– Да! Режемся тут с Санькой до первой крови! – она озорно заулыбалась. – Как проиграет, злиться, фигуры по всей комнате летают!

– И часто он проигрывает? – машинально брякнула я.

– Почти всегда! Вон, пришлось столик найти с доской, его труднее сломать! А таких, обычных досок не напасёшься! Не любит проигрывать, понимаешь ли!

Мы рассмеялись и попрощались. Почти в дверях Ирина Аркадьевна размашисто перекрестила Наташку, сопроводив это действо какими-то едва слышимыми словами. Я вышла в изумлении. С таким обрядом мне не доводилось ранее сталкиваться, я не понимала ни его смысл, ни его необходимость. Да и не то, чтобы не понимала, даже не знала, что это такое. Нам, атеистам, ни к чему были эти душевные благословления на предстоящий путь. А тут какое-то чудодействие…

Гуляя по городу, мы вернулись к обсуждению товарища, которому собирались помочь. Мне было интересно, что за Жора такой, и что он из себя представляет. Но Наташка знала о нём немногим больше меня. Друг Ирины Аркадьевны, который на данный момент оказался, в силу жизненных перипетий, на улице. Вроде бы приличный…

Набродились мы от души и направились домой. Шли, и как всегда много болтали. У Наташки зазвонил телефон. Звонила Ирина Аркадьевна, сообщала, что этот самый Жора уже ждёт нас у подъезда.

М-да. Как-то быстро пришлось готовиться к роли благодетелей. Судя по Наташкиному лицу, впрочем, наверное, как и по моему, радости это сообщение не доставило. Одно дело – говорить о помощи, другое – исполнять. Мы-то думали, у нас будет время морально подготовиться к присутствию нового, не известного нам человека, настроиться на необходимость несколько ограничить свою свободу проживания, ан нет! Ирина Аркадьевна в долгий ящик ничего не откладывала.

Я одёрнула сама себя. Только о себе и о себе! Мужик на улице живёт, что ж ему ещё пару дней выдерживать подобающую паузу, а потом заявиться?! Тут уж не до церемоний. Да и вообще, я человек, привычный к общежитию разного вида, перестроиться могу быстро и безболезненно. Наташка – другое дело. Ей, конечно, тяжелее. Выпрыгнуть из комфортного домашнего быта на съёмные квартиры, далёкие даже от малейших удобств, – это иногда сродни подвигу. Да ещё и сосуществовать в них, то с курящими подружками, вроде меня, то с неизвестными мужиками, типа Жоры.

В немного неудовлетворительном состоянии мы дошли до нашего многоквартирного дома. Ещё издали перед нами предстала чудная картинка: у подъездной клумбы с цветами на корточках сидел и курил худощавый мужик с неопределённо-виноватым видом. При виде нас он встал и глуповато заулыбался.

– Привет…

– Привет, Жор, – он приобнял Наташку.

– Привет, я Жора.

– Привет. Наталья, – мы пожали друг другу руки.

– Хм… две Наташки…

– Ага… Удобно. Легко запомнить.

– Я вас сильно напрягаю? – Он шумно и нервно затянулся, набычено глянув исподлобья.

– Да ладно, брось! Пошли, будем показывать хоромы…

Первые несколько дней совместного проживания ушли на притирку. Так сразу и не скажешь, кто к кому притирался. Жора обладал удивительным чувством такта, и даже когда кто-нибудь из нас забывался и выскакивал из ванны лишь в нижнем белье, он умудрялся за секунду до этого скрыться, и неловких ситуаций не возникало. Он как-то незаметно встроился в нашу полукочевую жизнь, и дня через три мы уже все вместе решали наши житейские вопросы. Только одно его качество меня напрягало и настораживало: он частенько в задумчивости то бубнил себе что-то под нос, то активно двигая руками в пустоте что-то доказывал, уже вроде бы не себе, то выделывал ладошками по своему торсу какую-то камаринскую. Я совершенно не знала, как реагировать на всё это, и, становясь свидетелем его странностей, замирала с глупым видом, боясь усугубить.

Поделилась с Наташкой своим напряжением.

– Да не волнуйся, всё нормально. Он со своими штучками, но не идиот. Ирина Аркадьевна с идиотами бы не дружила.

– А-а-а…

Очень полное объяснение. Главное – логичное.

