— Ой, и она тебя заслуживает? — спросил Гарри с каким-то маниакальным смехом, недоверчиво покачивая головой.

— Не совсем, она хочет меня, — сказал Драко, делая шаг к ней ближе.

Глаза Гермионы расширились, ее сердце, казалось, подпрыгнуло и застряло в горле, и, наконец, она осознала всю серьезность ситуации. Он знал, он знал все. Каждое прикосновение, поцелуй, страстный взгляд в его сторону, все, что она не должна была делать, но все равно делала, не осталось незамеченным. Насколько она знала, что любит его, он тоже знал это, и эта мысль одновременно волновала и пугала ее.

— Чт… нет, ебать. Я не могу.

— Гарри, пожалуйста! — Гермиона вскрикнула и сделала шаг к нему, остановившись, когда рука Драко вылетела и схватила ее за плечо, удерживая ее.

Гарри вышел из офиса и захлопнул за собой дверь, оставив ее с тоской глядя на дверь. Она тихонько всхлипнула или даже не была уверена, что это было в тот момент, задыхаясь, когда пара сильных рук развернула ее и прижала ближе, крепко обнимая. Она подняла свои бледные руки и схватила его за куртку, уткнувшись головой ему в грудь и позволив себе уйти. Она плакала по себе, по Рону, Гарри, Драко, по всем, чья жизнь изменилась, и через некоторое время она не осознавала ничего, кроме чувства вины и запаха Драко вокруг нее.

Она принюхалась несколько раз и вытерла лицо изо всех сил, глядя на Драко, думая о ее влажных ресницах. Его челюсти были стиснуты, и он, казалось, глубоко задумался, его глаза скользнули вниз после того, как он почувствовал, что она готова говорить.

— Он ненавидит меня, — прошептала она и глубоко вздохнула, желая успокоиться.

— Подумай, он ненавидел меня с 11 лет.

— Не думаю, что это одно и то же, Драко.

— Нет, я полагаю, что это не так.

Она закусила нижнюю губу и посмотрела ему в глаза, приподнявшись на цыпочках. Ее рука переместилась, и она оставила палец на его губах, ее дыхание перехватило дыхание.

— Драко…

— Нет, Грейнджер, не надо.

Она несколько раз моргнула и кивнула, не двигаясь со своего места. Он был так близок и успокаивал, чего она жаждала уже несколько месяцев с тех пор, как это началось. Теперь в нем было что-то безошибочно человеческое, что-то, что заставляло ее чувствовать, что все, что у них было, не было ошибкой. Но это была лишь его часть, которая появлялась случайно, или, по крайней мере, тогда, когда она меньше всего этого ожидала. Это была его сторона, которую он постоянно скрывал от нее, как будто боялся обжечься, иметь что-то значимое в своей жизни.

— Я бы хотел, чтобы этого не случилось, Грейнджер, — прошептал он и покачал головой, его рука поднялась, чтобы обнять ее щеку. Она закрыла глаза от прикосновения и медленно выдохнула, пытаясь успокоить колотящееся сердце, но явно потерпела неудачу. Потребовалась вся ее сила воли, чтобы не поцеловать его и не сказать те три слова, которые он боялся услышать, но она знала, что должна. Он еще не был готов. Или, может быть, он просто не чувствовал того же.

— Я не заслуживаю тебя, Поттер прав…

— Драко…

— Ты знаешь, что я это так. Но я хочу тебя. Я эгоистичен и настойчив, и я ненавижу, когда вижу тебя с ним, это заставляет меня краснеть. Я отшатываюсь от прикосновения Астории, потому что это не ты, я вздрагиваю от ее пронзительного крика, голоса, потому что он не твой, я так привык к твоему вкусу, запаху и тому, что все остальное, кроме тебя, недостаточно хорошее. И этого не должно было случиться. Черт, это зашло слишком далеко, и я не прекратил это, когда мог, потому что было приятно думать, что я контролирую тебя. Я даже не осознавал, когда оно начало выскальзывать из моих рук… — он покачал головой и опустил руки, делая шаг назад.

Она посмотрела на него в изумлении и шоке, наконец, услышав то, что хотела услышать все это время. Что он заботился, что он скучал по ней, когда ее не было, думал о ней, чувствовал себя таким же безнадежным и одиноким, как и она, когда их не было рядом. И Мерлин, она могла все это вынести — выдержать его надоедливые привычки, его высокомерие и жестокие замечания, его потребность всегда быть правильным и неуместным, когда ей это не нужно, она все это выдержит за него. Потому что она приняла его со всеми его недостатками и неуверенностью, а он принял ее.

