Луна освещает огромную башню, замершую посреди степи. На последнем этаже, за закрытыми ставнями единственного окна, в помещении, скрытом чарами от посторонних глаз, кипит сложная и опасная работа. В тиглях и ретортах пузырятся зелья, в змеевиках струится разноцветный пар, в клетках подвывают от страха жуткого вида твари. Грозно гудит железная печь, сквозь плотно закрытую дверцу иногда просачиваются необычные фиолетовые язычки огня. Клубится под потолком серая дымка, густая, как туман, рождённый тёплым и влажным утром. Стены, пол и потолок, чёрные от копоти, местами оплавлены и испещрены трещинами.

Высокий худощавый старик стоит перед пузатым котлом с кипящей жидкостью и хмурится, изредка беззвучно шевеля губами. Архимаг Парацельс фон Заубебер, а для друзей просто Парц – под таким именем его знают в этом мире. Брови черные как крыло ворона, всё лицо в глубоких морщинах, длинные волосы отливают серебром, густая седая борода доходит до середины груди, а взгляд пронизывающий, колючий. На плечах – серый плащ с высоким стоячим воротником, на голове – широкополая шляпа с заострённой макушкой.

Волшебник глубоко вдохнул через нос. Широко улыбнулся, наслаждаясь резкими химическими запахами, словно букетом дорогих вин.

– Куда же я дел этот огурчик? – произнес он и задвигал челюстью, что-то с хрустом пережёвывая. – Только что перед глазами был!

Одни называли его гением, другие – сумасшедшим с манией величия. Но волшебник не оглядывался на шёпот за спиной. Он просто кидал через плечо парочку огненных шаров, и разговоры сразу стихали. В конце концов, кто такие эти жалкие людишки, чтобы осуждать его, главу Совета Магов, одного из сильнейших чародеев мира?

Кто, как не он, десять лет назад остановил нашествие степных орков? Один выступил против целой орды и храбро сражался трое суток! Битва выдалась настолько жаркой, что её подробностей Парацельс не запомнил. В памяти сохранились только чьи-то выкрики: «Наливай, парни!», «Пей до дна!» и «За Великаго Парца – лучшава сриди чилавекав и оркав!». Лишь на четвёртый день Парацельс очнулся, терзаемый жестоким похмельем. Вокруг него лежала побитая орчья орда. Зеленокожие слабо стонали и умоляли о рассоле, хотя бы глоточке! Но Парацельс был безжалостен. Пригрозив оркам вернуться и повторить, архимаг с гордо поднятой головой пополз обратно в свою башню.

Не забывал Парацельс и о нуждах простого народа. Каждый год он прибегал к магии для помощи крестьянам в разгар жатвы. Те щедрость архимага очень ценили и зачастую провожали его до самой башни – всей деревней бежали за Парацельсом, размахивая вилами и топорами, и что-то громко кричали. Возможно, благодарили за помощь и предлагали остаться погостить. Но архимаг из природной скромности не останавливался и только прибавлял ходу.

А однажды Парацельс и вовсе спас самого Императора от проклятья Вечного Похмелья… которое накануне сам же случайно наложил на монаршую особу. В благодарность ему выдали земельный надел посреди степи, на границе орочьих владений, и настойчиво предложили переехать туда в самое ближайшее время. И больше никогда в столицу не возвращаться.

Парацельс построил на дарованной земле башню, перевез в неё лабораторию, библиотеку, оранжерею и зверинец. И зажил припеваючи! Хандра от неудач стекала с него словно с гуся вода, жажда причинять добро людям только усиливалась! Никто и ничто не встанет между архимагом и подвигами, ни орки, ни демоны, ни люди! Ни даже боги!

Сегодня к списку подвигов он добавит ещё один!

Парацельс подошёл к стеллажам, на которых стоят банки с ингредиентами для зелий, начиная с корней мандрагоры и заканчивая обычной морковкой.

– Ну где же они… – негромко пробормотал он, скользя взглядом по полкам. – Лучше я останусь без воздуха, чем без… О, нашёл!

Схватив банку, полную солёных огурцов и головок чеснока, Парацельс нежно прижал её к груди и вернулся к котлу.

