Она медленно отстранилась от Рона, у которого была глупая улыбка на лице, и ее живот болезненно скривился, ее мозг кричал на нее за то, что она так его использовала. Это было неправильно, так неправильно, но она ничего не могла с этим поделать. Когда дело доходило до Драко, она почти никогда не задумывалась.

— Ну, это было неожиданно, — пошутил он, схватив ее за руки.

— Да, я… извини, — пробормотала она, слегка покраснев.

— Извини? Гермиона, ты моя жена, тебе не следует извиняться, — засмеялся он, нежно целуя ее суставы.

Мне жаль не из-за этого…

— Я… да, как глупо с моей стороны, — она ​​улыбнулась и откашлялась, вздохнув с облегчением, когда он отстранился.

— Хочешь, я принесу тебе что-нибудь? Выпить?

— Да, это было бы прекрасно.

В тот момент, когда он ушел, она обернулась, чтобы снова взглянуть на них, но ее встретила… пустота? Куда они делись? Она прищурилась и оглядела толпу, пытаясь уловить знакомый вид его светлых волос и дорогой одежды, ее зубы прикусили нижнюю губу.

— Это не всемогущая ли Гермиона Грейнджер, — услышала она его голос справа и слегка подпрыгнула, ее сердце забилось быстрее.

Легкая улыбка озарила ее губы, когда она оборачивалась, пытаясь не выглядеть слишком взволнованной. Казалось, думала, что судьба решила с ней поиграть, потому что он не один. Рядом с ним, цепляясь за его руку, словно от этого зависел ее мир, стояла Астория. На ее губах была приятная, но сдержанная улыбка, и она выглядела… сияющей. Гермиона попыталась выглядеть расслабленной и продолжать действовать, но в тот момент, когда ее взгляд коснулся безымянного пальца Астории, ее кишки болезненно сжались. Казалось, что обручальное кольцо пронзает ее насквозь, и хотя Гермиона знала, что это нелепо, она не могла избавиться от беспокойства.

— Малфой, миссис Малфой, — вежливо кивнула она, выпрямляя спину.

— Зовите меня, пожалуйста, Астория, рада, наконец, познакомиться с вами, — вежливо сказала блондинка, кивая в ответ.

— О, с удовольствием, — сухо ответила Гермиона, заставляя Драко пристально взглянуть на нее. У него была легкая ухмылка на губах, его правая рука обнимала жену за талию. Она предпочла игнорировать контакт между ними.

— Разве ты не выглядишь прекрасно, Грейнджер. Зная тебя, я подумал, что ты явишься сюда в спортивном костюме и джинсах, — протянул Драко, склонив голову набок.

Гермиона сузила глаза, ее губы изобразили ядовитую улыбку.

— А откуда ты знаешь, что я обычно ношу, Малфой?

— Дорогой, сейчас не время, — услышала она неодобрительный тон Астории, все еще не сводя глаз с него. Кровавая ухмылка все еще присутствовала, и он выглядел безразличным к этой встрече! Иногда это сбивало ее с толку — тот факт, что он иногда мог быть таким холодным и расчетливым. Она непривычно ухмыльнулась и посмотрела на Асторию.

— Ничего страшного, я привыкла, что твой муж всегда был со мной ослом. Он ничего не может с этим поделать, — ледяным тоном ответила она, обрадовавшись тому, что глаза Астории на мгновение сузились.

Женщина кивнула и отвернулась, на ее лице теперь виднелось какое-то хмурое выражение. Похоже, она не одобряла ни поведение Гермионы, ни то, что она назвала Драко ослом. В любом случае она ей не нравилась. Вообще.

— Дорогой, я вернусь позже, мне кажется, я видела Пэнси где-то в толпе, — объявила она и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, заставив Гермиону слегка поерзать от смущения. Она совсем не хотела использовать слово «ревность». Потому что ревность означало бы, что это нечто большее, чем просто шалость. И Мерлин знает, что это не так.

— Приятного вечера, мисс Грейнджер, — сказала она ей через мгновение, поджав губы.

— Вам тоже, — ответила Гермиона, ее плечи заметно расслабились, как только женщина оставила их, чтобы поговорить.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — прошипела она ему, теперь ее глаза сузились. Она была напряжена и винила во всем его. Он выглядел слишком расслабленным, по ее мнению.

