‑ Ну ты и…, ‑ я даже не мог подобрать нужного слова.

Разговор после этого как‑то съехал на второстепенные темы, и Павел все чаще стал поглядывать на часы. Я уже собирался выпроводить княжича, но вспомнил одну немаловажную вещь.

‑ А что с нашей дуэлью? И где Витька Колесников?

‑ Отец отослал его в Курганные Земли на усиление, – Пашка поморщился. – Черт, как невовремя вы зарубились! Слушай, я могу надавить на придурка, чтобы он принес извинения за свои слова.

‑ Нет, Паша, я не согласен, – хмель приятно бил в голову, но язык не заплетался и слушался меня. – Он оскорбил моих родителей. А за такое голову отрывают. Вот пример: наказание костромских. Хотите под нож пустить целые семьи, не разбираясь, кто прав, а кто виновен. Колесников должен за свои поганые слова ответить, и он ответит. Надо будет, сам съезжу к егерям и проведу бой.

‑ Ладно, но только после Костромы, – взял с меня слово княжич и решительно поднялся на ноги. Я проводил его до двери. – А своим секундантом выбери Володю Решетникова и кого‑нибудь из своих знакомых. Мы же все умотаем в Москву. Вот тогда и разбирайся с Колесниковым. Иначе отец под любым предлогом не даст тебе провести дуэль. Или выбей разрешение.

‑ Хорошо, я приму твой совет, – пожав на прощание руку Павла, я закрыл дверь и, пошатываясь, дошел до постели. Убрал книгу на тумбочку, досадуя, что прервали на самом интересном месте. Но свой план я теоретически отшлифовал и довел до ума. Как оно будет в жизни?

Глава 2

Глава вторая

Две остроносых «кобры» с подвешенными на пилонах ракетами, хищно наклонили корпуса и шли как привязанные по выделенному диспетчерами Нижнего Новгорода коридору, минуя город с южной оконечности. Оставив далеко позади высокие трубы тепловых электростанций и вышки спутниковой и мобильной связи, они с легкостью разрывали плотный, нагретый за день воздух, пластуя его на тонкие кусочки. За ними, незначительно отставая, увязался транспортный вертолет, выкрашенный в стандартный темно‑зеленый камуфляж. Ни гербов, ни опознавательных знаков, которые могли идентифицировать летную группу, на бортах не было.

Я находился именно в этом транспортнике вместе с командой магов и двумя десятками крепких парней, облаченных в полное боевое снаряжение, которое увидишь не у каждого сотрудника УСБ. Все в бронежилетах, укрепленных для верности защитными магическими сферами, в тактических шлемах и с автоматами. Серьезно подготовились. Ни одного человека из дружины или егерей. Видать, у Щербатова в загашнике прятались спецы иного формата. Лица за стеклами черных очков невозмутимы. Их командир, пристроившийся в самой середине скамьи, меланхолично перемалывал крепкими белоснежными зубами жвачку.

Чтобы шум винтов и движка не бил по ушам, каждому из нас раздали наушники. Я и так ни с кем не собирался разговаривать, и поэтому решил по дороге вздремнуть. Все равно в Ярославле мы долго не пробудем. Вся операция рассчитана на три‑четыре часа с одновременным ударом по лабораториям и родовым поместьям Бакринских, Лужиных и Аляповых. После чего быстро сворачиваем активную фазу, оставив в Костроме несколько оперативных групп для зачистки, и возвращаемся домой. А порядок будет наводить Апраксин. Он со своей администрацией туда позже подтянется.

Насколько я понял из разговоров Щербатова со своими подчиненными, атаковать костромских бояр будут, в основном, ярославские бойцы. Но князь Борис с сыном Павлом и своими людьми тоже поучаствуют в операции. Подозреваю, что Щербатов хочет докопаться до причин охоты на Миру. Может, я зря переживаю за невинных, и все семьи не будут подсекать до самого корня? Не душегубы же Панин и Щербатов! Кхм…Насчет второго у меня большие подозрения. Человеколюбием он не страдает. А если и нападет меланхолия, то исключительно ради будущей выгоды.

