– Д-да. Что ж, это звучит достаточно разумно. Что скажете, мистер Джиллингем?

– Вряд ли я назвал бы разумным – потерять голову, – сказал Энтони, вставая со стула и направляясь к ним.

– Ну, вы знаете, что я имею в виду. Это многое объясняет.

– О да. Любое другое объяснение сделало бы вещи гораздо более сложными.

– У вас есть другое объяснение?

– Только не у меня.

– Есть ли какие-нибудь моменты, по которым вы хотели бы поправить мистера Кейли? Что-нибудь, что он забыл после того, как вы приехали сюда?

– Нет, спасибо. Он описал все очень точно.

– Ах! Ну а теперь расскажите от себя. Я так понимаю, вы не живете в доме?

Энтони рассказал, что он делал до этого.

– Понятно. Вы слышали выстрел?

Энтони склонил голову набок, словно прислушиваясь.

– Да. Как раз в тот момент, когда я увидел дом. Тогда это не произвело на меня никакого впечатления, но теперь я вспомнил.

– А где вы были тогда?

– Шел по подъездной дорожке. Я был как раз в поле зрения дома.

– Никто не выходил из дома через парадную дверь после выстрела?

Энтони закрыл глаза и задумался.

– Никто, – сказал он. – Нет.

– Вы в этом уверены?

– Совершенно, – ответил Энтони, как бы удивляясь, что его могут заподозрить в ошибке.

– Спасибо.

– Мистер Джиллингем останется здесь до окончания следствия, – объяснил Кейли.

– Хорошо. Ну, а что насчет слуг?

Когда Кейли подошел к звонку, Энтони встал и направился к двери.

– Полагаю, я вам не понадоблюсь, инспектор, – сказал он.

– Нет, спасибо, мистер Джиллингем. Вы, конечно, будете здесь?

– О да.

Инспектор колебался.

– Я думаю, мистер Кейли, будет лучше, если я поговорю со слугами наедине. Вы знаете, что это такое: чем больше людей вокруг, тем больше они встревожены. Я думаю, что сам смогу лучше докопаться до истины.

– О, совершенно верно. На самом деле, я собирался попросить у вас прощения. Я чувствую себя довольно ответственным по отношению к нашим гостям. Хотя мистер Джиллингем очень любезен … – Он улыбнулся Энтони, ожидавшему в дверях, и оставил фразу незаконченной.

– Да, я вспомнил, – сказал инспектор. – Разве вы не сказали, что один из ваших гостей, мистер Беверли, друг мистера Джиллингема остался?

– Да, вы хотели бы его видеть?

– Потом, если позволите.

– Я его предупрежу. Если я вам понадоблюсь, я буду наверху, в своей комнате. У меня есть комната наверху, где я работаю, любой из слуг покажет вам. Стивенс, инспектор Берч хотел бы задать вам несколько вопросов.

– Да, сэр, – ответила Одри чопорно, но внутренне дрожа.

К этому времени в комнате экономки уже кое-что услышали, и Одри пришлось долго объяснять другим служащим, что именно он сказал, и что сказала она. Подробности еще не вполне выяснены, но по крайней мере ясно одно: брат мистера Марка застрелился и похитил мистера Марка, и Одри сразу поняла, что он именно такой человек, когда открыла ему дверь. Она передала это замечание миссис Стивенс. И Миссис Стивенс, если вы помните, всегда говорила Одри, что люди уезжают в Австралию только по очень веским причинам. Элси была согласна с ними обоими, но у нее был свой собственный вклад. Она действительно слышала, как мистер Марк в кабинете угрожал своему брату.

– Вы имеете в виду мистера Роберта? – спросила вторая горничная. Она немного вздремнула в своей комнате, но услышала стук. На самом деле, это разбудило ее, как будто что-то взорвалось.

– Это был голос мистера Марка, – твердо сказала Элси.

– Молю о пощаде, – с надеждой произнесла горничная с горящими глазами, стоявшая в дверях, и остальные поспешили выйти, жалея, что она не выдала своего присутствия. Но трудно было слушать молча, когда она так хорошо знала из своих романов, что именно происходило в таких случаях.

– Я должна высказать этой девушке все, что думаю, – сказала миссис Стивенс. – Ну что, Элси?

– Он сказал, я слышал это собственными ушами: "Теперь моя очередь", – сказал он торжествующе.

– Ну, если ты думаешь, что это угроза, дорогая, то должна сказать, что ты очень странная.

Но Одри вспомнила слова Элси, когда она стояла перед инспектором Берчем. Она дала свои показания с готовностью человека, который уже повторил их несколько раз, и была допрошена и подвергнута перекрестному допросу инспектором с большим мастерством. Искушение сказать: “Не обращай внимания на то, что ты ему сказала”, было сильным, но он сопротивлялся ему, зная, что таким образом лучше всего узнает, что он ей сказал. К этому времени и его слова, и взгляды, которые он бросал на нее, получили полную оценку от Одри, и общий смысл их, казалось, был хорошо установлен.

– Значит, вы вообще не видели мистера Марка.

– Нет, сэр, он, должно быть, вошел раньше и поднялся к себе. Или вошел через парадную дверь, пока я выходила через заднюю.

– Да. Ну, я думаю, это все, что я хочу знать, большое вам спасибо. А как насчет других слуг?

– Элси слышала, как хозяин разговаривал с мистером Робертом, – оживленно сказала Одри. – Он говорил … я имею в виду мистера Марка.

– Ах! Что ж, думаю, Элси лучше расскажет мне об этом сама. Кстати, кто такая Элси?

– Одна из горничных. Послать ее к вам, сэр?

– Пожалуйста.

Элси ничуть не огорчилась, получив это сообщение. Оно прервало несколько замечаний миссис Стивенс о поведении Элси в тот день, которые (по мнению Элси) было бы лучше прервать. По мнению миссис Стивенс, любое преступление, совершенное в тот день в офисе, было ничем по сравнению с двойным преступлением, совершенным несчастной Элси.

Потому что Элси слишком поздно поняла, что лучше бы ей ничего не говорить о своем присутствии в холле в тот день. Она плохо умела скрывать правду, а миссис Стивенс хорошо умела ее обнаруживать. Элси прекрасно знала, что ей незачем спускаться по парадной лестнице, и это не было оправданием, чтобы сказать, что она случайно вышла из комнаты мисс Норрис как раз наверху лестницы, и не думала, что это будет иметь значение, так как в холле никого не было, а что она вообще делала в комнате мисс Норрис в это время? Возвращала журнал? Одолжила у мисс Норрис? Ну, не совсем одолжила. В самом деле, Элси! И это в респектабельном доме! Напрасно бедняжка Элси пыталась оправдаться, что на обложке был напечатан рассказ ее любимого автора с изображением злодея, падающего с обрыва.

– Вот куда ты попадешь, моя девочка, если не будешь осторожна, – твердо сказала миссис Стивенс.

Но, конечно, не было никакой необходимости признаваться во всех этих преступлениях инспектору Берчу. Его интересовало только то, что она проходила через холл и слышала голоса в кабинете.

– И остановились послушать?

– Конечно, нет, – с достоинством ответила Элси, чувствуя, что ее никто не понимает. – Я как раз проходила через холл, как и вы сами, не предполагая, что они говорят о секретах, и не подумала заткнуть уши, как, несомненно, должна была сделать. – И она слегка шмыгнула носом.

– Ну-ну, – успокаивающе сказал инспектор, – я вовсе не хотел вам это предложить.

– Все очень недобры ко мне, – сказала Элси, шмыгая носом, – и этот бедняга лежит там мертвый, и им было бы жаль, если бы это была я, говорить со мной так, как они говорили сегодня.

– Ерунда, мы будем очень гордиться вами. Я не удивлюсь, если ваши показания окажутся очень важными. Итак, что же вы слышали? Постарайтесь вспомнить точные слова.

– Что-то насчет работы в коридоре, – подумала Элси.

– Да, но кто это сказал?

– Мистер Роберт.

– Откуда вы знаете, что это был мистер Роберт? Вы слышали его голос раньше?

– Я не беру на себя смелость утверждать, что была знакома с мистером Робертом, но, поскольку это был не мистер Марк, не мистер Кейли и не кто-либо другой из джентльменов, мисс Стивенс провела мистера Роберта в кабинет не далее как пять минут назад.