чего.

Или жулик, или бандит – заключила про себя Анна. И вовремя. Её размышления прервал приятный баритон.

– Скучаете, миссис Анна?

– Здравствуйте, Митч.

– Вы всё ещё сердитесь на меня? За то, что я уговорил вас выступить вместо себя?

– Ну что вы. На начальство не обижаются.

– Не притворяйтесь. Я вас давно знаю. Ещё школьницей помню.

– Да, это проблема.

Митч хмыкнул. Это был крупный, грузный, неторопливый мужчина, и ему нравилась обстоятельная беспощадность, с которой Анна вела дела. Для ее повышения его вмешательство не потребовалось: вопрос решали, похоже, друзья. Но когда встал вопрос о месте ее будущей работы, он без колебаний настоял на переводе госпожи Риордан под свое начало – и не пожалел об этом.

– Вы сегодня в форме, Анна. Это хорошо.

– Разумеется. Наша уважаемая публика – она кивнула на гостей – мне давно знакома и в общем играет по правилам. Заезжие господа бизнесмены – совсем другое дело. Я отнюдь не питаю иллюзий насчет того, что представляет собой остальная галактика.

– Слишком мало контроля. – кивнул заместитель министра. – Это проблема. Какое же это государство, если каждый проходимец, накопивший на гипердвижок, может запросто прыгать туда-сюда и делать что ему вздумается? В космосе нет границ. А сеть? Наши попытки контролировать сеть это попытки заткнуть пробоину туалетной бумагой. Поэтому всё разваливается. Нашей Федерации меньше ста лет, и это очень хороший результат.