Диета

Лето. Жара. Пыль. Автомобильные пробки. Что может быть лучше и полезнее в это время для измученной работой и бытом женщины?! Только долгожданный отпуск, проведенный на море. Три недели плавания, лежания на солнце, бездумные прогулки по набережной, мимолетные знакомства…И легкое чувство вины перед теми, кто по разным причинам не сидит сейчас как я на нижней полке в купе поезда, отправляющегося через десять минут в черноморский рай.

– Провожающие, просим покинуть вагон!

Грузная проводница в форменном кителе протопала по коридору, заглядывая в каждое купе. Дверь моего купе отъехала в сторону.

– Здравствуйте.

В дверях стояла миловидная женщина со спортивной сумкой на плече.

– Семнадцатое место здесь, кажется…

– Да-да, заходите. Мы с вами попутчики.

Меня распирала радость, оттого что я еду в отпуск, мне хотелось с кем-нибудь поговорить, рассказать, как удачно все сложилось, и я теперь еду в этом чудесном поезде к чудесному морю, а впереди, я уверена, только чудесные дни и часы полного блаженства.

Женщина вошла, пристроила сумку на багажной полке, села у окна, зажала ладони между колен, повернулась к окну и…застыла. Ни слова, ни движения больше.

Да-а-а-а, не о таких попутчиках я мечтала. Ну ладно, еще две полки свободны, может с другими повезет.

Когда состав чувствительно тряхнуло и где-то под полом вагона что-то задрожало, появилась Татьяна. Она как протиснулась в купе с сумками, коробками, так прямо и заявила:

– Я Татьяна, прошу любить и жаловать!

– Ирина.

Татьяна глянула на замершую у окна женщину. Та почувствовала взгляд, нехотя повернулась.

– Ольга.

– В отпуск? К морю? – вопрошала Татьяна, распихивая сумки. – А я домой! Соскучилась, страсть! Я больше трех дней без семьи не могу, а тут две недели у сестры гостила. Я бы давно уехала, да билет сестра заранее взяла на сегодняшнее число, вот и пришлось…

Мне приятно было смотреть на Татьяну. Я вообще люблю крупных, фигуристых женщин, чтобы все было при них и сзади, и спереди. А Татьяна, на мой взгляд, была отменной красавицей: темные густые волосы, забранные низко у затылка в пучок, глаза золотисто-карие, словно в шоколад добавили золотой краски, нос крупный, прямой, губы полные, темно-вишневые, руки, ноги как у атлета. Короче, картинка, а не женщина.

Она еще делилась впечатлением о пребывании у сестры, о племяшах и «огроменном» доме, а Ольга встала и, не проронив ни слова, вышла в коридор.

Мы с Татьяной переглянулись.

– Грустная какая. Может, случилось чего?

– А может, заболела. Вид у неё, прямо сказать, неважный. Бледная, тощая, синяки под глазами. Нет, точно, к нам едет лечиться. В санаторий.

Ольга вернулась через час.

– Женщины, а не поужинать ли нам? – домовито предложила Татьяна. – Мне сестра сумку еды наложила. Но я же завтра буду дома, куда мне столько! Поддержите?

Предложение поужинать у меня нашло отклик, а вот Ольга… Она снова поднялась, чтобы выйти в коридор.

– Э нет, голуба, – остановила её Татьяна, – так дело не пойдет. Нехорошо игнорировать попутчиков. Традиция у нас: как сел в поезд, так курицу и соленые огурчики доставай, яйца вареные и колбасу копченую. А у кого запаса нет, так это ничего. На то мы и попутчики, чтобы своего брата, путешественника, голодным не оставить. Садись!

Ольга села, а мы с Татьяной вытащили заготовленные в дорогу припасы.

– Пойду чаю попрошу у проводницы, – предложила я.

– Мне, если можно, кофе, – проговорила Ольга.

Когда я вернулась, она все так же смотрела на пейзаж за окном, а Татьяна с расстроенным видом чистила яйцо. Я села, взглянула на неё. Та беззвучно, одними губами сообщила мне, кивая на нашу попутчицу: «На диете».

