Ближе к полуночи составили расписание, кто и когда спит в бытовке сторожа. Опытным путём выяснили, что в тесном помещение могут лечь восемь человек. Решили спать группами по два часа.

Как только улеглась первая партия, среди картёжников разгорелся скандал. Как выяснилось, Семён Семёнович с шестого этаже вместе с Яной Геннадиевной с четвёртого этажа уговорили остальных играть на деньги. В результате белобрысый курьер проиграл им все, что ему за еду и напитки отдал Максим и ещё двое предыдущих клиентов. Проиграл и заподозрил, что с ним играли нечестно.

Прибывшие на крики белобрысого патрульные денежные средства изъяли и составили протокол. В протоколе опять фигурировала улица Парковая.

После чего полицейские включили рацию и отчитались о проделанной работе.

– А вы когда в отделение то вернётесь? – уважительно спросила рация.

– Когда всех преступников на районе поймаем, тогда и вернёмся, – сурово ответил Куций, – там на этой Парковой банда орудует, судя по всему.

В это время к ним подошла Наталья Васильевна.

– Я пошутила, – сказала она.

– В каком смысле пошутила? – спросил Шалимов.

– Не было никакого ясновидения сегодня, – пояснила Наталья Васильевна, – просто меня все уже достали с этим даром. Вот я и пошутила. Сказала, что умрёт первый, кто из ворот выйдет.

– Как это пошутила? – возмутилась баба Зина, – это что за шутки? Со смертью не шутят.

– Я всё наврала про то, что кто то умрёт, – отчеканила Наталья Васильевна.

Она развернулась и пошла по ставшей многим родной тринадцатой аллее к выходу.

– Я на тебя в суд подам, – заорала ей вслед баба Зина.

– Мне кажется, что она сейчас врёт, – вдруг сказала Светлана, – она решила таким образом спасти того несчастного, который должен умереть. Её надо остановить.

– Я всё таки убью эту стерву, – сказал кто то из темноты.

– Остановите её, – закричала Светлана.

– Мы вас сейчас рядом с мужем прикуём, – пообещал ей младший сержант Шалимов.

– Я с ним помирилась, – ответила Света, – освободите его, пожалуйста. Он больше не будет.

– Потом, – пообещал Шалимов.

Он вместе с сержантом Куцим поднялись и пошли за Натальей Васильевной. Вслед за ними потянулись и другие скорбящие.

А Наталья Васильевна подошла к кладбищенским воротам, открыла одну из створок и вышла. Из кладбища. Первая.

Все бросились вслед за ней.

Первым выбежал водитель. Он заскочил в свой автобус, завёл двигатель и гостеприимно открыл дверцы.

– Залезай, домой всех отвезу и спать, – весело заорал он.

Патрульные было забрались в свою машину, но дорогу им преградила Светлана.

– Освободите моего мужа, – потребовала она.

Шалимов выматерился и побежал освобождать мужа Светланы.

– Все? – между тем спросил водитель автобуса, – вроде больше народу было, когда сюда ехали.

– Так в бытовке же восемь женщин спят, – вспомнила Нина со второго этажа, – мы про них совсем забыли.

– Я никого ждать не буду, – заявил водитель.

– Нет, вам прийдётся подождать, – вдруг рявкнула Леночка, – люди проснуться ночью на кладбище. Не приведи господь такое пробуждение никому. А вам всем всё равно по одному адресу ехать. Мы в одном доме живём.

– Хорошо, – согласился водитель, – но только быстро.

– Я мигом, – крикнула Нина и умчалась будить спящих.

– А эта, прорицательница ваша где? – спросил водитель, – вышла и пропала куда то.

– Так она вышла и в машину села, – ответил Саша, – пока все в автобус ломились, она уехала.

– Что за машина? – удивился водитель.

– Да ихняя машина, белый лексус, – пояснил Саша, – видимо, муж за ней приехал.

– Вот сволочь какая, – выругался водитель и добавил несколько непечатных выражений.

Никто из находящихся в автобусе женщин на грязные ругательства никак не прореагировал.

Пока освобождали мужа Светланы, пока будили и выводили из бытовки восьмерых женщин, Наталья Васильевна подъехала к своему дому.

– Устал? – спросила она своего мужа.

– Да, – ответил он, – мало того, что рейс неудобный, ночью прилетать, так ещё жену с кладбища забирать пришлось. Вы что там ночью то делали?

