Лицо египтянина окаменело.

- Вероятнее всего, Кеней угадал, и убить тебя пытались жрецы. До вашего полиса их руки не дотянутся.

Супруги посвятили в свои планы греков из Навкратиса, которые стерегли снаружи; и хотя тем не понравилось, что придется кланяться Ферендату, друзья Поликсены признали, что это самый разумный выход. Они же вызвались сбегать до виноградника, поискать, не осталось ли в поместье кого-нибудь из мужчин.

Поликсена только теперь вспомнила, что придется убирать трупы. А хоронить слуг так, как она сделала бы дома, не годилось: к своим сорока годам Поликсена повидала достаточно, чтобы уважать чужие верования и верить в их силу, даже если она сомневалась в существовании стольких богов.

Греки вернулись, приведя троих египтян, к большому облегчению хозяев. Один из них был работником - он действительно спрятался, когда явились всадники, и не видал их близко; только говорил, что это был “целый отряд персов”. А двое других египтян оказались поселянами, крепкими мужчинами, помнившими еще царицу Нитетис.

Поликсена благодарила их, хвалила их отвагу, а эти простые египтяне смущенно кланялись. Они пришли, узнав, что нужно дать погребение сородичам…

Тураи уговорился с селянами, что они отвезут тела на своем плоту в ближайший Дом мертвых, куда возят своих усопших родственников; и отдал серебряный браслет в награду. Поликсена хотела сперва сама позаботиться о бальзамировании Мекет; но потом поняла, что им нельзя терять времени. Тот, кто пытался убить ее, наверняка не мешкал.

Потом они обыскали дом и взяли все ценное, что еще оставалось, - хозяева устроили несколько тайников, которых незваные гости не нашли. В одном из таких тайников Поликсена хранила письма сына; и они, к огромной радости коринфянки, оказались на месте.

И оружие уцелело. Поликсена впервые за долгое время извлекла из сундука свой меч.

Старательная и памятливая Мекет смазывала его льняным маслом, и он ничуть не заржавел…

Поликсена стиснула меч в руке, сжала зубы. Справившись со своим гневом, она убрала оружие в ножны; и поклялась отомстить негодяям, если только представится случай.

А что, если их подослал Дарион? Очень похоже на него…

Но, как бы то ни было, нож пригодится ей скорее меча. Поликсена вооружилась ножом, как и Тураи. Потом они взяли из кладовой хлеба, лука, сыра и фруктов, сколько нашли: в кладовой персы поживились, забрав почти все запасы. Зато одежда оказалась в сохранности.

Грабители спешили, не желая обременять себя… они боялись закона, и это несколько ободрило хозяев.

Потом они вернулись к своим лодкам. Тураи, увидев привязанные плоскодонки, хлопнул себя по лбу и произнес проклятие своей глупости: как они могли забыть, что враги были способны украсть лодки, заперев их в усадьбе!..

Онм поплыли на север. Поликсена наконец обратила внимание на дочь; Фрина, держа на коленях Хризаору, низко склонилась к девочке, так что их светлые локоны смешались, и шептала ей что-то. Афинянка была бледна, но держалась гораздо лучше, чем можно было ожидать.

- Эй, - окликнула ее Поликсена.

Фрина вскинула голову; у нее были огромные от испуга глаза, но потом она улыбнулась в ответ на улыбку матери.

- А может, нам попросить о помощи Каптаха? - спросила она неуверенно.

- Тише!..

Тураи шикнул на обеих женщин, подняв руку. Мужчины следили за берегами, но гребля все равно отвлекала внимание, - никому нельзя было терять бдительность, пока они плыли среди тростника и пальмовых кущ.

***

До Саиса никто на них не напал. Беглецы долго спорили, где остановиться… им приходилось ночевать в небольших храмах-гостиницах, и для детей и женщин это были самые чистые и бестревожные места. Тураи всерьез предлагал пойти в главный храм Нейт, несмотря на все их страхи.

- На большое убийство в доме бога жрецы не пойдут, это несомненно. Это не вавилонские храмы, привычные ко всякому разбою, - яростно убеждал египтянин жену. - У Нейт часто бывают высокие гости… к тому же, среди жрецов еще есть те, кто помнит тебя!

