– Знаю, что у него раньше была самодеятельная рок-группа, в которой он играл на гитаре, но сейчас всё это заглохло. Компьютеры – его главная любовь, и учится он на программиста. Девушки нет. Подработка в охране несколько дней в неделю – это деньги на карманные расходы…

– Иными словами, вы просто не в курсе интересов своего сына, – Лозинский, кажется, такой ситуацией опечален не меньше, чем я. – Вы кого-то из его друзей знаете?

– Простите, уважаемый Галь, но если, по одной из ваших многочисленных версий, похищение Ильи организовано им самим и его друзьями, и я даже догадываюсь, какую цель похищения вы предполагаете, то вы глубоко ошибаетесь. Деньги? Он прекрасно осведомлён о моём финансовом состоянии… К тому же не настолько плохо я знаю своего сына, чтобы заподозрить его в подобных глупостях.

– Не обижайтесь, я пытаюсь нащупать какую-нибудь зацепку…

– Вам лучше сосредоточить внимание на этом ключе. И на отпечатках пальцев, которые оставил мой погибший собеседник на столике в ресторане.

– Этим уже занимаются эксперты, – Лозинский глядит на часы и вздыхает. – У вас ещё есть какая-то информация для меня? Если нет, то я вас не задерживаю…

…Теперь я уже и в самом деле не могу найти себе места. В полиции мне делать нечего. Хотя, если появится какая-то свежая информация о сыне, то здесь она окажется в первую очередь. Штрудель, конечно, будет держать меня в курсе, но это мало радует. Ни разу ещё я не оказывался в такой тупиковой ситуации, когда нет никаких концов, а сам я совершенно растерян и не знаю, на какую луну выть.

Ключ и сохранившиеся отпечатки пальцев? Даже если бы этот ключ сейчас лежал у меня в кармане, куда бы я с ним пошёл и где бы искал ту дверь, которую он запирает? И что могут дать отпечатки пальцев человека, который ни по одной базе данных никогда не проходил? Если он и в самом деле прибыл из будущего, то в наше время ещё даже не родился!

На выходе из управления меня встречает Лёха и возвращает в свой кабинет.

– Что ты собираешься предпринимать? – настороженно спрашивает он. – Я же тебя знаю, старина, ты сидеть без дела не сможешь. Главное, прошу, чтобы ты ни в какие авантюры не лез, а то натворишь глупостей…

– Если бы у меня были какие-нибудь зацепки! А без них… – вздыхаю грустно. – Мне бы для начала этого подонка-байкера найти, ох, я бы из него душу вытряс! Ведь была же какая-то причина, по которой он стрелял в человека? И наверняка знал, кто это и с какой целью мы встречаемся… Камеры наблюдения вокруг проверили?

– Поблизости от того места, где вы сидели, камер нет, но на отрезке дороги, по которой убийца уходил, есть несколько камер. Мы их уже отработали, тем более время преступления зафиксировано вплоть до минуты. На трёх из этих камер есть снимки твоего байкера. Вот, можешь посмотреть…

Кадры на экране компьютера довольно мутные, потому что наружным камерам владельцы окрестных магазинов особого значения не придают, и висят они скорее для антуража и пущей солидности заведения. Повсюду зафиксирован щуплый, похожий на мальчишку, мотоциклист, лица которого различить невозможно из-за тёмного стекла на шлеме, опущенного до самого подбородка. Через плечо у него переброшена сумка на длинном ремешке. В неё, вероятно, он сунул оружие, из которого убил моего собеседника.

– Номер байка пробили? – интересуюсь я.

– Конечно. Он уже второй день в угоне. Кто бы сомневался…

И, хоть никаких проблесков пока нет, мне становится немного легче. Может быть, от того, что я снова попал в свою привычную ментовскую среду, где не нужно говорить много, так как твой партнёр всё понимает с полуслова, а если партнёр хороший – такой, как Лёха, то он и мыслит с тобой синхронно.

– Что по оружию?

Штрудель отрицательно мотает головой и лезет в стол за новой порцией фотографий:

– Тут вообще сплошная загадка. Даже непонятно, из какого типа оружия стреляли. То, что это не обычный пистолет, очевидно. Посмотри на рану на голове убитого – словно отверстие прожжено узконаправленным снопом огня…

– Пулю вытащили?

– В том-то и дело, что нет никакой пули! Только дыра диаметром пять сантиметров… Ты где-нибудь такое встречал?

Некоторое время рассматриваю фотографии, но меня почему-то интересует больше не жуткая рана на виске убитого, а его выражение лица. Спокойное и даже беззаботное, словно человек не подозревал о такой незавидной участи, хотя хорошо помню, как он говорил что-то о конкурентах, которым также понадобился мой сын, и об их весьма неблаговидных планах… И в будущем то же самое – во всём конкуренция. Неужели без неё никак?

Разглядывая его, помимо желания начинаю вспоминать о своих путешествиях в прошлое. Нельзя сказать, что мне не было в них страшно, ведь меня предупреждали, что если со мной, не дай Бог, случится что-то нехорошее, то при возвращении назад могут возникнуть огромные проблемы. Всё-таки смерть – даже виртуальная и невзаправдашняя – это большой удар по психике, и не только по психике. Никто не знал, что реально может произойти в такой ситуации…

Но вот одно до сих пор мне не совсем ясно, да и не было до последнего времени возможности прояснить для себя: может ли человек, подобный моему погибшему собеседнику, вернувшись в своё время, опять совершить путешествие в прошлое, то есть к нам? Живым ли он вернётся в своё время после того, что с ним здесь случилось? А далее, уже зная, чем всё закончилось при первом своём визите, сумеет ли избежать нового летального исхода? Если такое возможно, то не потеряна надежда, что я рано или поздно снова увижу этого «Стража Времени», как он себя назвал. Тем более, миссии своей он пока не выполнил… Но это всё пока, к сожалению, вопросы, а следом за ними – домыслы и фантазии, которые мой практический, ментовский ум принимать отказывается. Да и мёртвым мой загадочный собеседник был сегодня не понарошку, а взаправду – своими глазами видел дыру в его голове ещё до того, как он таинственно исчез. Так что, как ни крути…

Никакими своими соображениями делиться с Штруделем пока не собираюсь и не хочу тратить время на разъяснения и неминуемые последующие споры. Вряд ли это что-то добавит к полицейскому расследованию. К тому же, меня, как непосредственного участника событий, привлекать к участию в деле, догадываюсь, он не собирается. Разве что в качестве свидетеля и потерпевшего. Пенсионерам – место на завалинке, а молодым – дорогу. То есть, всяким галям с косичками…

– Мы бросили все силы на поиски байка, – прерывает мои размышления Лёха, – найдём его, думаю, в ближайшее время. Вряд ли убийца сумел далеко уйти. Где-нибудь его уже бросил.

– Прекрасно, – вздыхаю я, – но для меня всё-таки главное – отыскать не байк, а сына.

– Конечно, – кивает головой Лёха. – Понимаю твоё нетерпение. Я уже зарядил людей, чтобы начали поиски на территории близлежащих кварталов вокруг вашего дома. Сам посуди, Илья свою машину оставил на стоянке, то есть куда-то ушёл пешком. Если предположить, что отправился на встречу с твоим гостем из будущего, то и у того тоже не было машины. Откуда ему её взять? Да и в ресторан «Мексикано», который от вас на весьма приличном расстоянии, он прибыл, судя по всему, не на личном транспорте. Максимум, на такси, что мы тоже проверяем. Краж и угонов транспортных средств, за исключением, конечно, байка, который у нас есть на снимке, не зафиксировано. Так что наиболее вероятно, Илья, если где-то и заперт, то в радиусе нескольких кварталов в вашем районе. Ну, или, как вариант, в торговом центре, где вы встречались и где много складских помещений… Теперь по поводу ключа. В большинстве современных квартир установлены двери металлические, на которые обыкновенных английских замков не ставят. Стоит пройтись по подъездам – посмотреть… Так что круг поисков сужается. Это или старые постройки, в которых тонкие деревянные двери, или вообще подсобные помещения и сараи. Ну, или склады в торговом центре, но там тонких дверей по определению быть не может, и замки посерьёзней – амбарные… За пару-тройку дней мои люди основательно прочешут территорию. Если ничего не нароют, будем думать дальше.