Кто ж знал, что мне нужно было шевелить мозгами быстрее.

Вова попыхтел мне на ухо, пару раз дернулся, словно энцефалитный кузнечик и на выдохе упал мне на грудь.

Я, было, открыла рот от вопроса, как в том анекдоте: «А ты уже вошел?», но клацнула челюстью, понимая, что и вошел, и кончил, и все это меньше чем за полторы минуты.

Я пялилась в потолок огромными глазами, пытаясь прокрутить в голове, ощущения, которые упустила из виду.

А так бывает? Чтоб прям вообще нихрена не почувствовать? Ну, то есть, ВООБЩЕ нихрена…

Когда Вова скатился с меня и, уткнувшись в подушку, промямлил «Мася, ты была Агонь!», я дождалась мерного сопения и слегка отодвинула край простыни.

— Уууу… тогда всё понятно… — Я увидела….эм..ничего… И это от слова «совсем».

Вот это вляпалась, блять!

В голове не укладывалось, как он с таким-то «богатством» вел себя, словно у него в штанах, по меньшей мере, анаконда спрятана?

Метнулась в душ, попила чай с ромашкой, успокаивая расшатанные нервы, и прикидывая в голове варианты, как бы по тихой слиться из этих отношений, чтоб и парня не обидеть, уснула уже почти под утро.

А оно, к слову, встретило меня разочарованием, пустой постелью, испорченной косметикой в прихожей, истоптанным и крайне дорогим бельем, вялой клубникой и ледяным шампанским.

Прошлась по квартире, как по полю боя, собрала и выбросила то, что не поддавалось реанимации, и стала собираться на работу.

Офис сегодня выглядел, как трибуны на футбольном матче. Все громко что-то обсуждали, показывали друг другу свои телефоны, откровенно ржали, и что самое странное, при моем появлении затихали, провожая надменным взглядом.

Проработав в такой обстановке до обеда, я не выдержала очередного паломничества к моему столу уже пятого сотрудника, НЕ ИЗ НАШЕГО отдела, и вылетела из приемной в общий коридор.

— Ай! — Схватилась за лоб, но кто-то уже впихивал меня обратно в кабинет.

— Диана, иди быстро обратно! — Затараторила Юленька. Тихая мышка, занимающая должность курьера.

— Юль, ты чего? — Удивленно посмотрела на девушку, которая закрывала за собой дверь, приваливаясь к ней спиной, отрезая любые мои попытки выйти.

— Это ты чего? Ты нахрена с этим педиковатым дибилом переспала?

Мои глаза откровенно на лоб полезли.

— В смысле?

— Дяшуль, а ты ничего не заметила сегодня в офисе?

Я с подозрением покосилась на закрытую дверь, но девушка провела меня к стулу и усадила на него, присаживаясь рядом.

— Послушай, Ди, если бы я раньше узнала, я бы тебе сказала, но…

— Что сказала?

— Меня только сегодня добавили в группу, а там уже такое…

— ЮЛЯ! Ты нормально можешь объяснить?

Девушка протянула мне свой телефон, где был открыт какой-то чат в Вайбере.

Когда я прочитала название, мои руки затряслись, а в горле появился неприятный ком.

«Завали Дяшулю».

— Это… что…?

— Почитай…

Опускаю глаза вновь на переписку, и вижу, что активно там строчит добрая половина нашего офиса.

«— Да, Вовка, ну ты самец!

— Молодца, мужик! Сдержал слово!

— Поздравляю с победой. Когда проставляешься?»

Абонент «Паскуда», как, видимо, был подписан у Юли Вова, посылал смайлы в виде накачанного бицепса, довольные улыбающиеся рожицы и всем отписывал «Спасибо», словно ему Оскар дали, и он шагает по длинному проходу, под восхищенную похвалу.

— Ди…? Там еще выше фото есть… — Прошептала Юля, и опустила глаза вниз.

Протягиваю пальцем по экрану вверх и давлюсь воздухом.

На фото … я… Лежу на своей кровати на боку, приподняв вверх правую ногу.

Грудь выставлена на всеобщее обозрение, только сосок слегка прикрыт волосами. Простынь на бедре задрана, показывая приличную часть моей задницы.

— Вот же мразь… — Со злостью выпаливаю, и сжимаю в руке чужой мобильный.

