Так что заказами мы были нагружены и не простаивали.

На следующей неделе, в очередной поход за продуктами вместе с Илием, мне на глаза попался писарский лоток. Были там навощенные дощечки с баночками воска для обновления рабочей поверхности, продавались письменные принадлежности, какие‑то книги, тубусы, шнурки для перевязи свитков, листы пергамента разного качества. Мой взгляд же зацепился за стопку «не кондиции» – испорченных пергаментных листов. Их нижний край был вымочен и сейчас они не подходили для оформления накладных, писем или документов – слишком малы были после среза пострадавшей части, чтобы можно было свернуть их в трубку и не поломать. А тубусами пользовались далеко не все.

В голове будто запустился часовой механизм. Повальное увлечение азартными и настольными играми не давало мне покоя, хотя я уже и отчаялся что‑нибудь придумать. А тут столько малоразмерной бумаги пропадает.

Чтобы не спугнуть торгаша, который мог просечь мой интерес и заломить за испорченную бумагу, как за новую, я стал перебирать товары на лотке. Покрутил в руках пару чернильниц, тыкнул пальцем в простенький тубус, который и так хотел купить – мало ли, часто приходилось бегать с причала с накладными по амбарам, чтобы там начали принимать грузы – взял пучок не заточенных перьев для письма, пяток дощечек. И уже когда собрался уходить, будто невзначай спросил, что тут за бумага лежит с краю.

– А, это, – разочарованно протянул хозяин, который из‑за хвостика и покупки тубуса принял меня за какого‑то странного писаря. Может, работающего на корабле, так как моряки тоже часто пренебрегали бритьем, – испорченный пергамент. Вон, залили с одного краю, и стал совсем ломким, в труху осыпается, надо обрезать. Да кому оно надо?

Я согласился с огорченным торговцем и для виду отломил краешек листа, который пострадал от воды. Пергамент быстро рассыпался грязными кусочками и я недовольно поморщился.

– Знаете, может и приспособлю на что. Почем отдаете?

Торговец не поверил своему счастью. Какой‑то дурак позарился на порченный товар.

– Да по два медных за лист и отдам, – сказал быстро мужик.

Я прикинул количество листов в стопке. Не меньше сотни, мне кажется. То есть просил торгаш шесть с половиной серебром.

– Дорого как‑то… Нормальные же листы по три медяка идут?

– Где ж вы видели по три? У меня по пять!

– Да где‑то видел, думал, по три, а это у вас такой пергамент дорогой, потому что хороший.

– Ну нет, по пять же, обычная цена, – убеждал меня торговец и был, в общем‑то, прав.

Я еще раз оценивающе посмотрел на стопку листов и демонстративно повздыхал.

– Ну тут серебра на пять будет… А вот если бы за три монеты – я бы все разом забрал. И мне на что сгодится и вам вид портить не будет.

Я попал в цель. Торговец думал, что я возьму пару листов и свалю подальше, а тут пришло относительно выгодное предложение освободить его от всей партии порченного пергамента, да еще и получить три монеты. То, что ему удастся продать все до единого листы, мужчина даже не надеялся.

– Ай! Хоть и в убыток, но давай, писарь! Три монеты и трешка – и твоя стопка! – Торговец чуть приподнял цену, но торговаться я не стал. Честно отдал три белых кругляша и медную трешку, взял все листы, лежащие в стопке, и быстро‑быстро свалил, пока торговец не передумал.

Вот это мне повезло, вот это мне фортануло.

С учетом всех прочих покупок у лотка, моя мошна похудела на семь серебра, но оно того стоило. Я наконец‑то смогу реализовать свой потенциал путешественника между мирами и взорвать местный рынок новым «товаром». Не промежуточный патрон, конечно, но заработать точно получится. И если все пойдет гладко, то горбатиться на причалах больше не придется. Во всяком случае, не каждый день.

Пришлось сразу же припахать к работе Лу и Илия. Сначала старик ворчал, но когда я ему объяснил, что это – денег заработать, принялся обрезать испорченные листы с удвоенным рвением.