— О чем ты говоришь, Грейнджер? — Он приподнял бровь и сделал глоток напитка, его язык медленно выскользнул, чтобы облизать влажные губы. Глаза Гермионы переместились на него, словно по сигналу, ее решимость ослабла.

— Я… ну, ты понимаешь, о чем я! Ты выставляешь ее напоказ, как будто вы самая счастливая пара века, хотя на самом деле это не так.

— Почему, Грейнджер, если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что ты ревнуешь.

И снова. Ревность.

— Не смеши меня, пожалуйста. Это… ну, то, что между нами, чисто сексуальное! И так будет всегда.

Он снова ухмыльнулся, но на мгновение она могла поклясться, что его глаза сузились. Казалось, что что-то в нем изменилось только на долю секунды, прежде чем вернуться в норму. Он так старался скрывать от нее свои чувства и мысли, что она не могла не чувствовать потребность иногда знать. Он буквально вонзил ей в голову.

— Грейнджер, подойди сюда на минутку, — сухо сказал он, ставя стакан.

Она вырвалась из оцепенения и вопросительно приподняла бровь, не понимая, что он имел в виду под этим.

— Что, куда?

Она увидела его спину, когда он зашел за один из гобеленов в комнате, оставляя по пути след своего одеколона. Он не… он не собирался ничего здесь делать, так ведь? Она знала, что он не такой уж идиот, разоблаченный здесь на глазах у стольких людей…

Следующее, что она знала, она шла к нему, обращая внимание на то, чтобы ее никто не видел. Она огляделась через комнату и заметила, что Рон разговаривает с Перси, и это было последнее, что она увидела перед тем, как ее приветствовала тьма. Пространство за гобеленом было маленьким, но достаточно, чтобы уместить их обоих. Через занавеску пробивался небольшой источник света, и в ту секунду, когда ее взгляд упал на Драко, он прижал ее к стене и схватил за руки, прижимаясь к ней своим телом.

— Малфой, что…

— Бля, ты выглядишь потрясающе, Грейнджер, — выдохнул он ей в губы, от его запаха, смешанного с огневиски, у нее закружилась голова. Он был так близко, ее груди прижались к его груди, и она немного пошевелилась, наслаждаясь его ощущением.

— Ты тоже выглядишь красивым, — прошептала она в ответ, поднимая голову.

Его глаза были широко раскрыты, когда он смотрел на нее, серый и черный смешались вместе. Он посмотрел на нее так, словно она была самым восхитительным, что он когда-либо видел, и от этого она громко выдохнула. Его рука медленно спустилась с ее рук и талии вниз, схватив ее за подол платья.

— Ты знаешь, как мне нравится видеть тебя в зеленом, ты специально выбрала это платье, не так ли? — энергично прошептал он, поднимая его выше ее колен и бедер.

У нее не было места для паники по поводу того, что должно было случиться, потому что она так же сильно этого хотела. Он заставил ее почувствовать то, о чем она никогда не думала, и пристрастие к тому, чтобы иметь его, хотя бы таким образом, было слишком сильным.

— Ты уверен, что мы показываем… — ее линия оборвалась, его губы коснулись ее, и ее тело застыло. Все внутри нее взорвалось, и она прижалась к нему, нетерпеливо открыв рот для его исследования. Он был таким страстным и требовательным, его язык захватил ее, сосал его, зубы кусали ее нижнюю губу. Она была так отвлечена его ртом, что даже не заметила, как его руки отодвигают ее трусики в сторону.

— Я хочу отлизать тебе, Грейнджер, прямо здесь и сейчас, — прорычал он ей в губы, от чего на ее коже побежали мурашки по коже.

Она любила, когда он вот так терял контроль, это заставляло ее чувствовать, что она была слишком сильной для него, и это определенно было зрелище, на которое можно было взглянуть. Ей удалось только хныкать «Пожалуйста», и тогда он встал перед ней на колени, его руки держали ее платье на бедрах. Какое-то время она не дышала и не двигалась, но затем он переместил голову между ее бедрами, и ее бедра резко дернулись вперед, воздух с шипением вылетел из ее рта.

Его язык был на ее клиторе, работая так, как только умел он, и ей пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не стонать так громко. А ему было все равно. Время от времени он рычал, его губы сомкнулись вокруг ее клитора и посасывали его, руки были слишком заняты изучением ее тела или игрой сосков.