– Да так, – вздохнула Наталья Васильевна, – отучивала людей верить в предсказания.

– Отучила? – усмехнулся муж.

– Не знаю, – опять вздохнула Наталья Васильевна, – а ты что такой злой то?

– Да когда подъезжал к вашему кладбищу, – начал рассказывать муж, из ворот кошка вылетела и прям под колёса.

– Задавил? – ахнула Наталья Васильевна.

– Не знаю, – ответил муж, – её в придорожную канаву отбросило. Я вышел посмотреть, а тут ты. Может и живая. Кошки, они живучие.

– Господи, хоть бы она умерла, – вдруг побледнела Наталья Васильевна.

– Кто? – удивился муж.

– Да кошка эта, – пояснила Наталья Васильевна и перекрестилась.

Лексус въехал во двор. Развернулся. Припарковался.

Наталья Васильевна вышла с мужем из машины и поднялись к себе в квартиру.

Через пол часа приехал автобус с остальными жильцами. Полусонный народ вывалился из тёплого нутра автобуса и разбрёлся по своим норкам. Кто то по пути в подъезд ключом процарапал длинную борозду по правой двери лексуса.

Над городом всходило солнце.

В придорожной канаве очнулся кот Кузя. Он осторожно поднял голову, жалостливо мяукнул. Болела голова. И правая задняя нога не слушалась.

Кузя опять мяукнул, шатаясь, приподнялся. И медленно побрёл в сторону жилища сторожа, тащя за собой непослушную ногу.

Томящийся с похмелья Михалчук накормил кота, наложил шину на сломанную кошачью ножку, завернул мяукающее тельце в старую телогрейку.

– Ну в какую историю ты попал? – строго спросил он Кузю, – машина сбила? Зачем на дорогу вылазил? На кладбище чего не сидится?

– Мяу, – ответил Кузя.

– Чего тебя за ворота то потянуло? – продолжал бурчать Михалчук, – что ты там забыл? Вон как тебе досталось. Но ничего. Вы, коты, живучие.

– Мяу, – опять ответил Кузя.

Если бы мог, он бы рассказал доброму Михалчуку, что ночью гнался за мышкой и поэтому то и выбежал из ворот. И что огромная белая машина отшвырнула его в сторону, сделав больно-пребольно.

Но ему повезло. Он остался жив. А вот мышку расплющило под колёсами огромной машины. Она выбежала из ворот первая.

После случая на кладбище прошла неделя или две, а может быть, даже три. «Лексус» отогнали в автосервис на несколько дней, где закрасили уродливую царапину, оставленную мстительными жильцами из дома на Парковой улице.

С Натальей Васильевной никто из соседей не разговаривал. Если с ней кому-то случалось встретиться во дворе или на лестничной клетке, то каждый поворачивал голову в сторону и делал вид, что Натальи Васильевны не существует. Это очень задевало ясновидящую, тем более что вины за свой дар она не чувствовала.

Её муж, Юрий Викторович, видя, как страдает его любимая жена, подумал, подумал да и предложил ей как-то вечером поехать отдохнуть. В Прагу.

– Я не хочу в Прагу, – сказала она. – Ты там пиво будешь пить, а я терпеть не могу этот твой перегар. У меня наутро от него мигрень и плохое настроение. Да и паспорт у меня просрочен.

– Паспорт не проблема, – попробовал возразить Юрий Викторович.

– Не поеду в Прагу, – отрезала Наталья Васильевна. – Не поеду. Не хочу.

– Хорошо, – согласился муж, – не хочешь в Прагу, поедем в Подмосковье. Помнишь, мы с тобой, когда познакомились, в «Шесть озёр» ездили отдыхать пару раз?

– Помню, – сказала Наталья Васильевна, – золотое было время. Только этот пансионат, наверное, давно уже приватизировали и на кирпичи разобрали.

– Приватизировали, – кивнул Юрий Викторович, – но не разобрали, а перестроили. И сейчас там очень даже неплохое местечко получилось. Поехали? Чего тебе дома сидеть? А за это время и кладбище позабудется, и ты отдохнёшь.

– А поехали! – вдруг согласилась жена. – Действительно, чего из-за каких-то дурачков переживать? Развеемся, отдохнём, вспомним молодость.