– Борис, ну где ты там? – он глянул на угол дома, откуда должен был показаться младший сын.
– Да здесь я, – отозвался Борис, появляясь с баночкой земляных червей, накопанных в куче навоза.
– Ну, наконец-то, айда в мотоцикл.
Не успели они сесть в мотоцикл, как оказались на берегу речки. Виктор Степанович почему-то сидел на другом берегу и огромной, просто гигантской удочкой пытался поймать невероятных размеров сома, плескавшегося у самого берега.
– Давай, папа, давай! – закричал Борис, – я сейчас помогу тебе! И в одежде кинулся прямо в воду. Мальчик оседлал гигантскую рыбу, в этот момент сом заглотил огромный крючок, висевший на удочке Виктора Степановича, и тот резко дернул ее на себя. Невысокий Виктор Степанович с невероятной силой буквально выдернул исполинскую рыбу на берег, Борис слетел с широкой спины речного монстра и, отлетев на противоположный берег, больно стукнулся о дерево, росшее неподалеку от воды. Мальчик протянул руку к отцу… и проснулся. Поняв, что это был сон, Борис тяжело вздохнул.
Виталий уехал через несколько дней после похорон отца. Здесь, наверное, необходимо сказать несколько слов о его внешности. Это был среднего роста мужчина, черноволосый, с темными, как ночь, глазами. Довольно крупный нос выделялся на его лице, но ничуть его не портил. Волевой подбородок выдавал в нем мужчину с характером. Несмотря на довольно суровую внешность, Виталий был человеком добродушным, сердечным, не лишенным чувства юмора. В эти тяжелые дни ему, как и всем в их семье, было трудно. Но как бы ни хотелось ему быть в такое время с самыми близкими и родными людьми, он не мог здесь долго оставаться. Несколько раз он пытался поговорить с младшим братом и вывести того из состояния апатии. Однако его попытки не увенчались успехом. Дело, видимо, было в том, что Виталий с Борисом были не очень близки. Они искренне по-братски любили друг друга, но их отношения нельзя было назвать доверительными и дружескими. Между ними не существовало того чувства привязанности, которое сближает людей настолько, что они могут доверить друг другу самые сокровенные мысли и желания. Думаю, это было связано с тем, что вскоре после службы в армии Виталий женился на девушке, носившей замечательное имя Роза (она ждала его из армии), и чуть ли не на следующий день после свадьбы уехал с молодой женой на север. У Бориса просто не было времени как следует узнать своего старшего брата. С Василием дело обстояло иначе. Пожалуй, он был единственным (маму мы не можем брать в расчет, отношения с ней – это несколько иное), по-настоящему близким Борису человеком. Он стал для него примером для подражания; образцом честности и порядочности; можно сказать эталоном чести и достоинства. Василий прочитал множество книг и довольно часто зимними вечерами рассказывал младшему брату о рыцарях средневековья, об их отваге и мужестве, благородстве и великодушии, неподкупной честности и отвращении к подлецам и трусам. Василий оказался неплохим рассказчиком, и Борис с огромным интересом слушал повествования брата. Именно Василий пробудил у младшего брата интерес к литературе. Борис прямо-таки зачитывался романами о рыцарях средневековья, о деяниях великих королей, о воинственных древних римлянах и греках. Он был в восторге от историй, подобных истории Спартака или легендарного царя Леонида. Благодаря всему этому, как-то незаметно, Василий настолько сблизился с младшим братом, что тот стал доверять ему свои мальчишеские проблемы и иногда советоваться с ним по тому или другому поводу.
Виталий понял, что не сможет найти подход к Борису и обратился к Василию.
– Брат, – сказал он как-то Василию, – я никак не могу добиться того, чтобы Борис хоть немного отвлекся от мыслей о потере отца. Мне, как ты знаешь, необходимо уезжать. Я люблю вас обоих и мне тяжело видеть то, как наш младший брат переживает эту страшную трагедию. Постарайся сделать все возможное, чтобы вернуть его к нормальной жизни. Я на тебя надеюсь, брат, – он обнял Василия. – И позаботься о маме. Ей сейчас очень тяжело.
