Малфой попытался развернуться, но цепь помешала. Он отполз дальше, повернулся спиной и снова встал в позу на коленях, теперь стараясь балансировать на сведённых ладонях.

— Откройся для меня… Давай… — Гарри растянул его ягодицы, открывая отверстие, млея от покорности мужа. Другой покорности, скрытой всегда налётом надменности, или высокомерности, которые терял Малфой только тогда, когда был оттрахан почти до потери сознания.

Иногда, совсем редко, Драко этого хотел. Такого жёсткого проникновения, которое не было приятным ни для одного из партнёров. Но именно сегодня это имело особенный смысл. Поттер плюнул себе на пальцы, растёр ими звёздочку мышц и приставил головку к узкому отверстию.

— Ты был плохим мальчиком? Не слышу ответа.

Драко промычал. И кивнул.

— Тебя нужно наказать за это?

Тот же ответ.

— Тебя нужно трахнуть без подготовки, чтобы ты навсегда запомнил, что я никогда не сделаю чего-то, что будет для тебя угрозой?

Драко замер. Это не входило в стандартный перечень вопросов на той БДСМ-страничке, которую он иногда просматривал.

Поттер не стал ждать ответа, он с силой вторгся в его анус, проталкивая внутрь только головку.

— Мне нужно заставить твой проход жечь огнём, чтобы ты знал, что я люблю вас больше всего на свете, что вы — моя жизнь, и я всегда буду вас защищать? Что я жить начал по-настоящему, только когда тебя встретил, когда не отпустил, когда полетел за тобой во Францию, и в эти чертовы Альпы? — он медленно давил, заставляя мышцы расступиться под его натиском, а потом неожиданно понял, что Драко даже не пытается уйти от этого, наоборот, он сам насаживается на его ствол, преодолевая логичное и правильное стремление избежать боли. Гарри замер, и всё остальное сделал уже Малфой. До самых яиц он поглотил член мужа, сжал его крепко, только теперь позволяя своим бёдрам задрожать. А потом сделал обратное движение, и снова подался назад. Его голова была низко опущена, спина была напряжена до предела, а сам он трахал собой Гарри, выбрав небыстрый, отрывистый темп. – Кричи, Драко, я хочу слышать это…

Гарри резко подался вперёд, загоняя себя так глубоко, что у самого искры перед глазами полетели, и услышал сдавленный стон.

— Я кончу в тебя, Драко, я кончу в тебя, а потом буду наблюдать, как сперма вытекает из твоей дырки. Я сделаю фото, как она аккуратно стекает по твоим яйцам, оставляя блестящую дорожку, разделяя их пополам. А ты будешь ждать меня с открытым, зовущим колечком, пока я не вернусь с камерой. Только попробуй сжать мышцы, толще пальца ничего внутри себя не почувствует две недели, а сейчас, Драко, кричи громче…

Поттер ускорился, периодически легко дотрагиваясь до поджавшихся яичек мужа, до его головки, провёл двумя пальцами по позвоночнику, останавливая подушечки прямо у входа, а потом и продолжая их движение по месту соединения их тел. А потом и глубже, растягивая вход сильнее, до предела, до всхлипа, до самого оргазма Драко. Сам он кончил спустя полминуты, позволив себе замереть и полюбоваться на зеркало, где запрокинув голову, показывая ошейник, кадык, длинную шею, Малфой пытался найти свой воздух. Он нашёл его: выпрямился и потянулся к Гарри за поцелуем. Цепь натянулась, не давая ему продолжить движение, но Поттер подался навстречу, сам впиваясь в его губы и кончая в этот же момент. Обхватывать кляп ртом, цепляясь на него языком, было непривычно и странно, но соединить губы они были будто вынуждены, будто без этого не возможно дальше жить.

— Умница, хороший мой. Умница. Я выполню всё, что обещал… — он прижал его к себе крепко, подтолкнув чуть ближе к кровати, чтобы снизить натяжение цепочки. Интересный антураж выбрал его муж: прикован к кровати, безмолвен, не смазан, готов до изнеможения просить прощения, быть покорным. Не отойдёт от постели, пока Гарри не будет удовлетворён. Какие занимательные мысли в голове у Драко, оказывается бродят… Малфой нашёл глаза Поттера и заглянул в них в неописуемом смешении эмоций. — Я знаю, детка, я знаю, я люблю тебя. Я знаю, что ты сегодня всё увидел, и, наверное, хочешь о многом узнать, но я не мог тебе рассказать, не мог до определённого момента. Я знаю, что ты мне веришь, что ты знаешь, что вы самое главное, что есть у меня… Я знаю, что тебе жаль… И я постараюсь не быть таким идиотом, правда. — Он крепко обнимал любимого мужчину, пока шептал всё это ласково и проникновенно. А потом добавил уже совсем другим голосом — металлическим, звонким, тем, от которого у Драко вставал как по щелчку. — А сейчас вернись в свою коронную позу, и подожди, пока я найду камеру. Потому что сейчас у твоей дырки будет фотосессия. — Он медленно выскальзывал из мужа, позволяя ему немного отдохнуть. — А потом мы посмотрим, вдруг твой оргазм вдохновил тебя на новый порыв и ты сможешь нормально облизать меня, я знаю, твой язык сильный и юркий, ты сможешь обойти этот кляп, правда, детка? Хм… И может быть ты меня разденешь… Если будешь хорошим мальчиком. Давай, подумай, как можно выбраться из этих тисков, давай… А потом мы ещё немного поэкспериментируем…