В остальное время это были стабильно кошмары. Некоторые из них можно было выделить из множества других. Как например он находился в каком-то городе. На улице было очень мало людей. Стояла ночь. В городе орудовала группа, даже сложно предположить, как их можно было назвать. Они вели охоту на обычных людей. Где-то в центре города у них было место, где они «приходовали» своих жертв. Оттуда периодически доносились жуткие крики, слышные на весь город. Не дай бог кому-нибудь случайно забрести в это место.

Откуда он это знал? Это же был его сон, в котором он играл свою роль. Его мозг был сценарием, который предоставлял нужную информацию. Это был такой сценарий, в котором не раскрывались все карты, дабы добиться наилучшей актерской игры.

И вот Иван прячется под окном внутри какого-то дома. Он также чувствует, что в это окно кто-то пристально вглядывается, с другой стороны. Это был один из этих, из центра, и он искал его. Иван чувствовал его присутствие. Незнакомец не уходил. Он все смотрел, смотрел и смотрел…

Запомнился ему и другой сон, более жуткий, который он к счастью до конца не помнил. А дело было в каком-то детском лагере. Иван был подростком. В лагере находились такие же дети, как он. Его ровесники.

Территория лагеря представляла собой огромную поляну среди леса, на которой находилась двухэтажная, довольно ветхая постройка. Неподалеку протекала речка. Днем это было живописное, прекрасное место. Но существовал один непонятный странный нюанс. К вечеру все ребята собирались ночевать в город. На территории оставалась только одна из вожатых, все время одна и та же, довольно симпатичная блондинка с серо-голубыми глазами. У нее все время было грустное, даже какое-то поникшее выражение лица. Иван и предположить не мог, как она с такими настроениями здесь оказалась. С ней оставался один из подростков, каждый день новый. Казалось бы, довольно неплохая ситуация. Но было одно «но». На утро, когда возвращалась вся группа, подросток, оставшийся здесь на ночь, был бледен как полотно и особо не разговорчив. Он ни слова не говорил о прошедшей ночи.

Сейчас подходил черед оставаться Ивану. Вожатая была такой, как всегда. Он провожал группу в город. Солнце потихоньку садилось, стоял чудесный закат. Последние облака мерно уходили к горизонту, освещенным розовым заревом. Иван стоял и смотрел вдаль… И даже не заметил, как подкрался вечер, а затем ночь. Все это время он был один, вожатая, по всей видимости, находилась в доме. Почему она даже не удосужилась выйти и загнать его на отбой? В доме не горело ни одного огонька. Странно все это…

«Интересно, а там вообще что-то должно гореть? Ладно, пойдем сходим на разведку, найдем вожатую».

Черт! Он даже не знал ее имени.

Иван зашел в дом, его взору предстал большой холл с ведущей наверх лестницей. В две стороны от нее расходились коридоры с множеством дверей по бокам. Было темно, но он мог различать очертания. Иван прислушался. Откуда-то сверху доносились всхлипывания, кто-то тихонько плакал.

«Не кто-то, а вожатая», – мысленно поправил себя Иван.

Он начал неспешно подниматься по лестнице. Вот он достиг пролета, там было окно. Он взглянул в него. Звезды сияли на темном небе, и светила луна, большая и какая-то уж больно насыщенно-желтая. Кровавая.

Новые всхлипы отвлекли Ивана от оконных пейзажей, он продолжил путь наверх. Оказавшись наверху он огляделся…

Иван проснулся в холодном поту, оставшуюся часть сна он не помнил, но зато он не забыл, как всю оставшуюся ночь снова пролежал с открытыми глазами.

Снился ему один сон с участием Данилы. Да, его друг уже успел засветиться в снах. Они неплохо сдружились, но виделись не так часто, как хотелось бы. Данила много работал в такси, и свободного времени у него было очень мало. Но при первой возможности тот забегал к Ивану выпить пивка и потравить свои шутки. Это была его визитная карточка. Иван частенько хохотал чуть ли не до слез, но у самого Данилы почти всегда оставалось невозмутимое лицо, как будто они говорили о политике. Помимо травления всяких-разных шуток Данила любил алкоголь, сигареты и тяжелую музыку. У него не было девушки, собственно, как и у Ивана. Сам он был весьма неплох, но эти его взгляды на жизнь, сопровождаемые большой долей цинизма и жестких высказываний, такое понравится далеко не всем. Женской половине, в особенности.

