– Вы вроде стерву и заказывали, – пожала плечами Алиса. И добавила. – Не люблю сюрпризы. Особенно неприятные. Другие расы и полукровок указывают в анкетах всегда. Это правило моего агентства. И мне не нравится, что в этот раз правило было обойдено.

– Почему? К чему вам знать, какой я расы?

Алиса несколько секунд поколебалась, потом кивнула на чемодан.

– Там – различного рода инструменты, если можно их так назвать. То, что подходит для одной расы, не годится для другой. Полукровки бывают стабильными, как вы, и нестабильными. В последнем случае контракт обычно не заключается. Жизнями «невест» по пустякам не рискуют. Поэтому мне важно знать, кто является троллем в вашей семье: отец или мать?

– Отец, – жених дернул плечом, показывая, что ему эта тема неприятна. – Дальше что?

– Ничего, – качнула головой Алиса. – Будем продолжать сотрудничество.

О, вслушайся, – Флора вздохнула глубоко

И роза открыла прелестное око.

Дыханья вечернего чист аромат,

В наряде лучистом блистает закат.

Давай устремимся к укромным полянам,

В тенистые чащи, где в сумраке пьяном

От пения фей чуткий воздух дрожит

И сильф над закатным сияньем кружит.

Когда же тебя одолеет истома,

На ложе из трав отнесу невесомо.

Присяду в изножье, любовью дыша.

В нежнейших словах изольется душа.

Джон Китс. «К Эмме»

Успокоительное, прекрасно спасавшее при разговорах с матерью, не помогло после общения с невестой. Витор выпил двойную дозу, но все еще горел желанием проучить нахалку, вздумавшую проверять его, «страх и ужас империи», как в юности выразилась с ехидством одна из сестер.

«Дожил, – ухмыльнулся про себя Витор, – уже отсутствие страха воспринимаю, как неуважение».

Да, как ни странно было это осознавать, но невеста его не боялась. Вспомнив ее выходку с «проверкой», он снова до белизны сжал кулаки и выдохнул:

– Стерва!

Да, он заказывал в агентстве именно стерву. Но играть роль надо было перед его родственниками, а не перед ним самим!

Витор покосился на стоявшую на столе прозрачную пробирку с очередной порцией успокоительного. Нет, тогда он завтра не встанет. Проспит минимум до обеда. А он должен быть свеж и бодр, насколько это возможно в таких условиях.

По комнате неожиданно закружил небольшой вихрь, из него выпало на ковер письмо. Вихрь исчез.

Витор поморщился: обычно присылают магического вестника, но мать предпочитает изощряться подобным способом.

Письмо, вложенное в обычный белоснежный конверт, предупреждало о появлении любимых родственников уже завтра, как минимум на сутки раньше ожидаемого времени.

Успокоительное на этот раз помогло: Витор не почувствовал ничего. Что ж, в душе он давно был готов ко встрече. Осталось отойти в сторону и понаблюдать, как невеста будет справляться со своей ролью.

«Алиса, – поправил он мысленно сам себя, – ее зовут Алиса. Хоть бы не забыть».

Мысли снова перескочили на приглашенную невесту. «Это правило моего агентства. И мне не нравится, что в этот раз правило было обойдено», – вспомнил Витор. Перед внутренним взором сразу встало лицо того красавчика, представителя агентства. В тот момент Витор не обратил внимания, теперь же ему казалось, что красавчик ехидно улыбнулся, когда бумаги были подписаны.

– Параноик, – проворчал Витор и снова задумчиво посмотрел на третью порцию успокоительного. Может, все же выпить?

Представив себе реакцию матери на сонливый вид Витора, он измученно вздохнул: все мозги выест чайной ложкой. Бездна, как же все не вовремя!

Алиса проводила жениха задумчивым взглядом. «Витор, – вспомнила она его имя, – пора звать его так». В нем действительно не ощущалось опасности. Он был стабилен и старался держать себя в руках в самых сложных для его психики ситуациях. Здесь проблемы вряд ли возникли бы. А вот данные анкеты… Теперь Алиса не могла доверять им полностью. Там, например, ничего не говорилось об отце Витора. Вообще ничего, ни одного слова. Да и о матери сказано было, что у нее «специфический характер». Кто бы ни занимался этим делом, он обязан был собрать полную информацию, желал того клиент или нет.