Вот оно что! Ольга на диете. Понятно теперь, откуда у неё такой бледный вид, и синяки под глазами, и бескровные губы. Я уже встречала таких, кто в погоне за модой доводит себя до кощееобразного состояния. Правда, этим грешат молодые, а Ольге на вид лет сорок, не меньше. Наверняка, у неё семья, муж, дети. Я согласна, что нельзя расплываться квашней, но и становиться анатомическим пособием тоже не стоит. Причем я заметила, что сидящие на диете тетки, как правило, злые, необщительные, очень мнительные, закомплексованные. У них на уме только килограммы и калории, и ни о чем больше они не думают, не говорят.

Взять хотя бы нашу попутчицу. Сидит, как в воду опущенная, не улыбнется, не поддержит беседы. Видимо, действительно диета на характер влияет не лучшим образом.

Наше же общение с Татьяной затянулось допоздна. Мы проводницу раза четыре гоняли за чаем. А Ольга за это время выпила две чашки кофе да бутылочку минералки. Когда пришло время укладываться спать, Татьяна попросила Ольгу поменяться с нею местами.

– Я, если и залезу наверх, – хохотнула женщина, – боюсь обрушиться вместе с полкой на тебя. Давай в целях безопасности поменяемся.

Ольга была не против, скоренько забралась на верхнюю полку, и – ни шороха, ни движения.

Следующий день прошел почти так же. Мы с Татьяной вовсю развлекали друг друга разговорами, на каждой крупной станции выходили на перрон прогуляться, разгадали сообща два сборника кроссвордов и по прибытии в Анапу расстались почти закадычными подругами.

– Ты, может, ко мне, – предложила она. – Места в доме достаточно, мы на отдыхающих денег не делаем, у меня Олег хорошо зарабатывает, да и я тоже…

– Спасибо тебе, но у меня же договоренность, не хочется людей подводить.

– Как знаешь. А может ты, Оля, ко мне?

– Спасибо, у меня тоже договоренность. До свидания.

Тепло распрощавшись с Татьяной, я отправилась на остановку такси. Тут я увидела Ольгу, которая уже садилась в машину. Она вяло качнула мне рукой: «Пока».

Честно признаюсь, об Ольге я на второй же день забыла. Она не произвела на меня впечатления в отличие от Татьяны. Кстати, мы с Татьяной и её мужем пару раз в ресторан сходили, они мне показали местные достопримечательности и пригласили на следующий год к себе.

Дни на море полетели, помчались. Каждый вечер я засыпала с мыслью, что завтра у меня целый день активного безделья, мимолетных встреч, маленьких сюрпризов курортной жизни. Надо признаться, что ни о муже, ни тем более о работе я не вспоминала до того самого момента, как пришлось собирать вещи и отправляться на вокзал.

И первым человеком, кого я встретила на перроне, была Ольга. Но это была другая Ольга.

– Снова вместе? – воскликнула она, увидев меня. – Вот здорово! У вас какой вагон? Пятый? Какая жалость, а у меня седьмой. Но это неважно, я договорюсь…

Она что-то говорила, была оживлена, жестикулировала, а я терялась в догадках: что произошло за три недели с женщиной, которая еще недавно выглядела сушеной сардинкой, бледной и потерянной? Неужели живительный морской воздух влил в её тело краски и соки, зажег глаза голубым пламенем, вдохнул радость в душу?

Мы разбежались по своим вагонам, но через полчаса Ольга уже устраивалась в моем купе, упросив пожилого дядечку переселиться на её место. Дядечка купился на то, что Ольгино место нижнее, и не придется ему лезть в моем купе наверх. Нашими соседями стали двое военных, которые, как только тронулся поезд, отправились в вагон-ресторан и зависли там до полуночи. Ольга же, не дав мне как следует устроиться, завалила вопросами об отдыхе, о Татьяне.

– Да подожди ты обо мне спрашивать. Расскажи лучше сама, что произошло? Я вижу перед собой совершенно другую Ольгу. Помнишь, какой ты была, когда мы ехали сюда? Рассказывай!

– С удовольствием. Знаешь, это такое чудо…

– Что именно?

Ольга помолчала, а потом расхохоталась:

– Диета!!!

– ???

– Именно! Если бы не диета…

При этом она выложила на стол обычный набор путешественника: жареную курицу, огурчики, помидорки, пару ананасных персиков, булку с маком и литровую бутылку вина местного разлива.

– Давай за диету, – подняла она пластиковый стаканчик, – и за мужиков, которые знают толк в женской красоте.