– Можешь потрогать, если хочешь, – сказала она, подступая немного ближе к нему. – Может, я даже пущу тебя внутрь.

Она сделала это, и внутри у нее все закричало. Эти слова повисли между ними, как мощный афродизиак, который может или сделать их ближе, или отпугнуть его. Или, может, он будет настолько наивен, что примет все за чистую монету. На самом деле, было бы неплохо, если бы он вовсе не услышал ее, поглощенный очарованием «Феррари». Да, пусть все закончится так, потому что это глупо. Так, черт возьми, глупо. Ей уже не семнадцать. Повзрослей, Фиби. Хочешь чего-то возбуждающего – сходи на пробежку. Чтобы получить всплеск эндорфинов, есть способы получше.

Он отвернулся от машины и посмотрел на нее пристальным и уверенным взглядом гораздо более взрослого мужчины.

– Я бы поставил себя в неловкое положение, если бы сделал это.

Теперь не было сомнений, что он все слышал – и слова, и их подтекст, и это ключевой момент для них обоих. Дверь между ними широко раскрыта. Любой из них может пройти через нее, если они захотят. Но он ждет ее действий. Конечно, он ждет. В конце концов, со сколькими девушками он был за свою жизнь? С одной? Максимум с двумя? Он может все еще быть девственником. Эта мысль стала иглой, из-за которой все лопнуло.

Она прочистила горло и отступила назад. Ее желание стихло, освобождая место для здравомыслия. Единственное, чего ей сейчас хотелось – оказаться у себя в постели. Одной.

– Ладно, давай я покажу тебе, где стоит газонокосилка, – сказала она. Стыд победил, по крайней мере сейчас.

По соседству поселилась новая семьи, но когда же ты успела сблизиться с ними, миссис Миллер? За все недели, что мы с тобой заперты в этом тупике, я ни разу не видела, чтобы ты действительно выходила из дома. Я так давно оставила надежду на это, что не могла поверить своим глазам, когда увидела, что ты возвращаешься домой от новоселов с мальчонкой на хвосте. Ты была так поглощена им, что даже не заметила меня на обычном месте. После этого он заходил еще несколько раз, а еще женщина, которая была похожа на его мать. Но ни разу вдвоем. Я удивляюсь, что ты задумала – играешь в дочки-матери или играешь с огнем? Не слишком сходи с ума. Я бы не хотела, чтобы ты забыла, кто на самом деле важен.

В последнее время я тоже была немного занята. С того самого дня, как я познакомилась с Джесси Бахманом, я знала, что он первоклассная мразь. Это началось с того, как он взглядом мертвой рыбы стал блуждать по моему телу, будто это стильный пиджак, который он хочет примерить. Это продолжилось непристойными шутками, как правило про женщин, которые я слышала от него в комнате отдыха или возле погрузочных доков; от отпускал их перед продавцами газировки и другими работниками-мужчинами, большинство из которых скалились из вежливости и сразу уходили. Еще я заметила, как реагируют на него другие девушки, напрягаясь и скрещивая руки, будто в комнату только что влетел злой дух.

Я уже говорила, что этот подонок – начальник смены по обслуживанию клиентов? Технически он мне не босс, да и вообще никому не босс, но он любит превышать полномочия, потому что может выйти сухим из воды. Ты, наверное, даже видела его. Он рыжий и сутулый, а его улыбка представляет собой слегка искривленные губы, будто он переживает особенно тяжелый момент, сидя в туалете. Я была бы счастлива продолжать игнорировать его, но в последнюю неделю или около того я стала все чаще замечать боковым зрением, что он пялится на меня, думая, что я не вижу. Какая ирония.

Я думаю, он все ждал, что я немного созрею и почувствую себя комфортно на работе, чтобы сделать свой шаг. Скорее всего, он проделывал это почти с каждой женщиной здесь. Так что я начала психологически готовиться к моменту, который наконец наступил вчера, когда я сделала запись об уходе с работы, повернулась и увидела, что он стоит прямо надо мной, каждым зловонным выдохом распространяя нахальство.

– Джесси, ответ – нет, – сказала я.

