На несколько мгновений в помещении повисло молчание. Подчинённые командора явно были сбиты с толку. По выражению их лиц Савин окончательно убедился, что из этих двоих получатся отличные козлы отпущения. В голове промелькнуло:

«Простите, ребята, но какое-то время вам придётся побыть крайними. Во всяком случае до тех пор, пока я окончательно во всём не разберусь».

Савин невозмутимо продолжил:

– На время расследования вы оба отстраняетесь от занимаемых должностей. Даю вам сутки, чтобы привести дела в порядок и передать командование заместителям. Не позднее понедельника обоим доложиться начальнику штаба и получить новые назначения. Вам всё понятно?

Офицеры ответили утвердительно. Савин продолжил:

– А мне в ближайшее время предстоит уговаривать давидианцев сесть за стол переговоров, где мы будем долго выяснять, кто виноват и что нам дальше делать.

– Уговаривать? – усмехнулся Ковач. – А не послать ли этих фанатиков ко всем чертям? В топку их вместе с переговорами. После того как я всухую раскатал их у «Гермеса», вряд ли кто из них отважится к нам сунуться. Бояться этих дилетантов – себя не уважать. У нас сейчас столько оружия, что можно вооружить чуть ли не каждого цивила. Давидианцев нужно не уговаривать, а дожимать, пока умолять не начнут больше их не трогать.

– Предлагаешь развязать маленькую победоносную войну, Ковач? – саркастично спросил Савин. – Да, в военном плане сейчас мы однозначно сильнее, но это лишь при условии, что они решат напасть первыми. В противном случае нам на их территории ловить особо нечего. Они уйдут в глухую оборону вокруг своей столицы, откуда их не выбить. Или ты готов положить сотню-другую наших ребят, чтобы потешить своё самолюбие?

Ковач промолчал.

– Предсказуемый ответ. Ты любишь размахивать кулаками, но не можешь просчитать ситуацию хотя бы на пару шагов вперёд. Война это тебе не мелкая перестрелка. Это огромные расходы боеприпасов и прочей амуниции, это разведка, логистика, решение проблем с поставкой медикаментов и продовольствия. Кстати, о последнем. Ты, видимо, забыл, что немалую часть провизии нам поставляют давидианцы? Так вот я тебе напомню. Со вчерашнего дня мы прекратили всю торговлю, значит, больше никаких поставок зерна и прочих продуктов, к которым мы успели привыкнуть, но до сих пор не умеем производить. Так что уже сейчас можешь переходить на ягодно-грибную диету, как было ещё пару лет назад. Если мне не удастся договориться о возобновлении торговли в ближайшее время, всем жителям общины придётся питаться тем же. Так что угомонись и займись чем-нибудь полезным. Разойтись.

Наступил вечер. С того момента, как Сергей очнулся в больнице, прошли долгие два дня. Он по-прежнему лежал в маленькой одноместной палате размером с кладовку, где время тянулось до невозможности медленно.

Регенерационный коктейль, медленно поступавший в кровь круглые сутки через капельницу, помогал сломанным рёбрам срастаться в несколько раз быстрее обычного.

В дверь робко постучали, и в палату зашла доктор Лю. Её визиты были единственным развлечением, на которое мог рассчитывать Сергей. Остальное время он либо рассматривал потолочные трещины, либо пытался уснуть. Проведя стандартный вечерний осмотр, очаровательная китаянка иронично похвалила Сергея за хорошее поведение и отметила, что он необычно быстро идёт на поправку.

– Я вижу, вы уже успели привыкнуть к своему доспеху? – спросила она, кивнув на компрессионный корсет.

– Пожалуй, да. Поначалу было слегка непривычно, но я уже кое-как приспособился.

Расстегнув корсет, она ощупала его грудь.

– Ну что ж, Сергей, у меня для вас плохие новости – пришло время с вами распрощаться. Похоже, рёбра полностью срослись, и пора бы вас выписывать.

– Я уже могу идти домой? – обнадёженно спросил Сергей.

– Не так быстро, гражданин Калашников, – она помогла ему избавиться от неудобной конструкции. – Для окончательной выписки необходимо сдать кое-какие анализы, а у лаборанта сегодня выходной, поэтому придётся придержать вас до утра. Так что отдыхайте и набирайтесь сил.