Сам же я лихорадочно вспоминал все, что помнил о лото. Да‑да, я решил изобрести тут лото, в том виде, в котором оно существует как настольная игра. Я это видел, как возможность устраивать розыгрыши между всеми желающими во время вечерних попоек в кабаках, например.

Наибольшие проблемы у меня возникли с форматом полей и, что на них писать. Местные цифры не подходили, да и грамоте были обучены не все. Я обратился за помощью к жрецу и богине, и мы уже втроем начали решать эту проблему.

– А ты уверен, что это будет интересно? – Илий сомневался в успешности моей затеи после того, как я рассказал ему основные правила игры. – Это выглядит немного… Скучно.

Я постарался как можно красочнее описать старику лотерейную лихорадку, которая царила в моем мире.

– Илий, пойми правильно. Кроме небольших призов будет и главный выигрыш, который получить сложнее всего – надо заполнить все поля. Плюс – можно сделать дополнительное поле на три‑четыре значения для розыгрыша дополнительного приза.

– И откуда эти призы будут браться?

– Мы и будем выплачивать.

Жрец вылупился на меня, не понимая, откуда я взял такую тупую мысль.

– Илий, тут все просто. Мы каждый раз будем разыгрывать половину собранных с игроков денег. Себе забирать четверть, а четверть – класть на следующий розыгрыш. Так что каждый раз главный куш будет расти и расти.

– А если нас решат ограбить? Все же будут знать, что у нас есть деньги? – Лу сейчас озвучила то, о чем я и так думал, и потянулась к небольшому кошельку с золотыми монетами, который всегда носила с собой под платьем или за корсетом.

– Отдадим ростовщику в рост или на хранение, – просто ответил я.

– А откуда денег на первый приз возьмем?

– Два золотых, что мне дал старпом. Они на нас и так с неба свалились.

Про падение денег с неба жрец был не согласен, но резон в моих словах увидел.

Осталось решить, как будет выглядеть игровое поле. Во время обсуждения мне в голову пришла мысль:

– А если использовать руны богов, на нас никто не обидится?

Илий и Лу сильно удивились моему вопросу.

– За что? – Спросила богиня.

– Ну, в моем мире, если кто‑то недостаточно уважительно относится к их богу, то эти люди становятся врагами, вспомни, что я показывал на счет религиозных войн.

Лу понимающе кивнула, а Илий только внимательно слушал.

– Никто не обидится на нас, врагов мы не наживем, – медленно сказала богиня. – У нас никто не заступается за богов, потому что мы сами можем постоять за себя и покарать обидчика. Вообще, заступничество за одного из Пантеона, даже малого – большая глупость. Мы же боги.

До меня наконец‑то дошло. И в самом деле, святотатства тут, как такового, не существовало, а отношение к богам было как в Древнем Риме: если кто‑то поносит какого‑либо бога, то это дело конкретно этого человека и, собственно, бога. Пусть сами между собой разбираются. Да и что это за бог, если ему нужно заступничество смертных?

Так что решено. Будем использовать руны богов. Игровое поле определили почти стандартное: три строки и семь столбцов, два поля плюс три ячейки для «супер игры».

В первой строке будут вписаны случайные руны богов Старшего Круга в их реальной очередности: Матерь, Воин, Жнец, Купец, Кузнец, Мудрец и Бард. Именно поэтому длина поля была определена как семь, а не девять столбцов.

Дальше в первом поле следовали вещи, которым эти боги покровительствуют, тоже прямо под их рунами. Например, для Матери мы выбрали руну «Жизнь» и «Плодородие», для Воина – «Слава» и «Бой», а, например, у Барда – «Путник» и «Радость». Второе поле тоже решили сделать «божественным», но уже с богами Второго Круга. Тут явного старшинства нет, так что подбирали божеств, популярных в Пите.

Стали перебирать популярных тут божеств Второго Круга. Само собой, внесли в список покровителя гонцов и посыльных, быстроногого Кея. Дальше пошли богиня попутного ветра и покровительница моряков – Оранса, бог‑покровитель рыбаков и рыбного промысла – старый Войдур, бог пива и вина – добрый Марг, бог штормов и морского прибоя – могучий Идирон и богиня‑швея – умелая Карса.