Он подпрыгнул, явно испугавшись. Такого он не репетировал. Отказ он наверняка ожидал, если не надеялся на него. Парни вроде Бахмана зависимы от отказов, ими подпитывается их представление, что все женщины – суки, которые ненавидят их. Но упреждающий отказ? Они никогда такого не видели, и это лишает их удовольствия увидеть, как жертва извивается.

– Ты даже не знаешь, что я собирался сказать, – фыркнул он.

– Все равно ответ – нет, – бросила я.

– Это все? У меня даже нет шанса?

– Нет. – Я не останавливалась ни на шаг.

Он пробормотал себе под нос что-то сомнительное вроде «проклятая шлюха». Как на заказ. Всегда должна быть поставлена точка, и он справился на отлично. Единственной моей ошибкой была мысль, что все закончилось.

Только со вчерашней ночи до сегодняшнего утра я получила три анонимных имейла с разных адресов. Еще мне поступило несколько звонков со случайных номеров. Каждый раз трубку бросали, и я подозреваю, что все это было сделано специально. Утром я вышла из машины и увидела милое слово на «с» на двери со стороны водителя, написанное розовым лаком для ногтей. А это значит, что ночью он был прямо возле моей машины, пока я спала.

Полагаю, я ушла и превратилась во врага. Обычно это я подкрадываюсь в ночи. Теперь мое внимание привлек Бахман. Он купил тебе немного времени.

Фиби открыла дверь и увидела Вики, держащую в руках что-то вроде пирога и бутылку белого вина. Она пришла на полчаса раньше. Но спешить на несколько минут, кажется, было настройкой Вики по умолчанию, будто она ждет не дождется, как бы оказаться где-то в другом месте. Фиби не могла этого понять, но, поскольку делать было нечего, она довольно быстро привыкла к этой странности Вики.

– Доброе утро, – сказала она, отступая, чтобы впустить Вики, и по привычке украдкой бросила взгляд через ее плечо. Синей машины еще не было. Кто-то опаздывает. Она остановилась на мгновение. Вчера машина тоже не показалась. Когда она приезжала последний раз? Блокнот мог бы ответить, но Вики уже входила в дом. С этим придется подождать.

– Я готова нырнуть в него с головой, – сказала Вики, поднимая бутылку.

– Тебе правда не стоило так утруждаться. – Фиби взяла пирог и поставила его в духовку, чтобы разогреть. – Я купила только нарезанные фрукты. Я проигрышно выгляжу на твоем фоне.

– Поверь, это не проблема. Ты же знаешь, что я люблю печь.

Это был их пятый совместный прием пищи за три недели, что прошли с того утра на кухне у Вики. Два раза это были местные закусочные, потому что Вики настаивала, чтобы Фиби показала ей, что сейчас популярно в городе, хотя между строк читалось, что Фиби просто нужно бросить свое отшельничество и больше выходить. Про себя она недовольно ворчала, но в конечном счете всегда была рада пожевать бургер в «Лантерне» или глотнуть мул в «Мэйвери Паблик Хаус» – в местах, куда они с Уайаттом регулярно заходили, когда только переехали сюда. В другие разы они сидели на кухне у Фиби или на заднем дворе ее дома, хотя она была уверена, что в следующий раз Вики снова потащит ее в город. Она уже упоминала несколько других мест, которые привлекли ее внимание.

В следующий раз. Она предполагала, что теперь это делает Вики настоящей подругой. Не то, что они едят вместе, а то, что они обменялись телефонами, переписывались, отправляли друг другу рецепты и сплетни о знаменитостях. Они не копали глубже этого. И они не добавили друг друга в соцсетях, но только потому, что Фиби удалила все аккаунты после смерти отца. Это хорошо, потому что она до сих пор ничего не сказала об этом Вики. Может, она уже все поняла и молчит из вежливости. Если так, от этого Вики нравится ей только больше.

Уайатт гордился бы тем, что она приложила усилия и подружилась с кем-то, если бы она решила рассказать ему об этом. Но она до сих пор не рассказала, в основном из-за того, что сейчас они жили в разных углах дома, но еще и потому, что ей нравилось хранить эту часть своей жизни при себе. Если бы Уайатт знал, он наверняка захотел бы присоединиться или устроить двойное свидание, а это исключено. К счастью, Вики не предлагала ничего такого. Как и Фиби, она казалась довольной тем, что этот маленький девичий оазис принадлежит только им.