– Мои ма-а-а-аленькие… ингредиентики… – ласково произнёс он, поглаживая стеклянный бок. – Моя прелес-с-с-сть…

Отвинтив крышку, Парацельс вытряхнул огурцы и чеснок в пузатый котёл. Едва коснувшись кипящей жидкости, овощи начали таять, растворяться, словно кусочки сахара в горячем чае. За пару секунд от «ингредиентиков» не осталось и следа.

Парацельс, не отрывая глаз от процесса, взял железную кружку, до краёв наполнил её зельем и в предвкушении поднёс ко рту.

Первый же глоток наполнил старческое тело силой и свежестью молодости. Второй открыл все тайны мироздания. Третий…

Когда кружка, наконец, опустела, Парацельс почувствовал себя Богом.

– Я Гений… – прошептал волшебник и с удивлением обнаружил, что по его лаборатории летают голые крылатые младенцы. Мелодичными голосами они тянут «О-о-о!» и «А-а-а!» и неторопливо кидают Парацельсу под ноги розовые лепестки.

Один из ангелочков снял с архимага шляпу и торжественно надел ему на голову лавровый венок. Чародей гордо расправил плечи.

– Спасибо, друзья! – с улыбкой обратился он к младенцам. – Чтоб вы знали, я решил назвать новое зелье парцеядом! В честь себя! Как думаете, хорошо звучит?

Ангелочки дружно закивали.

Воодушевлённый волшебник распахнул окно и по пояс высунулся наружу.

– Содрогнись, ми-и-и-и-ир! – закричал он, подставив лицо ветру. – Сегодня исторический день! Больше не нужно бегать за закуской! Она растворена в моём могучем четырёхсотрадусном чудо-пойле – Парцеяде!

В ответ обречённо завыли степные шакалы. Огромная луна снисходительно взглянула на волшебника с недосягаемой высоты и спряталась за облаком.

Дверь в лабораторию приоткрылась. В помещение вошёл крупный рыжий кот. Увидев Парацельса в окружении ангелочков, он замер как вкопанный. Рыжий пушистый хвост встал торчком.

Ангелочки смущённо улыбнулись и помахали зверьку пухлыми ладошками. Кот поднялся на задние лапы, быстро протёр передними глаза, словно надеялся таким образом изгнать крылатых младенцев.

Но не тут-то было. Несколько ангелочков подлетели к коту и с восторженным писком принялись гладить его.

Кот по-человечески устало вздохнул, видимо, смирившись с неадекватностью бытия.

– Сегодня ты превзошёл самого себя, Парц! Напиться до ангелочков, которых видят даже трезвые люди… то есть коты – это ли не признак подлинного Величия? – сказал он, отмахиваясь от настойчивых младенцев. – Которое, к сожалению, не лечится…

– О! Василий Батькович! – обрадовался волшебник. – Ты как раз вовремя, мой пушистый помощник! Я приготовил просто фантастическое зелье! Хочешь попробовать?

– Царь зверей тебе не подопытный кролик! – отказался тот. – Для опытов у тебя целый зверинец низших существ в клетках!

Васька – очень необычный кот. Он складывает в уме астрономические цифры, свободно говорит на доброй дюжине языков, а теорию алхимии знает едва ли не лучше хозяина. «Моя четырёхлапая библиотека» – именно так Парацельс иногда ласково называет кота.

Васька с неодобрением относился к экспериментам архимага, считая их тратой времени, хотя по иронии судьбы получил свои способности благодаря одному из них. Несколько лет назад архимаг принёс в лабораторию клетку с подопытными котятами и забыл закрыть её. Один из зверьков выбрался наружу и случайно свалился в котёл с колдовским отваром. Услышав всплеск, волшебник оглянулся и увидел барахтающегося в зелье котёнка. С испуганным воплем архимаг подскочил к котлу и вытащил непоседу. "Пожалуйста, только не умирай, деточка!" – со слезами на глазах Парацельс склонился над отваром, а котёнка отшвырнул в сторону. "А ты не путайся под ногами, блохастый убийца", – добавил волшебник. Котёнок, приземлившись на все четыре лапы, неожиданно ответил по-человечески: «Извините, я больше не буду. Можно мне полотенце, а то у вас так холодно…»

Архимаг обрадовался неожиданному эффекту и начал макать в зелье других котят, но ничего кроме возмущённого мяуканья и расцарапанных рук не добился. То ли зелье утратило силу, то ли сам Васька оказался необычным котёнком.