В половине двенадцатого Алекса разбудила тетушка, приведя к нему врача. К этому времени они с Коневым стали уже знамениты на всю Англию. На всех каналах обсуждалось нападение грабителей на дом на Хемпстед-грув. Репортаж с их участием успели прокрутить не менее трех раз. Рассказывалось, как полиция с помощью двух молодых людей произвела задержание банды. Но оставалось непонятным, чего же хотели преступники? По словам домоправительницы, мисс Грейс, в доме ничего не пропало, только входные двери были несколько повреждены и присутствовал запах газа. Телезрителям показывали фото открытого сейфа, и диктор говорил, что неизвестно, было ли там что-то. По словам одного из задержанных, когда они пришли, сейф уже был открыт, и там ничего не оказалось. Потом диктор оповестил, что молодые люди, на которых было совершено нападение, исчезли в неизвестном направлении и на звонки не отвечают. В своем интервью домоправительница утверждала, что мистер Алекс, остановившийся в доме, спокойный, воспитанный и порядочный молодой человек, и то же самое она может сказать и о четырех людях, приехавших с ним…

На разных каналах ТВ высказывалось много версий происшедшего. Полицейские комментировали инцидент и утверждали, что давно вели наблюдение за бандой и вот теперь им удалось взять преступников с поличным… Меньшов же пока еще не знал, что принял участие в таком крупном деле и стал известной личностью, вызывающей интерес общественности.

Тетя привела доктора. Он осмотрел больного и, промыв рану, начал накладывать шов, предварительно обезболив. Когда все было готово, врач приложил мазь и перевязал. Затем выписал больному противовоспалительные препараты и запретил физические нагрузки.

– Пусть попьет еще витамины. Очень бледен, – сказал он тете, – а в общем его состояние я нахожу вполне удовлетворительным. Зайду завтра, посмотрю, как у него дела.

Проводив врача, тетя вернулась к Алексу и пристально посмотрела на него.

– Во что ты ввязался? – с беспокойством спросила она.

Он удивился ее вопросу.

– Тетя, вы это о чем?

– О чем?! Я и не только я – вся Англия имела удовольствие уже несколько раз лицезреть твою разбитую физиономию и твое превосходное интервью по телевидению. Вас теперь ищут. Врача я попросила пока никому не говорить, что он тебя видел. А то у нас слухи быстро расходятся… Как ты себя чувствуешь?

Поспав несколько часов, он чувствовал себя если не превосходно, то, по крайней мере, хорошо.

– Нормально, рука почти не болит, – ответил он.

– Чем ты на самом деле занимаешься? – На лице тети было искреннее переживание.

Посмотрев на нее, Алекс подумал: «И все же она отличная тетка», а вслух сказал:

– Не волнуйтесь. Никакого криминала. Просто один хороший человек просил оценить жемчужину, и я оценил.

– А другой хороший человек хотел ее у тебя отобрать?

– Ну… да. Только ее у меня нет, она у владельца.

Горничная зашла в комнату и, поставив завтрак на столик, удалилась.

– Я чувствую, что если продолжу задавать тебе вопросы, то совсем запутаюсь, – сказала тетушка, – ну а эти люди, которые с тобой, кто они?

– Туристическая группа.

– А почему Стас помогал тебе?

– Просто хороший парень.

– Ну ладно. Послушать тебя, кругом одни хорошие люди. Тем не менее ты меня немного успокоил.

Затем тетушка вышла, оставив его в одиночестве.

Позавтракав, Алекс почувствовал, что силы к нему возвращаются, а вместе с ними и превосходное настроение. Правда, ему пришлось несколько потрудиться, чтобы принять душ и переодеться, рука еще давала о себе знать, да и мочить ее было нельзя. Он отзвонился Владиславу Константиновичу и рассказал о положении дел. В ответ шеф обругал его, назвав «звездой телевидения». Но потом смягчился и сказал:

– Но вообще-то ты молодец, но больше нигде не светись… Ты ранен? Как здоровье? Сможешь завтра ехать на аукцион?

– Да, смогу.