— Он поспорил на тебя с мужиками. Ты одна из немногих, кто вообще на него внимание не обращала, а про твое табу знал весь офис. Вот ему и рассказали, на что этот урод гордо заявил, что перед ним-то ты точно ноги раздвинешь.

— Он где, знаешь? — Отрешенно спрашиваю испуганную Юльку.

— Вроде в курилку шел…

Срываюсь с места и несусь через весь этаж в сторону курилки.

С ноги открываю дверь, которая с грохотом бьется о стену, и довольные разговоры смолкают.

Под удивленные взгляды коллег, и надменный Вовы, спускаюсь на лестничный пролет импровизированной курилки, и останавливаюсь прямо перед парнем.

— А меня в чат добавить не желаешь? — Я ожидала увидеть на его лице всё, что угодно. Раскаянье, стыд, потерянность, но не эту самодовольную улыбочку.

— Киса, ты чего пыхтишь? Всё ж было шикарно…

— Серьезно? Ты, правда, думаешь, что своим 9-тисантиметровым ужонком мог сделать так, что бы было шикарно?

— А кто тебе виноват, что ты бревно в постели? — Вскидывает бровь вверх.

— Природа! Та самая, которая забыла тебе сантиметров добавить ниже пояса.

Он на секунду застывает, а затем снова расплывается в улыбке.

— Ну, а я что говорил? Они всегда такое лопочут. — Подготовился однако… Знал, что я начну обличать его НЕдостоинство.

— Ладно тебе, ты мне б спасибо хоть сказала, что ли…

— Спасибо? Вовочка, я бы может и сказала, если бы в такое дерьмо, как ты мне вляпалась, а так…

— Не драматизируй. Опыта немного наберешься, и дальше все у тебя будет хорошо.

— А мне его где брать? В низкопробном советском порно, по которому ты учился баб трахать? Выбери другое кино, Вовчик. Благодаря этому ты явно подкачал вчера.

— Ну да, ну да… — Самодовольно затягивается едким дымом.

У меня руки затряслись от желания проехаться по его наглой роже. В мыслях я уже представила, как отрезаю ему его морщинистый член и заталкиваю прямо в глотку. Он, всё равно, маленький, не подавится.

— А ты не думал, что не один владеешь навыками фотографирования? Мне, кстати, тоже есть что показать… — Медленно тянусь за телефоном, и вижу, как глаза парня забегали по сторонам, оценивая реакцию коллег.

Те замерли в предвкушении, а я уже ввела пароль разблокировки.

— Все на свои места! Шеф пришел! — Послышалось сверху, и мужики мигом помчали наверх.

Вова бросил мне напоследок, чтоб я научилась получше блефовать и, подмигнув, стал подниматься за другими.

Устало опустилась на ступеньку, и горько заплакала.

Телефон треснул в руке, и я очередной раз отругала себя за то, что овца такая порядочная. А если бы сфоткала — сейчас бы гордо расхаживала по офису.

Погоревав и пожалев себя несколько минут, некрасиво утерла нос рукавом и пошла прямиком к начальнику.

— Свободна, Журавская! Я это даже обсуждать не хочу! — Шеф стукнул по столу сжатым кулаком и грозно посмотрел на меня исподлобья.

— Ну Владлен Павлович, я не могу… — Заикаясь лила горькие слёзы и подталкивала лежащий на столе лист для подписи.

— А через не могу, Журавская! Мне эта ваша Санта-Барбара не интересна, но терять из-за чьей-то глупости хорошего логиста я не намерен!

— Владлен Павлович, пожалуйста, подпишите заявление. — Сопли перемешались со слезами, а ему хоть бы хны. Бесчувственный чурбан.

— Так, иди отсюда быстро. Я ничего подписывать не буду! — Начальник скомкал моё заявление, и с размаха бросил в мусорное ведро.

— А я новое напишу! — Быстро села за стол, схватив лист и ручку.

Только успела написать гордое «Заявление» посреди листа, как его вырвали прямо из-под ручки и, разорвав, снова выбросили в ведро.

Владлен Павлович устало вздохнул, потер переносицу и обошел стол.

— Дяшуля, ну пойми ты, не стоит этот гад того, что бы вот так сбегать и терять хорошую работу. — По-отечески приобнял за плечи, а я зарыдала еще сильнее.

— Но они же все знают, косятся на меня, смеются…

— И что? Я тоже знаю… какой-то умник добавил меня утром в этот чат…