Россия, Москва.

Штаб-квартира агентства С.Р.Т.

В эти минуты.

Любимый дом – любимое агентство. Эта фраза въелась в подсознание каждого оперативного агента и учёного, который был искренне предан агентству Современных Революционных Технологий. Работа в этой независимой от правительств, политики и времени организации была сравнима с воздухом, без которого не может существовать не один нормальный человек. И чем дольше человек работал в этом агентстве и погружался в его перспективы и тайны, тем чище и желанней становился тот воздух, который нужен для жизни.

Помешивая мельхиоровой чайной ложкой кубик тростникового сахара, почти растворившийся в чае ромашкового вкуса, Игорь Клементьевич Власов, глава революционного агентства изучал информационный отчёт, который ему предоставила София Никольская. Данные, точнее их констатация в собственном мозгу его радовали, но и озадачивали одновременно.

– Дивизия Зет… – подумал про себя Игорь Клементьевич, всматриваясь в широкоформатный монитор, стоящий на массивном столе стиля старой эпохи чекистов.

В его уютном кабинете, где стены обшили панелями тёмной породы дерева, был полностью выключен свет, и вся малочисленная мебель и окружающее его пространство было погружено во мрак, который как плюшевое покрывало окутывал вечно не спящее сознание, расслабляя его и навивая атмосферу безопасности. Но то, с чем им предстоит столкнуться на самом неприветливом и холодном континенте вмиг возвращало в суровую реальность и добавляло коже мурашек.

Не было известно абсолютно ничего, кроме тех скудных фактов, что сообщил возрождённый к жизни Генрих Гиммлер. Многое было размыто, но уже было установлено то, что ныне покойный Марк Гендербраум, входивший в Лигу Двадцати Двух приходился дальним родственником человека, который во времена Второй Мировой войны входил в состав сверхсекретной дивизии Зет и персонально занимался вопросом сохранения генетического наследия элиты Третьего Рейха. Отсюда и связь возрождённых личностей в той лаборатории на острове в Тихом океане.

– Какова современная цель этого проекта? Кто сейчас руководит Лигой, и что он преследует на самом деле? – задал себе мысленно вопрос Игорь Клементьевич. Отпив горячего чая и прищурив голубые глаза, он подметил, как нить пара тянется вверх, в погруженное во мрак пространство. А куда тянется нить этой тайны, и к какому новому клубку секретов она приведёт? – подумал Игорь Клементьевич, ощущая сладковатый привкус чая с оттенком ромашки на языке.

Неожиданно в правом нижнем углу на мониторе замигал значок. Важное сообщение. Открыв его и получив информацию, которую сейчас воспринимал для себя Орион и Титан на планете Луна, ведя поиски пропавшего Персея, Игорь Клементьевич прищурил глаза, всматриваясь в картинки и данные, сформированные роботами.

Откинувшись в кресле назад, Власов старший уставился задумчивым взором в тёмный потолок, до которого едва доходил свет от монитора. Вглядываясь в теряющуюся во мраке хрустальную антикварную люстру старой эпохи, глава агентства Современных Революционных Технологий прошептал вслух – ни дня без загадок.

Вернувшись в нормальное положение, чекист взял теплую керамическую кружку чая, делая маленькие глотки и всматриваясь в постоянно обновляющиеся данные, проецирующиеся на мониторе. Похоже на горизонте космических исследований назревает что-то новенькое, не принадлежащее рукам тех существ, которые посещали планету Земля, с её зеленеющими полями, горными заснеженными вершинами и бескрайними просторами океана, с её многообразием биологической формы жизни.

– Что же ещё удивительного можно найти на безликой серой Луне? – прошептал вслух Игорь Клементьевич, вглядываясь в панорамные фотографии лунной поверхности высокого разрешения, сделанные роботами.

Россия, Юг.

В эти минуты.

Сон вновь не приходил в его молодое сознание, опутанное разносторонними мыслями. Обе семьи, собравшиеся под крышей одного большого дома, давным-давно отдыхали в просторных, уютно обставленных комнатах после очередного затянувшегося семейного застолья. Кристина и Александр вернулись в тот момент, когда последний человек в этом доме заснул чутким сном – отец Александра.

Взглянув на наручные часы на правой руке, Александр понял, что вот уже совсем скоро начнётся операция по проникновению на закрытый объект в Эфиопии, а он находится здесь, вдали от тех, кто ему стал дорог и близок по духу, философии, морали. Тех, кому он мог бы помочь своими знаниями, способностями. Но он здесь, а они там, и это не давало спокойно уснуть.

Сидя в кромешной темноте жаркой южной ночи, под большим навесом на открытой веранде на широкой деревянной скамейке, облокотившись о тёплую стену дома, Сокольский слушал, как стрекочет кузнечик. Да не один, а целый полк, прислушивался к птицам и их ночной трели. И даже от убаюкивающих звуков природы Сокольский всё равно не мог расслабиться. Мысли его не притормаживали ход, и были заняты многим. Попивая из бокала домашний сок из прошлогодней черешни, Сокольский чувствовал, как рядом лежащая кошка едва уловимо урчит, посапывая мокреньким шершавым носом.

На столе еда слышно жужжал кулером раскрытый лэптоп, подключённый к розетке, выведенной специально для таких вот нужд. На ярком экране мощного переносного компьютера чёрного цвета в режиме заставки одна за другой сменялась подборка фотографий. Лучшие моменты жизни в разных местах – так называлась персональная папка с цифровыми фотографиями, сделанная Сокольским собственнолично, в моменты путешествий по миру. Его вдумчивый взор уставился на новый кадр с изображением раннего золотистого рассвета на фоне набережной города Родоса, с одноименным названием самого острова, входившего в состав Греческого государства. Золотой Рассвет Родоса – так называлась эта фотография.

– Славные тогда были деньки! – подумал Сокольский про себя, и сразу же засиял улыбкой, с удовольствием вспоминая про то, как они с Максом целый месяц провели там, исследуя окрестности острова. Следующая фотография раскрыла перед взором панораму трех Пирамид на фоне пустыни, сразу же перенеся его в позитивные воспоминания недельного отдыха в Египте, в компании общих друзей. Сокольский вдохнул, и, прикоснувшись к тачпаду, оживил лэптоп.

Открыв зашифрованный файл, юноша, сидевший за столом на скамье в одних лишь джинсовых шортах, босиком и с голым торсом начал изучать архив. Игорь Клементьевич переслал ему все полученные данные о дивизии Зет. Вчитываясь в информацию, юноша начал формировать общую картину из различных паззлов в виде крупиц информации, которые им всем удалось откапать. Но всё еще большая часть мозаики оставалась с пробелами.

Перебирая страницу за страницей, Сокольский понимал – операция в Антарктиде будет иметь характер, что называется – не отмечено на карте. Ровным счётом неизвестно ничего. Лишь отправная точка. Ни карты местности, ни наиболее важных объектов, ни численности персонала, охраны, да и каких людей вообще? Что там, подо льдами? Остатки древней цивилизации, древние брошенные города, руины, или всё это раздавлено льдами и нужно будет откапывать объекты в течение долгих лет, не нарушая целостность льда, экологии?

Сокольский прочёл массу литературного творчества, посвященного приключенческому жанру, описывающих судьбу вымышленных или реальных героев, коих нелёгкая заносила в поисках нечто неизведанного в те обледенелые края. И каждый новый автор раскрывал видение собственных идей по-своему, красочно и захватывающе описывая события с переломными моментами, от чтения которых перехватывало дух. Но как будет у него, в его собственной жизни? Что же откроется там, перед ним и его товарищами? Будущее даст ответ.

Отпив сок из черешни, Сокольский прочитал последнюю страницу отчёта. Затем он быстро закрыл файл, папку с названием всех файлов и подпапок, посвящённых действительной работе, а затем и сам независимый твердотельный накопитель, вновь включив сложный блок защиты из длинного пароля, анализатора голосового тона и сканера отпечатка пальца, встроенного в поверхность лэптопа рядом с тачпадом. Основной жёсткий диск, встроенный в лэптоп работал в прежнем режиме, а значок независимого диска исчез с экрана. Усыпив лэптоп, юноша закрыл его, отключил от розетки и вышел из-под навеса.