Если ты сын, например, известного ученого или институтского управленца, или даже городского травматолога, то жизнь твоя будет спокойной и местами «блатной». В таких закрытых сообществах все завязано на личных связях, как правило, папиных. Но тебе крайне трудно будет стать кем-то еще. Велика вероятность так и остаться на всю жизнь сыном Петровича. И многих молодых людей это устраивает. Но не меня.

Помни, дорогой друг, об этой особенности, когда будешь читать дальше. А пока возвращаюсь к рыбкам.

Когда мы переехали, папа с третьего раза завел мне целую стойку с аквариумами. Ведь у меня появилась своя, отдельная комната.

Это были простые рыбки: гупёшки, меченосцы, неоны, скалярии. Я тогда учился в третьем классе. Конечно, был безумно рад и часами залипал, глядя на красоты подводного мира, постигая правила его жизни.

Неподалеку от школы, в которой учился, прятался под навесами маленький колхозный базарчик. Бабушки продавали там редиску, укроп и картошку. И вот по субботам и воскресеньям там стояли дядьки-пенсионеры. Это были заядлые аквариумисты, которые торговали рыбками.

Рыбки у них стоили по рублю. Любая шла за рубль. У меня их было очень много, потому что гупёшки и меченосцы – это живородящие породы, которые могут наметать мальков, как кролики. Поэтому я с легкостью принял решение продавать своих рыбок.

Собрался я одним воскресным утром и пошел на рынок с банкой воды, в которой плавали рыбки. Цену я решил назначить маленькую: 20 копеек за штуку. Подумал – зачем я буду их продавать по рублю, когда могу их отдавать по 20 копеек? Ведь так у меня быстрее купят!

Пришел я на рынок, а там все места заняты этими угрюмыми дядьками-пенсионерами. Но мне так свербело, что я таки нашел какой-то захламленный уголок и начал его быстро чистить от мусора. Затем поставил свою банку на прилавок, гордо уселся на доски и начал вести первую в жизни торговлю.

Внутри меня горел какой-то непонятный доселе азарт. Возможно, то была элементарная жажда наживы, но что там в этом я тогда понимал? Я уже был в предвкушении оттого, что получу деньги. Я даже не помню, что у меня была за цель на тот момент, вроде бы ничего не собирался покупать. Но чувство собственной значимости тогда меня переполняло. Я же теперь крутой, вот продам рыбок и за это получу свои первые денежки.

Ну вот, значит, встал и стою, торгую рыбками. И даже не подозреваю, что над головой сгущаются тучи. Я ведь не понял, что устроил дикий демпинг. Гупёшки по 20 копеек, когда по рынку цена им была – один рубль. И ко мне встала очередь. Эх, поднять бы мне голову, да посмотреть на злые лица соседей по прилавку.

А с чего я вообще продавал их по 20 копеек? Да потому что у меня были непородистые рыбки, гупёшки так наплодились в аквариуме, что их можно было и бесплатно раздавать. Это была просто стая беспородных дворняг. Так я себя тогда успокаивал. Типа товар – некондиция, значит, и стоить он должен недорого.

Это сейчас я понимаю, что 20 копеек – была цена не за рыбку, а за самооценку. Так я оценивал свое состояние на тот момент.

Конечно же, их хорошо покупали, потому что за 1 рубль можно было взять целых пять рыбок. Вокруг меня толпились дети с мамашами, которых они дергали за руку: «Мам, ну купи-и-и-и» …

К сожалению, в этот день все закончилось довольно плачевно. Ко мне подвалил старый обрюзгший дядька с желтыми от курения пальцами, увел за угол и сказал: «Слышь ты, сопля зеленая. Собирай своих рыбок и вали отсюда куда подальше! Иначе я сейчас разобью твою банку и напинаю тебе по сраке. Понял?». И для пущего страху подтянул рукава засаленного пиджака.

Конечно же, я обоссался от испуга. Во-первых, что напинают по моей драгоценной сраке, во-вторых, было жалко рыбешек. И я дал дёру. По-быстрому собрал вещички и свалил домой.

Вот так и закончился мой первый опыт в бизнесе. Но весь прикол в том, что пережитое чувство азарта так сильно накачало меня адреналином, что всю следующую неделю я дико разрывался между желанием это повторить и страхом получить люлей.

И вот наступили следующие выходные.

Дружба, основанная на бизнесе, лучше, чем бизнес, основанный на дружбе. Джон Девисон Рокфеллер

И все-таки я пришел… Почему?

Через два-три дня забылся страх от этого дядьки. Конечно, я своим маленьким умишком не понимал тогда, что дядька наехал на меня из-за демпинга. Но как-то меня тянуло обратно. И через неделю в субботу, я пришел на этот рынок, правда, уже без рыбок. Хотя я и не собирался торговать, ноги сами меня потянули. Я пришел, бочком-бочком мимо дядек сзади рынка пробрался, подхожу к этому месту, озираюсь, чтобы меня не спалили, не дай бог. И что вижу?

Сидит пацан, как выяснилось потом, старше меня на год, из 4 в 5 класс перешел. У него стоит трехлитровая банка. Он сидит на моем месте и продает сомиков. А сзади него велосипед «Урал» раздолбанный лежит. У парня такое простецкое лицо, улыбается.

– Здорово, – говорю ему надутый, – что ты тут делаешь?

– Рыбок продаю, – отвечает так спокойно

– Блин, вообще-то, это мое место!

– А я знаю. Я в прошлую неделю проходил мимо. Смотрю, ты рыбками торгуешь. Думаю, а я чем хуже? Тоже хочу поторговать. Сегодня пришел, думал, вдвоем будем стоять. Вдвоем-то веселее.

Вот так случилась моя первая, как сейчас любят говорить, коллаборация.

Мы с этим парнем дружим до сих пор. Нам уже по 45 лет. Серега, я передаю тебе привет через страницы этой книги! Сергей Тихомиров – один из моих лучших и настоящих друзей. Мы пронесли дружбу с детства через всю взрослую жизнь.

Он мне помогал в мясном бизнесе, о котором позже расскажу на страницах этой книги. Вкалывал, как папа Карло. Серега всегда меня поддерживал: в самые плохие годы, когда мой бизнес был в яме, друг практически бесплатно помогал мне, возил мясо на своей красной «шестерке», потом рубил, таскал, был за прилавком…

И вот он такой стоит, а у него улыбка до ушей. Я понимаю, какой он нафиг конкурент? Он – друг. Я дружить с ним хочу. А он меня спрашивает:

– А чего ты не пришел?

– Слушай, меня вот эти дядьки побить обещали.

Он на меня посмотрел и как возмутится:

– Да ты чо! Сейчас мы им сами аквариумы повалим. Ишь, какие… Давай дуй быстро за своими рыбками!

И я со всех ног бегу домой, хотя рынок через час закрывается. Хватаю какую-то банку, наливаю воды. Трясущимися руками вылавливаю рыбок, тех, не тех – неважно. У меня сердце в груди колотится – я друга нашел! Прыгаю на велик, полбанки расплескал, пока ехал.

Прибегаю с банкой, ставлю ее на прилавок. И стою гордо, оглядываю рынок, на мужиков смотрю, как бы говорю: «Ну, попробуйте-ка теперь нас двоих взять. Мы теперь банда!»

И с тех пор этот угол стал наш. Серега – парень сам деревенский, с такой хваткой – мне тогда сказал:

– Чо ты по 20 копеек продаешь? Чо ты теряешь прибыль? Если все по рублю, давай мы тоже будем по рублю?

То есть он интуитивно понял, что демпинговать себе дороже.

Мы поставили цену «по рублю», взяли на картонке для всех написали, что у нас 1 рыбка = 1 рубль и положили возле этой банки. И к нам больше никто не подходил. Мужики еще какое-то время озирались, косились, но не подходили и не прогоняли пацанов, потому что цена стала у нас такая же, как у них. Копейка в копейку.

Мало того, мы даже потом с некоторыми из них подружились, потому что аквариумистика – это дело такое. Она вражды не терпит, мы повернутые люди на рыбках. Однажды кто-то из них не выдержал, подошел и говорит:

– Что у вас тут – сомики крапчатые или кольчужные, альбиносы? Смотрю, самец с самочкой есть, да? А я вот тоже альбиносов хотел разводить. Дай, что ли, я у тебя куплю их.