Мне повезло, что именно один из моих студенческих друзей дал мне телефон С.С. Хоружего. Мне повезло, что Сергей Сергеевич любезно меня принял, стал давать книги из своей библиотеки и познакомил меня с о. Александром Менем.

Мне повезло, что батюшка тогда, в конце 1980-х, когда у него не было ни секунды времени, нашел это время для меня.

Мне повезло, что он благословил меня на учебу в семинарии и священнический путь незадолго до своей мученической кончины.

Мне вообще повезло с учителями, потому что готовил меня к вступлению в Церковь Андрей Черняк; мне повезло вживую беседовать с митр. Антонием Сурожским и с о. Иоанном Крестьянкиным; я разговаривал с Жаном Ванье, братом Роже, я видел мать Терезу; а в начале 2000-х я нашел в Федоре Ефимовиче Василюке не только учителя, но и наставника.

Я всегда мечтал, как, думаю, многие, найти в жизни такое дело, чтобы оно было исполнено Смысла и Радости. Ну вот, думал я, есть же футболисты: они играют в футбол, и это считается их работой. Или какие-нибудь путешественники – путешествуют, а потом у них еще и отпуск бывает, а режиссеры снимают кино и т. д. И мне повезло: я нашел такое дело – дело, которое исполнено смысла

и которое я не могу не делать. Даже если бы мне пришлось где-то разгружать мешки, чтобы была возможность отслужить Литургию, я бы с радостью их разгружал.

Мне много еще с чем повезло в жизни – и с людьми, и с обстоятельствами. Было и то, чему бы лучше не быть, но я верю в то, что Господь может стереть из нашей жизни наши ошибки, опечатки, помарки – все то, без чего жизни просто не бывает. Как говорил Жан Вальжан: «Умереть ничто, страшно не жить».

Мне повезло, мне удавалось жить!

Хотя что значит «повезло»? Грамотный православный скажет: «Нет никакого везения, есть только Божий промысел!» И я с ним соглашусь, вспоминая меткий афоризм Льва Шестова: «Случай – только атеистический псевдоним Бога».

Я не только верю, но точно знаю, что в моей жизни часто, очень часто Господь прокладывал мне путь, а иногда просто вел меня за Собой или нес на руках. И уж тем более сейчас я это очень хорошо ощущаю. Я не знаю, почему и для чего Он решил провести меня именно так, хотя о многом догадываюсь, но это пусть останется со мной.

Мне сейчас легко. Неимоверно тяжелее тем, кто за меня переживает. Я знаю, что делать, и знаю точно: будет то, что должно быть, я же везунчик. Даже совершенно случайно бросив в рюкзак томик Набокова, я прочитал сегодня в палате эпиграф: «Как сумасшедшие мнят себя Богом, так мы считаем себя смертными».

Сейчас придет о. Игорь, будем молиться.

Знаю, как много сейчас за меня молится людей и каких прекрасных людей! Спасибо вам всем! И да благословит вас Господь, Который с нами во все дни до скончания века! Аминь! Христос воскрес!

Позже в этот день

Я в Церкви более 30 лет, но еще ни разу не соборовался. Это не какая-то оригинальная позиция, просто не было нужды. Вчера, когда в приемном покое при госпитализации спрашивали полис ОМС, у меня его не оказалось. Сестра с удивлением спросила: «А как же Вы ходите в поликлинику?» «А я там и не был ни разу», – ответил я. На самом деле пару раз был, прочищал уши и делал рентген.

А вот сегодня мой дорогой друг о. Игорь Гагарин приехал в больницу и пособоровал и причастил! Какие же прекрасные молитвы и отрывки из Писания! Я их знаю чуть ли не наизусть. За 30 лет священства я пособоровал не одну тысячу болящих. Чтения мне всегда казались немного длинными, многословными, а вот оказавшись по другую сторону, я понял, как они глубоки, как точны, как все к месту.

Москва, Боткинская больница

Молитва и виртуальность

Прослушал вчера с большим интересом новую беседу Юрия Дудя с писателем Алексеем Ивановым. Многое очень созвучно, особенно тональность – спокойная, без надрыва, пафоса, мистицизма, кривляния, намеков, двойных смыслов и т. д. Да, какой-то тонкости, глубины, может, ему и не хватает, но главное, что он и не претендует на нее. Кстати, приятно было услышать, что он считает себя православным человеком, но многое, что происходит сейчас в отношениях Церкви и общества, ему не нравится.

Но пишу я это здесь и сейчас не в связи с его размышлениями о России, которую он очень любит, а в связи с тем, что сам Иванов обозначил как свою самую важную на сегодняшний день тему – «восстание машины на человека».

«Общество не осознает главные проблемы там, где они есть, не видит вызовы там, где они есть… Мне, например, изменения культуры, которые породил интернет, кажутся более серьезной проблемой, чем Новороссия, Америка, коррупция и т. д., но общество считает иначе… Главная проблема в том, что мы в своем реальном мире начинаем жить по тем законам, по которым мы живем в виртуальном мире. Реальный мир меняется, ибо он не приспособлен жить по этим виртуальным законам.»

Иванов приводит такой пример.

Знакомство. Раньше выбор был очень ограничен и, главное, необходимо было себя реально к нему готовить, следить за своей внешностью, кругом интересов, образом жизни и т. д, т. е. как-то меняться – поднять попу и куда-то прийти своими ножками, приложить реальные усилия, эволюционировать. Сейчас же выбор в соцсетях огромен, виртуальное пространство позволяет без особого труда «надеть» на себя тот или иной «имидж». Да, скорее всего, придется выходить в «реал», но многое уже будет сделано.

Хорошо это или плохо?

Как и во всяком серьезном вызове, здесь много граней, и они разные, но то, что жизнь (нравится нам это или нет) становится другой, не замечать нельзя.

Много и очень глубоко об этом писал С.С. Хоружий, который в последние годы в рамках своей синергийной антропологии, в разрабатываемом им анализе «постчеловека» большое внимание уделяет так называемому «виртуальному человеку». В Сети не сложно найти его тексты и лекции на эту тему.

Это я все к чему? Не только для того, чтобы чем-то себя занять в ожидании операции.

За эти дни я получил столько сочувственных откликов, добрых и искренних пожеланий… от близких, знакомых и совсем не знакомых людей. И я очень благодарен за эту поддержку! И все это с помощью соцсетей. Еще совсем недавно такую масштабную поддержку просто технически было бы трудно организовать. И слава Богу, что у нас сегодня есть такая возможность! И еще раз огромная благодарность всем, кто в эти дни вспомнил обо мне!

Но есть и опасность. Какая?

Я могу сказать на примере своего опыта. Вот вижу я сообщение, просьбу о молитве, человек мне незнаком, я могу написать два слова – «помоги, Господи!» – или поставить крестик, я считаю, что это уже очень хорошо и не зря. Но еще лучше, если это напоминание подвигнет нас на реальную молитву.

Хорошо бы иметь такую записную книжку (помянник), а она есть сейчас в любом телефоне, и вечером, просматривая свою ленту, записывать туда эти имена с небольшой пометкой, если необходимо, кто это; и молиться реально за этих людей, включая их в свое ежедневное правило, и в храме, когда мы до него добираемся. И самое главное – помнить, что молитва не должна быть оторвана от жизни, от наших дел.

Я убежден, что новая реальность, новые способы коммуникации не должны отрывать нас от простой жизни, от свежего хлеба на столе, бокала вина, улыбки ребенка, краткой, но живой молитвы, вкуса Причастия… не заслонять «звездного неба над нами и морального закона внутри нас».

Простите, что я написал столько букв, тогда как мысль-то моя предельно проста и совсем не оригинальна. Вы знаете, что я это, скорее, написал себе, но, может быть, и еще кому-то это пригодится, а времени свободного у меня никогда столько не было.

Позже в этот день

Прочел очень важный текст Николая Эппле на сложную и актуальнейшую тему «Как принять трудное прошлое своей страны». Без окончания Гражданской войны (а духовно, психологически она не окончена), без согласия и примирения строить будущее очень сложно. Настаивать на своей исключительности и правоте – значит просто пытаться добить противника, и это не выход. Забыть все, отвернуться от прошлого и жить исключительно настоящим – иллюзия, и притом опасная. Скелеты, куда бы мы их ни прятали, непременно вылезут наружу, и в самое неподходящее время, их нужно непременно похоронить. Что делать? Об инклюзивной памяти и о других вопросах размышляет Николай Эппле, который давно и очень серьезно занимается этой темой.