— Да, и я не считаю постыдным, что тогда я попросил за род Самвела перед князем. Потому что Панси и Рик этого не заслужили, и Сид, и Сэм, никто из них, и оказавшись на этом перекрёстке судьбы после смерти Аветисана-старшего, просто попали под удар. А я мог им помочь. И помог.

— Ты вхож в такие круги… Как так вышло, что ты… Здесь, со мной… — тоскливо, убито спросил Драко, понимая, что чего-то важного не знает, если Гарри так остро реагирует.

— Я здесь, потому что ты здесь. Я хочу быть с тобой. И делаю всё для этого. Хотя ты не знаешь и десятой доли того, на что я способен ради вас. Завтра день тяжёлый. То фото… Было ошибкой. Ты никому не можешь говорить об этом, Драко.

— Естественно… Иначе тебе придётся убить меня, Ноль-Ноль-Семь хренов.

Поттер промолчал. Когда Драко повернулся к нему лицом, оказалось, что тот просто ушёл, так и не пожелав ему спокойной ночи.

***

Гермиона плакала. Драко плакал. Плакала мама Гермионы, и все подружки невесты. Церемония была похожа на море слёз. И выглядело это дико — Гермиона в узком платье, выбранном именно за то, что оно взрослое, серьёзное, и ведь она тоже уже не девочка — сорок скоро… А всё равно ревела, как первокурсница, когда её жених ответил на вопрос положительно и втянул её в головокружительный поцелуй, поднял над землёй и заставил летать действительно как маленькую девочку.

Они с Гарри держались вместе, иногда даже забывая о том, как не закончился их разговор. Улыбались, стараясь поменьше общаться с молодожёнами, чтобы не показать своей ссоры, которую от Герми скрывать было почти невозможно.

А потом Драко снова заплакал.

Когда счастливые новобрачные сели в лимузин, гости продолжали праздник, музыканты выступали с их третьим сетом, он заплакал от невыразимого счастья. Под аркой в беседке сидела Панс. Рядом с ней стоял Сэм. Сам стоял, и даже смеялся. А чуть дальше от них Сид, Рик и Гарри играли с детьми, подбрасывая близнецов по очереди в воздух, а Касси крутилась ужом между их ногами, убегая от щекотки.

Драко несколько раз моргнул, думая, что увидел призрак мертвеца. Но нет, Рами взлетал в воздух вместе с Габи, и их точно не ветер подхватывал, это были живые руки Седрика и Сида, который… Должен быть мёртв уже несколько лет… Малфоя повело в сторону, а слёзы перекрыли зрение, поэтому пришлось срочно проморгаться.

В конце концов, дочка Рика и Панси оказалась схвачена Поттером и подброшена вверх вместе с братьями. Визг, смех — всё это так остро напомнило Драко о том, как они отдыхали с детьми, то ощущение тонкого, щемящего счастья, что слёзы сами полились из глаз с новой силой.

Он не видел друзей долгие пять лет. В первое время даже не был уверен, что они живы, но почти всё оказалось благополучно. Вместе с тем, Паркинсон оказалась практически в заложниках в чужой стране, и только Седрик сохранял ледяное спокойствие. Зато Малфой не мог. Диггори с Поттером с трудом удалось его урезонить.

Сейчас Драко смотрел на эту компанию и понимал, что да. Всё теперь встало на свои места. Осталось много вопросов, и самый большой, почему ему не сказали… Почему Поттер оставил в тайне, что смерть Сида они сфабриковали, почему Гарри не сказал, что Сэм в порядке, почему, почему, почему… Их было много, слишком, но самым главным в этот момент было то, что семья — полная, настоящая семья теперь вместе. Панси в Англии, Сэм и Сид месте, судя по их взглядам, Рик счастлив видеть дочь у себя на руках, а Гарри… А Гарри сделал всё это возможным. А Драко сомневался в нём.

Неожиданно он почувствовал себя лишним во всей это счастливой кутерьме. Поймал такси и написал Поттеру, что ждёт его дома. А ещё, что встретится с друзьями завтра. Что ему нужно время пережить это.

Зато он знал, как может загладить свою вину перед мужчиной его жизни.

***

Дверь открылась с неожиданным грохотом. Гарри ступал осторожно, но было слышно, что он немного пьян.

— Я знаю, Гермиона, и я люблю тебя. Обещаю поговорить с ним… спокойно… — он запнулся о галстук, оставленный на полу перед спальней, и понял, что, кажется, не сможет выполнить своё обещание. — Но не сегодня, прости, мне пора.