– Уезжай спокойно, брат, хотя я понимаю, что покойно твоей душе не будет. Не волнуйся, я и мама рядом с ним. Пройдет время, а время, говорят, лучший лекарь, и все образуется.
Теперь, уважаемый читатель, пришло время поближе познакомиться и со средним братом. Василий не был похож ни на одного из братьев (впрочем, на первый взгляд, они вовсе не походили друг на друга). Роста он был чуть выше среднего, широкий в плечах, белокурый. Взгляд светло-серых глаз всегда лучился весельем и теплотой. Он был весельчаком и балагуром. Никогда и никому в компании с ним не приходилось скучать. Василий знал бесчисленное количество анекдотов абсолютно на любую тему, и (что очень важно), умел их рассказывать. Имея хороший слух, он самостоятельно выучился играть на баяне. Этот весельчак выучил огромное, просто невероятное количество частушек. Были среди них шутливые, озорные, но особенно ему нравилось исполнять частушки с матерком, выражавшие все чувства нашего великого и могучего народа. Одним словом, Василий слыл человеком веселым, добрым, с потрясающим чувством юмора.
Теперь, уважаемый читатель, после краткого ознакомления со старшими братьями, вернемся к удрученному горем Борису.
Виталий уехал. Василий делал все возможное и невозможное, пытаясь отвлечь Бориса от мрачных и тяжелых мыслей. Днем он работал, а вечером заходил к младшему брату и пересказывал ему всевозможные истории, кинофильмы, некогда увиденные им в кинотеатре. Бориса это не очень развлекало, но постепенно мальчик все же начал отвлекаться от своих весьма невеселых мыслей и стал проявлять интерес к жизни. Однако этого было недостаточно, необходим был еще какой-то небольшой толчок, небольшой задел для создания платформы, на которой можно было заново строить дворец жизни.
Валентина Сергеевна, зная, как ему сейчас тяжело, старалась не тревожить младшего сына. В то же время она понимала, что если такое затворничество затянется надолго, то это может отразиться на психическом состоянии мальчика. Женщина решила попробовать найти подход к младшему сыну с другой стороны. Со стороны религии.
Виктор Степанович был ярым атеистом и никогда не верил в существование бога, черта или кого-то еще. Поэтому, разговоры о религии в их доме никогда не велись. Валентина Сергеевна же была человеком верующим и почитающим бога. Она не была глубоко религиозным человеком, но верила, что есть высшие силы, которые управляют человеческой судьбой и только они решают, жить человеку или умереть; быть ему здоровым или больным; счастливым или несчастным; и даже верующим или не верующим. И свое знакомство с Виктором Степановичем, естественно, относила к божьему промыслу. Виктор Степанович же, само собой разумеется, был категорически против такой точки зрения. В начале их знакомства молодые люди часто спорили об этом между собой. Каждый из них пытался доказать свою точку зрения и переманить оппонента на свою сторону. Но вскоре, убедившись в бесполезности таких попыток, они решили закрыть эту тему раз и навсегда. Несмотря на разногласия в вопросах теологии, молодые люди, полюбившие друг друга чистой и нежной любовью, решили связать себя узами браками.
Прошло время, родился Виталий. Валентина Сергеевна заикнулась было о том, чтобы крестить их первенца. На что Виктор Степанович заявил, что он, будучи главой семейства, никогда этого не допустит. И предупредил супругу о том, что сколько бы детей у них ни родилось, чтобы она даже заикаться о подобных вещах не смела, и чтобы детей к этому не склоняла. Виктор Степанович умел говорить убедительно, четко и по существу. По его тону и взгляду Валентина Сергеевна поняла, что поперек его воли идти не следует. И к этой теме она больше никогда не возвращалась.
Сам отец семейства детям всегда говорил, что никакого бога не существует и что это все проделки священнослужителей, которые таким образом наживаются на простых смертных. И надеяться в этой жизни нужно только на самого себя.
Теперь, когда Виктора Степановича не стало, наблюдая за тем, как ее младший сын страдает, она решилась поговорить с сыном о боге.