– А завтра я узнаю, что мой ненаглядный жених, допустим, подкидыш и на самом деле – киборг из другого мира, – мрачно сыронизировала Алиса, поднимаясь и подходя к окну.

Природа за стеклом не изменилась. Скалы остались на месте, ущелья – тоже. Алиса поймала себя на мысли, что кровожадно ухмыляется, думая об Эльнаре на глубине одного из подобных ущелий. Довел-таки, скотина.

В дверь постучали. Служанка, очередная пышногрудая красавица, явно не одну ночь гревшая постель своего господина, с опаской поглядывая на Алису, доложила:

– Госпожа, господин просил передать, что завтра приедут его родственники.

Алиса кивнула, одним движением и принимая информацию, и отпуская служанку. Отлично. Просто чудесно. Еще и на сутки раньше срока.

«Господин просил передать». А сам что не пришел? Струсил? Или не барское это дело – невесте докладываться?

Алиса почувствовала раздражение. Пальцы резко защипало. Опустив взгляд, Алиса с изумлением заметила небольшие голубые искры, вылетавшие из-под ногтей.

– Что за… – изумленно пробормотала она. – Нет, чушь! Я не принадлежу этому миру! У меня не может проснуться магия!

Ни одна из невест, попадавших в магические миры, не способна была колдовать. Она, чужеродный элемент в сложной структуре мира, проводила в нем не больше трех-четырех недель и возвращалась домой. Долгие сроки были запрещены – мир мог попытаться уничтожить чужестранку. Все невесты, отправлявшиеся агентством, являлись «пустышками». Никакой магии. Только техника.

Однако искры продолжали насмешливо сверкать под ногтями. Им до рассуждений Алисы не было ни малейшего дела.

Столь тих будет шепот, что ненароком

Поддашься Зефира игривым урокам.

В объятьях моих очнешься от грез,

Внимая тем клятвам, что я произнес.

Зачем упускать все блаженство мгновенья,

Подобно глупцам, что бегут наслажденья!

Даруй мне улыбку и легкой рукой

Смятенное сердце мое успокой.

Джон Китс. «К Эмме»

Эту ночь Витор провел без привычных постельных игр – не до них было. Ожидаемые ненаглядные родственники занимали все его мысли. Витор до сих пор понятия не имел, кто, кроме матери и, возможно, сестер, собирается удостоить его своим присутствием. Как любой уважающий себя аристократ, он мог «похвастаться» довольно-таки «разросшимся» семейством. Никого из них ему, конечно, видеть не хотелось. А вот они… Они с удовольствием появлялись бы тут круглый год, лишь бы пожить и поесть за чужой счет, особенно старшая сестра, которой чрезвычайно не повезло с мужем.

Две ее дочери уже готовы были отправляться к алтарю, две следовали по их стопам, практически наступая на пятки. А вот женихов, из-за крайней бедности семейства, как и следовало ожидать, не наблюдалось. Данира несколько раз прозрачно намекала, что хорошо бы прижимистому братцу разориться на приданое для любимых племянниц. Витор каждый раз отвечал, что все его имущество перейдет к наследникам после его смерти. А жить он собирался долго, очень долго, назло дражайшим родичам.

Витор проворочался в постели полночи, вспоминая не особо приятные события, связанные с семьей, заснул под утро, встал рано, злой, раздраженный, готовый прибить любого, кто попробует только напомнить о любимых родственниках.

Служанки, чувствуя боевой настрой своего господина, даже не пытались с ним заигрывать – себе дороже выйдет. А ну как не просто рявкнет, а сразу же трансформироваться начнет?! Были уже случаи. Не сдержался пару раз Витор при прислуге. Молоденьких служанок с приобретенным длительным заиканием пришлось отправлять в дальнюю деревню с крупной, по местным меркам, суммой денег и там как можно быстрей выдавать замуж за сыновей старосты.