Он распахнул дверь одним движением, и едва сдержал восхищённый стон. Он давно хотел это попробовать, и возможно, делать это, когда у них с Драко не всё спокойно, было неправильно, но он не смог бы устоять. Не перед Малфоем на коленях, повернутым спиной к нему, с кляпом во рту, с руками, сцепленными наручниками. Но главным было не это. Главным было то, что Драко говорил этим видом. «Я плохой мальчик, и должен быть наказан…»

В пылу страсти Драко охотно принимал любую инициативу Поттера, всегда откликался на его желания, никогда не отказывая в любых ласках или экспериментах. Но осознанно подойти к продумыванию сцены, да ещё и не просто какой-то ролевой игры, а такой — где его руки лежали предплечьями на полу, и Гарри видел отблеск цепочки, ведущей от наручников к изголовью кровати. Где его рот не мог говорить, но поза, изгиб поясницы, тонкий кожаный ремешок на шее, видный лишь благодаря зеркалу. Это говорило за него. Говорило вполне достаточно.

Гарри остановился прямо напротив его попки, легонько пнул колено, чтобы Драко расставил ноги шире. Удовлетворённо кивнул и посмотрел в его глаза в отражении. Малфой любил делать минет, и то, что он закрыл себе рот, говорило, что он себя, и правда, винит. Не хочет больше сказать лишнего. И добровольно отказывается от любимого удовольствия. Это было ново для них, совсем ново, но Поттер знал, что эту ночь они запомнят надолго.

— Ты давно меня ждёшь вот так?

Драко растерялся.

— Сейчас третий час ночи, ты давно меня ждёшь? Час? Полтора? Два? Меньше часа? — Малфой, наконец, отмер, и, кажется, понял, как может отвечать. Помотал головой отрицательно. — Больше часа, но меньше полутора? О… Почти два часа ты стоишь на коленях? Тебе больно? — Гарри спрашивал серьёзно. Но увидел отрицательный ответ. — Тебе не должно быть больно, ты понимаешь, детка? — Кивок. — Отлично.

Гарри присел на колени, провёл ребром ладони между ягодиц мужа, задержав мизинец у входа.

— Ты был плохим мальчиком, Драко, и стоишь сейчас на коленях, потому что хотел исправиться. И даже не смазал себя… Как ты собираешься исправляться, если не можешь ни сосать, ни принимать меня? Мне трахнуть тебя на сухую?

Малфой замер. Словно олень в свете фар, он смотрел на отражение Гарри в зеркале с выражением растерянности и ожидания. Кажется, именно этого Драко и хотел.

— Ну, нет, мой хороший. Нет… Сядь на пятки. Умница.

Поттер поднялся, оценивая новую позу супруга. Он держал сцепленные руки перед собой, чуть вытянув их, натягивая цепочку, которая привязывала его к кровати.

— Посмотри на мою ширинку. Ты видишь, чего я хочу? И как мне вставить тебе член в зад, если ты не смазан, Драко? Как мне получить удовольствие от единственной дырки, которая сегодня будет работать?

Малфой простонал, подался вперёд руками, дотрагиваясь до бугра на брюках. Поднял вопросительный взгляд, и, не получив запрета, принялся расстёгивать молнию, мять, сжимать в пальцах, которыми едва дотягивался до мужчины, его член, а потом достал его из белья и несколько долгих секунд мягко поглаживал, пока не получил лёгкий шлепок по рукам.

— Ты можешь лучше, детка…

Драко подполз ближе, стараясь натянуть цепь так сильно, как это возможно, чтобы было удобнее прикасаться к мужу, и принялся с удовольствием дрочить, не отрывая взгляд от головки.

— Тебе нравиться это? Хочешь его в рот?

Драко закивал, но Поттер усмехнулся.

— Понюхай его… Чувствуешь… Едва ощутимый замах спермы, да? Ни капли сегодня не попадёт в твой рот… Ни одной маленькой капельки, — жёстко, бескомпромиссно закончил Гарри. — Высунь язык, давай, лижи…

Это было почти невозможно. Слова, действия, всё это… Кляп не давал возможности показать язык, и только под давление немного отодвинулся, чтобы Драко мог провести влажным кончиком по гладкой коже члена.

— Плохо, Драко, мне не нравится. Покажи свою попку, посмотрим, что можно сделать с этим…