– Прошел слух, что продаваться будет ненастоящее колье. Кто-то мутит воду. До меня дошли сведения, что наш заказчик не просто американский бизнесмен, а один из самых влиятельных американских миллиардеров, и в его интересах сорвать торги. Для этого ему, видимо, и понадобилось, чтобы мы оценили жемчужину – надеялся, что мы не сможем вернуть ее вовремя, и она не будет продана. Да еще мог обвинить Россию в причастности к краже… Не исключено, что именно он подсказал Тилбери идею с похищением жемчужины… чтобы уж наверняка… Как нам известно, король Иордании рассчитывает получить за жемчужину немалые деньги. А наш заказчик хочет приобрести политическое и экономическое господство в этой стране… Если же ему удастся сорвать продажу колье, то король Иордании вынужден будет взять у него огромный заем, и страна окажется в должниках у него на долгие годы, может, и навсегда. Теперь ты понимаешь, что происходит?

– Понимаю. Только каким образом он сорвет? Мы ведь вернули колье, аукцион состоится, и этот лот будет участвовать.

– А ты раскинь мозгами… Вернись на землю и хоть немного думай про "самолеты"…

– Я думаю.

– Я думаю… – недовольно повторил Лопатин. – В каком случае лот снимется с аукциона?

– В случае если возникнут сомнения в его подлинности. Но таких казусов на аукционах подобного уровня не бывает. И никто не будет оспаривать мнение экспертов.

– А теперь представь… Кто-то приобретает лот. Потом поднимает скандал, что это не подлинник, и отказывается вносить деньги. Даже если при повторной проверке подтвердят, что колье подлинное, продажа этого лота сорвана. Пока будут проверять – торги уже закончатся, а когда состоятся следующие – неизвестно, да и захотят ли хозяева аукциона снова связываться с этой жемчужиной. В общем, это тонкая игра. А иорданцам деньги нужны как можно скорее.

– Но проверка подтвердит подлинность драгоценности, и, раз они заявились, им все равно придется ее купить, даже если торги закончатся… Иначе придется платить немалую неустойку за отказ…

– Это уже дело техники, они заплатят… Что там для них пара, тройка миллионов долларов… На кону стоят миллиарды… Не в интересах нашей страны позволить ему заполучить Иорданию… Так что твоя задача быть на торгах, наблюдать за происходящим и сделать все, чтобы колье было продано.

– Хорошо.

– Я на тебя надеюсь… Что у тебя в планах?

– Сегодня я планирую отдыхать, а завтра…

– А завтра на аукцион, – закончил за него Лопатин. – Заказчик будет там. Всю необходимую информацию вышлю тебе. Возьми с собой Стаса… Тилбери пока не до тебя будет. Что думаешь насчет принца?

– Есть вероятность, что он понял, что наши отношения со Смирновой выходят за рамки братско-сестринских.

– Что, опять взыграло ретивое?

Алекс промолчал.

– Что молчишь? – продолжил Владислав Константинович. – Прокололся, не сдержался, так и говори. Думаешь, я не вижу, как ты на нее смотришь…

Алекс продолжал молчать.

– Что может предпринять шейх? – спросил Лопатин.

– Думаю, захочет отомстить слегка за то, что водили его за нос. Да к тому же она ему отказала.

– Я ведь тебе говорил, «первым делом самолеты»… При первой возможности отправляй девушку, а после аукциона все уезжайте.

– Не знаю, удастся ли мне сейчас уехать из страны. Меня, возможно, вызовут как свидетеля.

– Поступай по ситуации, – сказал Лопатин.

Закончив разговор, Алекс открыл окно и вдохнул свежий воздух. Хотелось пробежаться по дорожке вдоль побережья, но врач не рекомендовал сегодня физические нагрузки. Словно вспомнив что-то, он открыл сотовый телефон и какое-то время работал в интернете. Закончив, решил пойти прогуляться.

Выйдя из своей комнаты, Меньшов заглянул к девушкам, но там никого не оказалось. Затем прошел в зал и увидел там тетю с Соломоном Феликсовичем. Поздоровавшись, он поинтересовался, где остальные.