Поликсена не могла не признать, что в этом есть смысл.

- Но не разумнее ли сразу пойти во дворец?

- Это как раз неразумно. Перс будет долго томить нас, прежде чем примет, - даже если преклонит слух! На улицах мы будем без защиты!

В Тураи вновь проснулся царедворец, привычный к азиатскому церемониалу; и Поликсена признала правоту мужа.

В храме Нейт беглецам встретились знакомые, Тураи не просчитался. И эти опытные люди сразу же поняли, что царицу и ее спутников привело к богине большое несчастье. Жрецы попросили рассказать, что случилось, прежде чем дать им приют.

Поликсена не могла не думать, что, возможно, видит перед собою собственных убийц… убийц Кенея… Но строгие и благожелательные лица египтян внушали спокойствие; и Поликсена коротко рассказала, что их преследуют, согнали с их земли и уже убили нескольких ее людей.

Бритые брови жрецов поднялись в изумлении: если они притворялись, то делали это мастерски.

- Вы пришли в Саис искать справедливости? - спросил один из них - по имени Ани, как помнила эллинка.

- Да, и надеемся найти, - твердо ответил Тураи вместо жены.

Жрецы переглянулись: они явно встревожились.

- Великая богиня не терпит таких злодеяний, и мы примем вас. Вы расплатитесь за еду и ночлег, когда наместник возместит вам убытки, - жрец Ани улыбнулся, предупреждая вопросы и возражения.

Поликсене показалось, что этот человек действительно неравнодушен к ее несчастью; и она посмотрела на мужа, ожидая его решения. Тураи кивнул.

- Я верю богине, - сказал он.

Многозначительно взглянул на служителя Нейт; и Ани снова улыбнулся.

- Великая мать не забывает тех, кто вышел из ее тела. Идемте, - египтянин протянул руку повелительным и оберегающим жестом, и беглецы с облегчением подчинились этой воле.

Папирус в Доме жизни уцелел: Тураи ходил забрать его сам. Казалось, боги опять начинают им улыбаться.

Наместник Ферендат принял беглецов на третий день - удивительно скоро. Впрочем, возможно, он что-то слышал об этом происшествии…

Немолодой и важный перс пожелал видеть всю семью. Он с жадным любопытством рассматривал бывшую царицу Ионии; хотя мужской наглости она в этом не почувствовала. Персы были скромнее, чем говорили о них недоброжелатели.

Ферендат пожелал услышать все в подробностях; он несколько раз хмыкнул и покраснел, схватив себя за завитую бороду. Похоже, перс был задет за живое; и польщен тем, что гордая эллинка пришла просить его заступничества.

- Я расследую это дело, - пообещал он.

И прибавил:

- Вы можете быть свободны.

Тураи понял, что больше случая не представится: он бросился на одно колено, протягивая Ферендату купчий договор. В сбивчивых выражениях египтянин попросил наместника выкупить у них землю, потому что они не могут там долее оставаться.

Перс изумился, а потом едва ли не рассердился. Похоже, он рассчитывал забрать землю без всякой платы, когда хозяева уйдут, - его двор требовал огромного содержания…

Ферендат придирчиво изучил папирус. Он задумался, и Поликсене не понравилось это молчание.

- Если ты откажешь нам, господин, мы поедем в Персию и повергнем свою просьбу к стопам Дария, - сказала она неожиданно для себя самой.

Ферендат чуть не выронил папирус. Он уставился на эллинку, онемев; а Поликсена прибавила, чувствуя, что ей уже нечего терять:

- Моя подруга - княжна Артазостра, царская родственница… В Парсе мы найдем справедливость, если здесь для нас ее не останется!

Ферендат шевельнул губами, выпучил глаза… Но имя царя царей возымело свое действие. Возможно, перс частично возместил бы им убытки и без такой угрозы; но теперь Ферендат согласился выкупить у хозяев поместье за полную стоимость.

Когда они вернулись в храм Нейт, еще не веря своей удаче, Тураи сказал жене: