− Привет, Малфой, − произнесла она, направляясь к чайнику.

Он не ответил, лишь изучая ее из-под опущенных век.

Было лето, и ночи были сырыми. На Грейнджер были голубые мешковатые пижамные шорты и белая футболка слишком большого размера; ее волосы были спешно зачесаны назад в конский хвост. Ее очертания лица всегда казались более четко выраженными в темноте при свечах, которые играли с силуэтом ее тела и делали ее глаза скорее золотыми, чем карими.

− Ты в порядке? – поинтересовалась она.

− Да, − твердо ответил он. – Ну или по крайней мере был, пока кое-кто мне не помешал.

Если ее и задел его грубый ответ, то она этого не показала.

− Хочешь чего-нибудь?

− Нет.

− Даже чашечку чая, Малфой?

− Как я говорил тебе уже бесчисленное количество раз − я не пью чай.

− Ну да, конечно же, нет, − пробормотала она. – Так и будешь топить себя в алкоголе до тех пор, пока однажды не свалишься в обморок.

Он поперхнулся. Она никогда не разговаривала с ним так прямо, так что это застало его врасплох.

− Извини, Грейнджер?

− Ну, честно, здесь воняет, − она добавила сахар и помешала свой чай. – От тебя несет, как от винокуренного завода.

О, так она решила поменять свою тактику на этот раз: пропустить все скучные и ничего не значащие вопросы и сказать то, что на самом деле хотела высказать. Это что-то новенькое. Прости его, Мерлин, но ему было интересно посмотреть, что из этого выйдет, так что он отклонился назад, скрещивая руки на груди.

− А я и не знал, что моя привычка выпивать как-то может касаться твоего собачьего носа.

Она нахмурилась и села за стол напротив него.

− Да, думаю, это не мое дело. Хотя ты и правда пьешь слишком много, Малфой.

Он закатил глаза и выпил еще огневиски – скорее из принципа, а не оттого, что ему хотелось выпить. Но прежде чем он смог поднести стакан к губам, она выхватила стакан из его руки − слишком быстро, чтобы он смог хоть как-то среагировать. Затем она точно так же схватила и бутылку.

− Эй, что за херня? − огрызнулся он. − Верни назад!

− Думаю, тебе уже достаточно.

− Это не тебе решать!

− Слушай…

− Отдай назад, Грейнджер!

− Если ты расскажешь мне, почему так много пьешь, то я верну.

Он усмехнулся.

− Ты хочешь знать, почему я так много пью? Тебе следует спросить у остальных, почему они не пьют.

Она задумчиво поджала губы.

− Так ты пьешь, чтобы забыться?

− Нет, я пью, чтобы похихикать и потанцевать под вульгарную музыку, − ответил он саркастично. – Конечно, чтобы забыться.

− Это не причина, чтобы…

− Ты серьезно собираешься учить меня? У всех есть что-то, что помогает им справляться со всем этим. Все мы имеем свои собственные слабости, которые нас спасают. Ты зарываешь носом в книги, чтобы отгородиться от этого дерьма, а я пью. Я все сказал.

− Ты понимаешь, что алкоголь разрушает твой организм?

Он снова усмехнулся.

− Я уверен, что скорее умру в битве от руки Пожирателя смерти, чем от чертовой бутылки огденского. И еще раз, Грейнджер: это не твое…

− Ты пил так много, когда был в отряде Грозного глаза? – спросила она. – Потому что я так не думаю.

Он нахмурился, пытаясь придумать ответ, но его колебания были заметны.

− Просто отдай мне чертов виски, Грейнджер.

Ее губы дрогнули, а затем она начала кусать нижнюю губу, сильно нервничая из-за слов, которые собиралась ему сказать.

− Это не твоя вина, что тебя здесь не приняли, Малфой.

У него просто не было слов. Его челюсть буквально поздоровалась с полом. Кем, черт возьми, она себя возомнила?

− Да как ты смеешь?! – плюнул он. – Ты ничего не знаешь о…

− Ты думаешь, что это твоя вина. Это очевидно.

− Ты не знаешь меня, Грейнджер!

− Так и есть, − согласилась она. – Я не знаю, какой ты сейчас. Единственное, что я знаю и помню, − это то, каким идиотом ты был в Хогвартсе, но мне кажется, что ты изменился. Если бы ты не был полон решимости заткнуть всех за пояс, то…

− Если ты вдруг не заметила, то я едва ли был принят здесь с распростертыми объятиями, − сказал он. – Несмотря на то что я сражаюсь на стороне Ордена целых семь лет, каждый здесь смотрит на меня так, будто я кусок дерьма на подошве их обуви.

− Я – нет. Я пыталась завязать с тобой разговор, но ты постоянно меня избегаешь.

− Ничего личного, Грейнджер, но, наверное, я просто не хочу с тобой разговаривать.

− Но я хочу, − тихо произнесла она. – Я бы хотела узнать тебя получше.

Ее искренний ответ снова лишил его дара речи, так что он просто покачал головой, смотря на пятнышко на стене, вместо того чтобы смотреть на нее. Она вздохнула и медленно пододвинула ему сначала бутылку огденского, а затем и его бокал, потом начала потягивать чай, в ожидании наблюдая за ним. Он схватил бокал и налил в него огневиски, затем опрокинул жидкость в себя, стараясь не морщиться, когда спиртное обожгло его нёбо. Видимо, его эйфория исчезла, или же разговор с Грейнжер просто отрезвил его.

− Если я не ошибаюсь, − внезапно начала она, − то ты довольно хорошо разбирался в Рунах в Хогвартсе.

− Я был вторым после тебя, − ответил он резче, чем намеревался.

Она задумчиво кивнула.

− Не знаю, как обстояли дела в доме Грюма, но мы проводим здесь много исследований…

− Я это понял.

− И у нас есть много текстов и старинных писаний по темной магии и по другим темам. Мы должны быть подготовленными ко всем ужасным и непонятным заклятиям, которые Пожиратели смерти используют против нас, а также у нас имеются тексты о крестражах, большинство которых закодированы именно в рунах.

Он выгнул бровь.

− Мне есть до этого дело?

− Я хотела спросить тебя: не хотел бы ты помочь мне завтра? Нужно расшифровать одну особенную книгу о крестражах. У меня проблемы с несколькими страницами…

− И ты просишь меня о помощи?

− Я прошу тебя внести свой вклад, − произнесла она, одаривая его проницательным взглядом. – Это самый лучший способ себя чем-нибудь занять.

Он посмотрел на нее нахмуренным взглядом, специально постукивая пальцем по бокалу, надеясь, что это ее разозлит, но выражение ее лица не изменилось.

− Я бы предпочел проводить время за тренировками, а не за книжками.

− Ты же знаешь, что мы здесь предостаточно тренируемся. Семь часов в день, если не принимать во внимание…

− Ну, было бы намного лучше, если бы у нас было десять часов тренировки в день вместо чтения каких-то древних и наверняка бесполезных книг.

Она поджала свои губы и пожала плечами. Встав со своего места, она быстро произнесла “Скоргифай” своей кружке с чаем, и заклинание поставило чашку на место.

− Ну, если это твое решение, то я вряд ли могу что-то с этим поделать, − сказала она, выходя из комнаты, но она обернулась в дверном проеме: − Если ты передумаешь…

− Я не…

− То предложение в силе. Спокойной ночи, Малфой.

Он закатил глаза, когда дверь закрылась за ней, и вдруг понял, что на сей раз именно она закончила разговор; он нахмурился, уставившись в пустой бокал. Он снова налил спиртное, но на этот раз алкоголь не принес ему того успокаивающего удовлетворения, к которому он привык.

Он обвинил в этом Грейнджер.

***

Взрыв позади него сбил его с ног, и он отлетел на несколько ярдов вперед, приземлившись лицом в небольшую лужу.

Дождь и осколки били его по спине, когда он приподнялся, выплевывая воду и хватая ртом воздух, пытаясь осмотреться вокруг и сориентироваться. В его ушах звенело от взрыва, но он мог еле-еле различить голоса окружающих его Пожирателей смерти и членов Ордена, которые посылали заклятья и проклятья друг в друга; все это сопровождалось большим количеством взрывов. Вспышки от взрывов ослепляли все вокруг, но он даже не моргал. Он к этому привык.

Он быстро проверил себя на наличие травм, убедился, что он не ранен, и вскочил на ноги, помчавшись обратно в центр поля битвы. Он почувствовал себя куда увереннее, когда ему удалось обезоружить и оглушить двух Пожирателей смерти.