Глава 15.

  В гостях в племени пришлось пробыть две недели. Заботу о здоровье сына вождя взяла на себя Злата. Днями и ночами, она сидела возле его постели, только изредка отлучалась, чтобы немного поспать. Не смотря на это, Гордеев ежедневно навещал больного, проверяя раны и меняя повязки. К счастью, раны были чисты, нагноение не наблюдалось. Жара также не случилось.

  На пятый день Уомбликс пришел в себя. С каждыми последующими сутками ему становилось все лучше и лучше. В начале Злата кормила своего подопечного с ложечки. Однако молодой организм выздоравливал быстро. Скоро больной стал, есть сам. Но Злата продолжала заботиться о нем, не оставляя ни на минуту. Дмитрий даже стал подумывать, что молодых людей связывает больше чем пациента и сиделку.

  По истечению десяти дней Уомбликс окреп настолько, что смог выйти на улицу. Это событие вызвало настоящую радость туземцев. По такому случаю, его отец объявил праздник.

  Вся деревня была украшена гирляндами из листьев и цветов, фигурками людей и животных, искусно сплетенных из раскрашенной соломы. На низеньких буковых столах были разложены горы жареного мяса и рыбы. Рядом стояли большие корзины с фруктами.

  На хорошо утоптанной площадке пылал огромный костер. Туземцы бросали в него сырые ветки какого-то душистого растения. Густой душистый дым окуривал всю место праздника, разгоняя москитов и другой назойливый гнус.

  Для дорогих гостей хозяева устроили длинные скамьи из жердей. Для удобства на них были положены укрытые покрывалами матрацы. Сами индейцы не надолго, подходили к столу, брали, что нужно, отходили в сторону и ели там, сидя на корточках или прямо на земле.

  По случаю праздника местные жители вырядились, как могли. Женщины завернулись в цветные ткани, типа сари. В длинные косы, были вплетены ленты и цветы. Руки и ноги украшали широкие браслеты, в отблесках костра, сверкающие желтизной, ну уж очень смахивающие на золото.

  Мужчины выставляли напоказ свои мускулистые тела. Лишь расшитые жемчугом матерчатые ожерелья, прикрывали их грудь. Ниже пояса, спереди и сзади, свисали широкие куски материи, поддерживаемые поясами из отшлифованных разноцветных камней. Их статус определялся количеством перьев воткнутых в стягивающий волосы обруч. Чем больше было перьев, тем опытнее был воин и занимал более высокое положение. После прохождения инициации посвящения в воины, юноша получал одно перо. Их число возрастало в зависимости от военных походов или внесенного вклада в процветание рода. У Чевено, головной убор состоял из такого количества перьев, что он спускался до самой земли.

  Молодые, еще не замужние девушки преподнесли каждому гостю чаши с прозрачным, чуть зеленоватым напитком.

  На правах хозяина первое слово взял вождь.

  - Давайте восхвалим Великий дух, покровитель нашего рода! Он есть во всем: в воздухе, которым мы дышим; в воде, которую мы пьем; в земле, которая кормит нас; в пище, которую мы вкушаем. Великий дух указал белым братьям путь в наши земли. Он дал им мудрость и способность врачевать самые даже смертельные раны. Я счастлив, что могу назвать их своими братьями. Пусть звезды унесут ввысь их печаль. Пусть цветы наполнят их сердца красотой. Пусть надежда навсегда высушит их слезы. Пусть удача сопутствует им во всех делах!

  Чевено поднял свою чашу, осушив ее до дна.

  Гордеев тяжело вздохнул и поднялся. Отдуваться, как всегда приходилось ему.

  - Благодарю, тебя мудрый вождь, за добрые слова. Мир и счастье доступно между нашими народами. Мы можем многому научиться друг у друга. Наши народы рука об руку, вместе пойдут к процветанию и могуществу.

  Он с сомнением покосился на содержимое свой чаши. Пить неизвестно, что, пусть даже за хорошие слова, было величайшей глупостью. Дмитрий хорошо знал, что дикие племена, подмешивали в питье психотропные вещества. Это позволяло им общаться с духами. Но делать было не чего. Сотни глаз устремились на него. Воевода глубоко вздохнул и одним залпом опорожнил чашу. Горло обожгло огнем. В пойле было не менее шестидесяти градусов. Не ожидая такого подвоха, на мгновение перехватило дыхание.

  " Ключница водку делала,- пронеслась в мозгу Гордеева фраза из известного фильма,- а еще говорят, что злые белые, споили бедных индейцев".

  Однако для поведавшего "Перестройку" человека, когда приходилось пить напитки и покрепче, испытание оказалось не большим. Помнится, после двухдневного возлияния, с утра Дмитрию довелось пить со своим другом Сергеем Копышевым, чистый спирт, предназначенный для метеорологических приборов, запивая его прямо из-под крана.

  Гордеев только крякнул и перевернул чашу, показав, что в ней ни чего не осталось. Туземцы уважительно загомонили.

  - Чего тебя так скрючило?- наклонился к отцу Андрей.

  - Больно крепкий самогон,- прохрипел Дмитрий.

  - Да, ладно,- Андрей сделал большой глоток из своей чаши,- не крепче нашего меда.

  - Ну-ка,- Гордеев отобрал у сына емкость, приложил к губам. Почмокал. Напиток оказался сильно разбавленным и имел приятный плодово-цветочный вкус.- Вот значит как? Чистый продукт положен только вождям. Но ты все равно не увлекайся. Кто знает, что будет с утра.

  Какое будет похмелье, Дмитрий узнал позже. А вот действие напитка ему довелось увидеть сразу.

  Вождь хлопнул в ладоши. На специально оставленное свободное место вышли музыканты. Издаваемые инструментами звуки резанули по ушам. Но для вкусивших слабо алкогольного напитка, с неизвестно, какими добавками, это видимо была самая приятная музыка. Туземцы, мужчины и женщины в танце заполнили площадку вокруг костра. Вначале они притоптывали на одном месте, поворачивались вокруг своей оси, издавая гортанные звуки. С возрастанием темпа, танец перешел на иной уровень. Индейцы закружились волчком, при этом выделывая различные движения всеми частями тела. Веселье захватило не только туземцев. Не прошло и нескольких минут, как к ним присоединись и все гости. Матросы и ратники прыгали как дети. Изредка молодые женщины выхватывали кого-нибудь из круга и уводили вглубь леса. И почему-то Гордееву казалось, что скоро закончиться это непременно свадьбой. А значит, русская кровь появиться и на этой богом забытой земле. Потерять людей он не боялся. Для того и брал с собой, молодых, да не женатых.