В этом Иван убедился, когда они с Данилой сделали вылазку в какой-то клуб, где тем вечером выступали любительские музыкальные группы. У Дани был друг Геннадий, который являлся гитаристом в одной из таких групп. Он их, собственно, и позвал. Иван долго думал и сомневался, ссылаясь на мать. Но истинной причиной были страх и неуверенность. Он осознал, что кроме работы никуда больше не ездил, и все это казалось ему новым, безусловно интересным, но вместе с тем пугающим.

– Слушай, ты уже тут корни окончательно пустил, нужно срочно тебя спасать! Бросай на хрен всю эту вакханалию, пойдем оттянемся как следует!

Данила активно склонял Ивана поехать, и у него это получилось.

Клуб располагался в подвальном помещении жилого здания. Приблизившись к нему, они услышали приглушенные звуки музыки.

– Давай покурим и пойдем веселиться.

Иван не курил, а просто стоял рядом. Они вошли, их взгляду предстал холл, который был буквально набит пьяной молодежью. Чуть дальше располагался вход в темное помещение, по которому раскатывались яркие, разноцветные вспышки света.

– Ооо! Чью эту морду я тут вижу! – затянул Данила.

К нему улыбаясь приближался парень лет двадцати восьми.

– Ну иди скорей сюда! Будем обниматься, целоваться! Ты уже забронировал нам места возле сцены, как своим самым преданным фанатам?

– Парни, смотрите… Гена! – прервался парень, протянув руку Ивану.

Иван протянул руку в ответ и пробормотал свое имя.

– Гена! Ваня! Мы не пьяны! – возмутился Данила. – Где тут в вашей хибаре пиво продают?!

– Да погоди ты! В общем, сегодня выступают десять групп, мы – девятые. Сейчас играют только третие…

– О нет! Только не это! Горе мне! Я этого не переживу! Пропустить две группы! Так, где пиво?! Мне срочно нужно залить горе по этому поводу.

Гена, не обращая внимания на восклицания Данилы, продолжал:

– В общем сейчас я пойду к своим. Там еще у меня друзья, пообщаться надо, а вы располагайтесь, осматривайтесь. Ждем вашей поддержки на нашем выступлении.

– Ага, поддержки. Разбежался. Может мне еще тебе поднос с пивом принести, танцуя при этом индийский танец.

– Было бы неплохо, – улыбнулся Гена.

– Пошли от этого предателя, – сухо проговорил Данила Ивану.

– Жду вас на нашем выступлении, – закончил разговор Геннадий и удалился в глубины главного помещения. Данила с Иваном последовали его примеру. Это было довольно большое помещение с приличным скоплением народа, но перемещаться было довольно свободно. Довольно плотная гуща людей была только у самой сцены, где и проходило основное действие. На сцене парень не пел, а просто надрываясь орал.

– Это он ругается на тех, кто столпились у сцены! – бросил Данила, увидев изумленное лицо Ивана. – Перевожу дословно: мать вашу, разойдитесь немного в стороны, чтобы нам, музыкантам можно было пройти к бару! На самом деле он так поет! Да-да, не смотри так, это гроул, детка! Это вам не София Ротару со своей Хуторяночкой! Два пива!!! – проорал Данила бармену, чтобы тот смог услышать его сквозь эти адские мелодии.

Как и говорилось до этого, народ в основном тусовался у сцены, кто-то даже зажигал. Чуть дальше от сцены все уже кучковались группами, разбившись на компании. В одной из таких групп Иван заметил уже знакомого ему Геннадия, тот что-то горячо объяснял стоявшим рядом девушкам. Некоторые люди сидели, прислонившись спиной к стене. Данила у стойки приканчивал уже третью кружку, в то время, как Иван допивал только первую. Они взяли еще по одной. У барной стойки стояла симпатичная девушка. Данила чуть ближе придвинулся к ней и, дождавшись паузы между композициями, произнес: