Видимо, было что-то, эдакое в дурманящем голову инопланетном газе, способном навсегда отвлечь молодую женщину от грустных мыслей.

Неожиданно зал для торжеств, в котором по полной программе веселился разномастный народ, хорошенько тряхануло. Кого-то из веселящихся ребят даже шарахнуло о стены и переборки. От неминуемых многочисленных травм этих бедолаг спасли их антигравитационные кресла, имеющие функцию экстренного торможения и создания защитного поля. Эти чудо-средства, были снабжены дополнительной опцией по аварийной смене курса. А еще, неминуемого травматизма помогло избежать и то, что Лоя, без лишних колебаний врубила в зале для торжеств, режим невесомости, предотвратив стремительное перемещение предметов.

Ванесса, только что танцевавшая с высоченным старпомом солютянином, улетела вместе с ним на другой конец импровизированной танцплощадки. Но не далее того.

Ее руки конвульсивно дергались в разные стороны, судорожно ища, за что – бы ухватиться, но так ничего подходящего и не встретили на своем пути.

Со стороны это выглядело бы очень комично, если бы не то обстоятельство, что в такой же ситуации, если не хуже находились и остальные “танцоры”.

Остатки рукотворной “анаконды”, продолжающей кружиться по залу, разметало по разным углам. Составляющие ее компоненты зависли в разных местах, медленно прокручиваясь вдоль своей антигравитационной оси. “Цепкие лапы” индивидуальных экранов антигравитационных кресел, не позволили вывалиться наружу своим охмелевшим седокам. Лишь только нескольким не повезло и они сорвались вниз.

В зале поднялась суматоха. Никто не понимал, что с ними произошло.

Кто-то моментально отрезвел. А кому-то стало совсем плохо.

Некоторые стали понимать, что корабль совершил экстренный прыжок. Причем на самой большой скорости, невзирая на недопустимо огромное потребление энергии.

– Что случилось, – выкрикнул кто-то.

- Блявенс, как больно!, – вторил ему в ответ, врезавшийся в стену “танцор”.

- Куда мы летим, ебио-трио,- возмущался третий.

- Ничего себе скачок!

- Предупреждать же надо!!! Мать вашу!

- Да что это за бардак, такой!

Гавный инженер крейсера подполковник Лапус, умудрившийся слететь со своего кресла, поднялся на карачки и медленно осматривался по сторонам. В голове гудело, словно в пчелином улье. Мозг соображал медленно, как-то с интервалами. В дополнение к пчелиному жужжанию, в мозгу добавились низкие звуки, напоминающие удары набатного колокола.

“Куда подевался Командор? И где этот прохиндей доктор Раш, напоивший меня до зеленых децефил”, – как в замедленном кино размышлял главный инженер. Осмотревшись по сторонам он констатировал, что в зале не наблюдался так же и полковник Янг.

То, что произошло с кораблём, ему было абсолютно ясно. “Экстренная телепортация, без соблюдения правил установленного протокола безопасности. Однако по звуку двигателя можно определить, что все вроде бы обошлось. Главный привод в норме. Похоже, пока отклонений нет.”

“Ну, что ж. Видимо, балл окончен. А жаль! Ведь все так хорошо начиналось!”, – с трудом мыслилось Лапусу.

“Или заканчивалось?”

О событиях недавнего прошлого помнилось с трудом.

Главное, всем было весело.

Ужас! Неужели это тоже было?

На память пришло, как он зажимался с кем-то из барышень составляющих персонал медицинского отсека. Прямо в том темном углу, под лестницей. Каким-то образом он умудрился нарушить строгий протокол взаимоотношения полов. Но как это произошло и как далеко он зашел в своих домоганиях, он никак не мог припомнить.

Тем не менее, несмотря на происходящее у него в голове, инженеру нужно было срочно занять свой боевой пост, согласно штатного расписания. Это он понимал как дважды два – четыре!

Видя, что старпом, вместе с третьим помощником занимается построением персонала и организацией оказания первой медицинской помощи пострадавшим, Лапус медленно, по стеночке, по стеночке, направился к скоростному лифту, чтобы побыстрее прибыть на командный мостик. Повернув голову в сторону неровного строя, он уловил весело-озорной взгляд той особы, к которой он так удачно забрался под юбку. Похоже, бестия не очень то раскаивалась в произошедшем. Соблазнительная грудастая шельма, многообещающе подмигнула старпому, давая тем самым понять, что их отношения отнюдь не закончены.

Перемещение на первый уровень прошло молниеносно. Но это отнюдь не устранило из его тела похмельный синдром, а наоборот вызвало совершенно необычную для Оапуса реакцию. На выходе из лифта его выворотило наизнанку.

С разных сторон, из скрытых технических ниш, тут же появились роботы-чистильщики, быстро убравшие возникший беспорядок.

Голове сразу стало легче думать.

“Вот это оттяг! Аж мозги скрутило!”, – подумал Лапус.

“Однако, что же с ними приключилось?”, – размышлял он неуверенно, пошатываясь из стороны в сторону, заходя на мостик.

- Ну, что очухался, – услышал он словно сквозь ватные тампоны вставленные в ушные раковины, голос своего командора.

- Будешь знать, как распивать чужестранные напитки!

- Как там наш персонал. Не стильно пострадал при скачке?

Главный инженер, немного отдышавшись, доложил Командору о ситуации в зале для торжеств.

- Жертв нет. Все в норме, если судить глобально.

- Лишь только некоторые из наших получили легкие травмы и ушибы.

- А что с гостями?

- Тоже, ничего страшного, пара шишаков и ушибы. Переломов конечностей вроде бы не наблюдалось, – с трудом справляясь с непривычной для него отдышкой ответил Лапус.

- Командир, а где мы, и что вообще произошло.

- К чему такой экстренный старт?

Не вдаваясь в подробности, Табол вывел на монитор запись событий предшествующих экстренной телепортации.

Отвисшая челюсть и неподдельный ужас на лице Лапуса, лучше любых слов описывал всю гамму чувств бурлящих у него внутри.

*** Командир второго рейдера Ксеофона вальяжно развалился на мягком полутопчане установленном на мостике. Хорунжий, как-то нехотя поглядывал на мониторы внешнего обзора, даже не удосужившись встать рядом с дежурным пилотом к широкому окну кругового панорамного обзора.

“Пусть с появившимся ниоткуда кораблем Солютян, персонально долбится этот твердолобый баран Су Яо Конь. Его непосредственный начальник и большой любитель прогнуться перед начальством”, – думал он.

Хорунжий хорошо знал, что все позитивные моменты этой экспедиции, будут приписаны именно мудрому руководству его босса. И это несмотря на то, что именно он Сай Бан находясь в одиночном поиске в далеком медвежьем углу засек очень слабый, практически неуловимый но очень подозрительный сигнал пеленгатора. Ну, ни он лично. А его хорошо вымуштрованный персонал.

Пеленг был до крайности необычным. Ничего общего с привычной информацией, получаемой в случае перехвата вражеского корабля.

Однако он не поленился и рванул наперехват. В результате его пламенные ожидания, засечь и поймать в капкан последний из вражеских кораблей оправдался.

Это была “жирная” цель. Можно сказать его последний шанс быстро продвинуться по служебной лестнице и возможно даже стать командующим отдельно взятого авиакрыла.

Но, не тут то было. Не успел он доложить наверх, и собственноручно вычислить местонахождение “утопленника”, как поступил приказ, ждать личного прибытия Су Яо Коня.

Все стало ясно! Не видать ему адмиральских эполетов, как собственных сморщенных и покрытых оранжевой шерстью ушей. По прибытию начальника, он вновь стал невидимой тенью долбанного Коня. Теперь, эта сволочь самолично распоряжался всеми действиями, сделав Сай Баня, практически мальчиком на побегушках.

Это его то! Боевого офицера! Не раз доказавшего свою преданность родному Ксеофонту.

Теперь, хорунжию поручались лишь только мелкие и ничего незначащие поручения. Типа боевого прикрытия или технического сопровождения. Чтобы, не дай бог, его имя не прозвучало, в каком ни будь мало-мальски значимом докладе либо шифрограмме, отправленной в Ставку.