Сонет 486 Запретных тем не может быть Ни для отверстых душ поэтов, Ни для поэм, ни для сонетов: Попробуй вето наложить На чувства, зрение и слух, На потаенные секреты. Лишить поэта этих слуг?! Им не угроза все запреты, И сам король тут не указ! Лиши поэта слуха, глаз, Но чувства – солнце, что в зените, Любовь – полярная звезда. Его «немедленно свяжите»: Он сам не смолкнет – никогда! Сонет 488 Решаю «половой вопрос»: Имел в виду мытье я пола… А мне бы лавры Марко Поло, Я вахту нес бы, как матрос! И белоснежный альбатрос Мне приземлился б на плечо… А мне бы что-нибудь еще, А мне бы на «Ролан гаррос»! Но, в общем, зря я не грущу, И на судьбу я не ропщу, Ведь в перерывах «пытки» этой, Отбросив швабру, рифмы правлю И не кляну судьбу, а славлю, Рождая новые сонеты! Сонет 395 Ты вновь ворчишь, жена поэта: Мол, «недотеп из недотеп»! Строчишь стихи: сказала – «стоп»! Не сделал то, не сделал это. Мол, прохудилось уже сито, Жилетка вновь без рукавов, Полы неметены, немыты И не сварил к обеду плов. Моя супруга входит в раж — Она идет «на абордаж»: Семейный тонет мой корвет! Моя жена все ближе, ближе… А я строчу: строчу сонет Тебе, любимая, пойми же! Я света белого – не вижу! Сонет 550 Что в сердце любящем хранится, Понятно тем лишь, кто любил, И сколько неизбывных сил Во глубине его таится: С пружиной не сравнить их сжатой! И если волю всем им дать, Никто любви не сдержит рать, Что страсти пламенем объята! Ведь пламя любящих сердец, Как света белого венец! И станет всем от них тепло: Они ведь радость излучают. И станет на Земле светло, И, как туман, весь мрак растает… Сонет 421 Как жаль, что все вы не дожили, Отец и мама, вся родня — До «золотых времен»: до дня (Хоть столько вы в меня вложили!), Когда святители меня В поэтов братство посвятили… Но вы, как звезды, мне светили, И стала ночь светлее дня! Отец от Бога был художник, И я его и всех заложник, Всех прежде – твой, конечно, мама. И перед вами я – нагой… И нашу жизнь: удачи, драмы — Я все в стихи возьму с собой… Сонет 439
Я не раскрою вам секрет Ни об отце моем, ни маме: О жизни их – любви и драме, Но ими был любим сонет. Любим так страстно, горячо Не чей-нибудь, а «от Петрарки». (Здесь сделать должен я ремарку) Я расскажу вам вот о чем: «Военно-полевой» роман Связал их судьбы воедино: И вот они родили сына, Невольно «заразив» сонетом… И в этом, собственно, причина: Да, я не мог не стать поэтом! Сонет 451. Маме Когда вы развелись с отцом, Свет лишь на мне «сошелся клином»… Какая ноша – быть любимым За двух мужчин: ведь все в одном! Ведь вся любовь, что на двоих Твоей душой распределялась, Мне одному теперь досталась, Покоясь на плечах моих… И эта роль мне вышла боком И стала нашим общим роком Любви слепой и непомерной! А ты двоим была нам верной До дней последних – до конца: Мне жаль тебя, себя, отца… Сонет 445. Маме Я понимаю это, мама, Как трудно было без отца, Какую жизненную драму, Как крест, несла ты до конца… Одна воспитывая сына, «Как рыба билась ты об лед»! И грусти вековой налет Скрывал твой лик, как паутина… Я знаю, ты его любила, Ведь ты сама мне говорила, Что даже больше, чем меня! Ты потрясла признаньем этим, Себя за этот грех виня: Храня всю жизнь любви обет — Ей обелиском мой сонет… Сонет 600!!! Сонет слагаю шестисотый: Я сам такой назначил «ценз». Я не молюсь ему, как «ксендз», Но мне диктует эту квоту Соперник славный мой – Ронсар (Он столько сочинил сонетов). Под цифру подгоняю эту И я мне Богом данный дар. Мне дух борьбы отнюдь не чужд, И раз уж «взялся я за гуж», То мне держать пристало марку. Мне форма тем близка сонета, Что им любовь была воспета Шекспиром, Данте и Петраркой! Но плодовитей всех Ронсар. |