Мне, в принципе, его хватило. Ну машет человек руками, пускай себе, на здоровье! Разговаривает сам с собой… У меня, может, тоже странностей хватает, только я их не вижу. Да и внутренне этот Жора пришелся по душе, хотя чем, – опять же необъяснимо.

Всегда, когда знакомишься с новым человеком, хочется узнать о нём как можно больше, одновременно хочется и рассказать ему о себе, чтобы и он узнал о тебе как можно больше. Мне казался этот принцип основой общения. Я, конечно, задумывалась, а как в таком случае сходятся люди глухонемые? Но развивать мысль в этом направлении не очень-то и хотелось, ведь мы же не глухонемые.

Вооружившись этой аксиомой, я заваливала Жору вопросами о его жизни. Интересно же. Он, наверное, не знаком был с этим принципом, и всегда либо отвечал односложно – «да, нет», либо переводил тему, либо вообще не отвечал, только улыбался. Уяснив, что от него ничего не добиться, я решила поменять тактику, – рассказать ему о себе. Но как-то в лоб не начнёшь, не усадишь же человека перед собой с целью выслушивания повествования о себе. Нужен ненавязчивый повод. И повод нашёлся.

Я сидела на нашей просторной лоджии с неизменным набором – сигареты и кофе. Пересматривала фотографии из своего альбома, надеясь, что Жора присоединится и я напоказываю и нарассказываю ему кучу всего. Надежда оправдалась, у Жоры было свободное время, и он с аналогичным набором появился на пороге.

– Закрывай плотнее. А то Владимировна нас скоро стукать будет за задымлённое помещение.

– Угу… – он с усилием прижал балконную дверь.

– Я тут фотки смотрю. Хочешь, покажу?

– Давай…

– Вот, смотри.

Я пристроилась рядом, чтобы удобнее было объяснять, где кто.

Жора открыл фотоальбом посередине. Всмотрелся в изображение, нахмурился. На фотографии был запечатлён уже ушедший в мир иной руководитель нашего бизнеса. Открыв рот, чтобы озвучить виденное, я так его и не закрыла.

– У-у-у… крышка мужичку…

– В смысле?!

– Каюк…

– Что значит «каюк»?

– Ну он уже того… фьють… – он неопределённо провел рукой в воздухе, – нет его здесь уже.

– Тебе что, Наташка сказала? – выдавила я из себя, заранее понимая нелепость своего вопроса. На тему безвременно ушедшего «горца» мы вообще ни с кем не разговаривали.

– Зачем Наташка… – он пожал плечами.

– А как ты узнал? – мне становилось нехорошо. Может быть, для кого-то видение состояния человека по фотографии и есть вещь обыденная, а я к этому ещё не привыкла.

– Да никак… Просто нет его и всё… – Жора отвернулся, любуясь далёким лесным пейзажем. В отличие от меня он был совершенно спокоен и мало заинтересован в том, что видел.

– Как это так? Как это, просто?

– Он что, у вас верховодил? – Жора, как обычно пропускал мимо вопросы.

– Ну… главный наш…

– Нехорошо… с него главный, как с меня балерина.

– Ну, ты вроде неплохо двигаешься! – сострила я, чётко понимая, что Жора вот только лишь сейчас вывел истинный вердикт, к которому мы шли почти два года.

– Чё, правда?! Это ты надо мной прикалываешься? – он недоверчиво заулыбался. Глядя на его распахнутую физиономию, я засмеялась, и вместе с тем подуспокоилась.

Да… повествования о себе не состоялось. В очередной раз я убеждалась, что выстроить целенаправленный и понятный диалог с Жорой не удастся. Он общался на каком-то другом, алогичном уровне, который я лишь косвенно осознавала, но включиться целиком не могла. Нехотя, но пришлось расслабиться, и забыть о первоначальной тактике. Просто сидела и молча курила.

– О! А это что за подружка? – Жора опять вернулся к разглядыванию фотографий. Наверное, уловил мой интерес и решил сделать приятное.

– А-а-а-а… да это тоже наш руководитель.

На фото красовалась «татарка», волею судеб оставшаяся в живых идеолог нашего бизнеса и правая рука «горца»

– Как она тебе?

– Да ничего… – он пожал неопределённо плечами.

– Сейчас это наш главный партнёр по бизнесу… Как думаешь, можно с ней строить бизнес? – сама удивилась заданному вопросу, ведь секунду назад даже подобных мыслей в голове не было.