— Ты сожалеешь об этом? — тихо спросила она, нервно покусывая нижнюю губу.

— Сожаление? Ты лучшее, черт возьми, что когда-либо случалось со мной, Грейнджер! Как ты этого не поняла? Я потерялся без тебя, я все еще жив, потому что у меня нет тебя, ты… ты даже не Грейнджер, черт возьми. Ты Уизли!

— Я Грейнджер, — тихо сказала она через пару мгновений, глядя в пол. — Ты знаешь, кто я.

Взгляд Драко скользнул по ней, и он поймал испуганные коричневые шары, которые неуверенно смотрели в его, как будто спрашивая их, изменит ли то, что только что произошло между двумя людьми, все. Он зарычал и поспешно повернулся, подошел к ней и схватил ее двумя длинными шагами. Внезапно его рот оказался на ней, и он почти оторвал ее от земли, глубоко поцеловал и прижал как можно ближе. Гермиона закрыла глаза и схватила его за волосы, отвечая на поцелуй с максимальным энтузиазмом, чувствуя, как его язык пробуждает дрожь по всему ее телу.

Она внезапно почувствовала изменение темпа поцелуя — он стал медленнее, более чувствительным и каким-то нежным, и их губы соприкоснулись, как будто они исследовали новую территорию, его резкое дыхание смешалось с ее собственным. Казалось, это длилось вечно, маленькие прикосновения, покусывания. Его рука нежно касалась ее щеки, и он кусал ее нижнюю губу достаточно сильно, чтобы она забыла об окружающем мире. Она держалась за его волосы так, как он любил, и скользила ногтями по его коже головы, заставляя его тело реагировать на ее прикосновения, заставляя его жаждать ее еще больше. Они были идеально синхронизированы, как всегда, но теперь все было по-другому.

— Г…- Он замолчал и закрыл глаза, когда его губы соскользнули вниз, чтобы коснуться ее, его голова слегка покачивалась.

— Гермиона. Тебе нужно с ними поговорить.

Глаза Гермионы резко открылись, и она нахмурила брови, ей не понравилось выражение его лица. Она казалась больной и почти отчаянной, и она слегка кивнула, вернувшись в настоящее и позволяя себе наконец вздохнуть, хотя бы ненадолго.

— Я знаю. Сначала Гарри.

— Поттер, я уверен, ему ничего не скажет, — прокомментировал он и облизнул губы, все еще держась за нее.

Это было редкостью, когда он так цеплялся за нее, в то время как она чувствовала, что должна выйти и уйти, найдя ситуацию слишком сложной, чтобы позволить ему снова притащить ее к себе. Ей нужна была ясная голова, ей нужно было все объяснить Гарри, а затем сказать Рону, и она должна была сказать себе, что сейчас подходящее время для этого, что Рон не может узнать об этом по-другому. Ей пришлось сказать это, потому что все остальное заставляло ее чувствовать себя ужасно и виноватой.

— Я… я не знаю, как он это воспримет. Я не знаю, скажу ли я Рону прямо сейчас или когда-нибудь позже… Но мне нужно держаться от тебя подальше, пока я не расскажу.

Драко напрягся и стиснул челюсти, делая небольшой шаг назад. Это было похоже на автоматическую реакцию, что-то, что не давало ему слишком увлечься и позволяло рационально относиться к тому, о чем она просила.

— Это могут быть часы, дни, я не знаю. Но он ничего не поймет до тех пор, пока я не заставлю его увидеть, что наш брак уже не тот, что был раньше, я не могу искать тебя, Драко. Ты… ты понимаешь, да?

— Да, — был его ответ, резкий, четкий и быстрый.

— Драко…

— Нет, я понял, Грейнджер. Может, мне это не нравится, но я понимаю. Я не знаю, что буду делать. Я не такой, как ты, мне плевать, благороден я или нет. Я ничего не скажу Астории.

Глаза Гермионы расширились, она несколько раз моргнула, недоверчиво качая головой.

— Но.

— Я отказываюсь. Я дам тебе время, чтобы разобраться с этим, но я не буду ничего делать, пока не буду абсолютно уверен, что ты у меня есть, Грейнджер. Называй меня как хочешь, но это мое решение. В конце концов, я всегда буду выбирать тебя. И если по какой-то причине тебя не будет, я выберу то, что у меня останется.