Вертолеты садились на загородный аэродром, принадлежащий Панину. Он не принимал гражданские самолеты, а использовался для личного транспорта. Судя по трем длинным ангарам, техники у местного князя было навалом. Часть из них оказалась надежно скрыта от любопытных глаз, но парочка таких же боевых «кобр» стояли на открытых площадках, и возле них копошился обслуживающий персонал. На пилоны вешали какие‑то интересные на вид продолговатые «сигары», внешне похожие на ракеты, но без хвостовых стабилизаторов.

‑ «Пылающий дождь», – пояснил Зотов, когда мы вывалились, наконец, из транспортника, и по энергичным взмахам руки какого‑то мужика в темно‑синем комбинезоне направились к ангару, возле которого уже толпилась куча народу. – Магические бомбы. Используются для полной зачистки местности. Одной штуки хватает, чтобы накрыть пару кварталов. Применяются для отвесного бомбометания. Неужели решили половину Костромы сжечь?

Н‑да, никакой пощады для семей бояр, посмевших дерзнуть против высокого герба. Зачищать будут всех.

‑ А у наших «кобр» обычные ракеты, – я кивнул на княжеские машины, заруливающие на специально выделенные стоянки. – Против лабораторий имеет смысл применить как раз «пылающий дождь».

‑ С чего вы взяли, господин Волоцкий, что ракеты – обычные? – Зотов пристроился рядом со мной; губы его раздвинулись в улыбке. – Мы же не воевать собрались, а выжигать заразу. Восемь зарядов с разнообразным магическим наполнением. Вон те, с красной полосой – «ярость демона», огненная смесь с мощной детонацией в радиусе трехсот метров. С синей полосой – для блокирования пожаров, если начнет гореть лес. Могут также работать на полное замораживание биологической субстанции.

‑ Неразумно, – покачал я головой. – Так мы всех ученых перебьем. Ни доказательств, ни компрометирующих документов. Химеролога хорошо бы взять за жабры. Кто‑то же их спонсирует. Недешевое мероприятие.

‑ Зачем князю пленные? – недобро усмехнулся Зотов. – За последние дни собрано достаточно улик, чтобы покарать виновных. А они находятся в Костроме. Факты неоспоримые.

‑ Девушка‑оборотень заговорила? Сама или помогли? Попасть в лапы магов из УКБ мало приятного. «Эликсирами правды» любой язык развязать смогут. Или с помощью ментального проникновения в мозг.

‑ Да, причем сама, без всяких снадобий, – кивнул Зотов. – Девочка соображает, что хозяевам сейчас будет не до нее, а после завершения операции так и вообще никто не предъявит за провал. А мы пообещали вернуть ей нормальный облик со временем.

‑ Разве препараты, блокирующие метаморфозы организма, которые существуют, не действуют?

‑ Они страдают ненадежностью, дают только временный эффект, – помощник Невзора развел руками. – Девушка согласилась подождать, пока мы испытаем новые компоненты для блокирования. Дело не быстрое.

‑ И все же слова оборотня – не самые лучшие доказательства, – я покачал головой.

‑ Скажу по секрету, – Зотов понизил голос, потому что мы приблизились близко к ангару. – Из Москвы нашему хозяину дали знать, кто именно направлял руку наемников. Кто‑то, имеющий уши в Костроме…

У меня сжалось сердце. С чего вдруг московский доброжелатель вмешивается в провинциальные разборки? Ему‑то какое дело до Щербатова, Паниных, Бакринских? Может, стремится как раз чужими руками убрать всех свидетелей гораздо большего заговора? Допустим, обрубает следы, ведущие в великокняжеский клан. Так что Мирослава все равно остается под ударом. Нужно только дождаться подходящего момента. Например, когда она приедет в столицу…

Возле командного ангара нас остановили, проверили с ног до головы и попросили пройти внутрь. Боевую группу направили в другое место. Я же вместе с Невзором, Зотовым и двумя подмастерьями‑магами оказались внутри большого помещения, выделенного под штаб. Здесь уже находились наши князья, многочисленная рать телохранителей, десятники, старшины, воеводы. Панин и Щербатов стояли рядышком в торце стола, на котором раскинулась большая карта местности. Предварительным разбором предстоящей операции руководил незнакомый мне человек в камуфляже. Но по нашивкам я выяснил, что он – воевода из ярославского клана. Ничего нового из того, что поведал мне Зотов, руководитель операции не сказал. Как запланировали, так и будет.