Закончив осмотр, доктор Лю достала шприц и вонзила иглу в трубку капельницы.

– Это поможет вам заснуть, – пояснила она, вводя содержимое шприца, после чего поднялась и направилась к двери.

– Постойте, доктор, – застенчиво произнёс Сергей. – Не знаю, помните ли вы, но пару дней назад я спрашивал о рюкзаке. Вы ничего не узнавали?

– Ах да, чуть не забыла. Я вчера спрашивала у кладовщика. Он сказал, что в первый же день ваши вещи забрали двое гвардейцев. Если там и был рюкзак, то теперь узнавайте о нём у своих.

Стараясь скрыть огорчение, Сергей вежливо улыбнулся и поблагодарил доктора за проявленное внимание. Пожелав доброй ночи, женщина выскользнула из палаты, оставив Сергея наедине со своими мыслями.

«Если за мной до сих пор не пришли, значит, в рюкзак так никто и не заглянул. Это минус как минимум одна проблема. С другой стороны, тот парень, что ехал со мной в повозке, мог молча присвоить всё себе, для этого большого ума не надо… Не, это вряд ли. Если тот салага не конченный дурак, то сразу поймёт, что рано или поздно за ним придут и попросят всё обратно, а заодно и голову ему открутят, чтобы лишнего не сболтнул. Значит, рюкзак скорее всего по-прежнему у того парня, как его там, Палански или Паскалетто, не могу вспомнить. Наверно, он ждёт, когда меня выпишут, чтобы всё мне вернуть. Да, такой вариант был бы для меня самым лучшим… Либо рюкзак уже на складе гвардии. Если так, то остаётся надеяться, что в него никто не заглянет, иначе головы уже лишусь я».

Последнее, о чём успел подумать Сергей перед тем, как окончательно провалиться в сон, был домик у озера, который он планировал построить для своей семьи.

Ночь была беспокойной. Гроза, бушевавшая с вечера, наполняла влажный воздух еле уловимым запахом озона. Несмотря на снотворное, введённое доктором Лю, вспышки молний и тяжёлые раскаты грома не давали Сергею нормально спать. Он непрерывно ворочался, пытаясь закрыть руками то глаза, то уши. Пару раз из-за этого он чуть не опрокинул стойку с капельницей. Лишь во втором часу ночи, когда гроза почти стихла, он наконец смог успокоиться и задремать. Но его лёгкая дрёма, которую и сном назвать было трудно, продлилась недолго.

Сначала он ощутил во рту слабый вкус металла, показавшийся ему смутно знакомым. В памяти сразу всплыло воспоминание из детства, как он в рамках исключительно научного эксперимента прикоснулся кончиком языка к двум контактам батарейки одновременно. Язык тогда слегка защипало, а рот наполнился металлическим привкусом, как и сейчас.

Некоторое время спустя в нос ударил сильнейший запах озона, словно кто-то включил ионизатор воздуха на максимальную мощность. В то же мгновение синий луч света пробился сквозь закрытые веки. Сергей машинально прикрыл глаза рукой и перевернулся на другой бок. Спустя полминуты источник синеватого свечения плавно переместился и вновь ударил Сергею в лицо. В то же время у правого уха послышалось слабое гудение, чем-то напомнившее звук работающего плазменного резака. Сергей машинально махнул рукой, пытаясь отогнать раздражитель, но это не помогло.

Полежав с закрытыми глазами ещё с полминуты, не в силах больше терпеть надоедливое сияние, он наконец открыл глаза. Остатки сна разогнало в одно мгновение. От увиденного Сергей подскочил и вжался в спинку кровати. Страх сковал его по рукам и ногам. Если бы у него только была возможность, он охотно проломил бы несущую стену позади и выскочил наружу или, на худой конец, выпрыгнул в ближайшее окно. Но, понимая, что любое резкое движение может привести к неминуемой смерти, Сергей замер и почти перестал дышать. Всё, что он мог себе позволить, это молча и с замиранием сердца наблюдать, как посреди комнаты парит шаровая молния.

Это была небольшая сфера размером не больше футбольного мяча, окружённая полупрозрачным синим ореолом. Сфера, слегка мерцая, висела неподвижно в паре метров от лица, издавая еле уловимое гудение. Сергей почувствовал, как волосы на голове и теле зашевелились – то ли от страха, то ли от влажного и сильно наэлектризованного воздуха.