Городовая отлично понимала Алену. Во время своих первых расследований она чувствовала себя также. Ей не удавалось вести себя отстраненно и рассудительно. Ею овладевали невыразимая боль и сочувствие к жертвам насильственных преступлений, переполняла такая слепящая ярость, что она была готова незамедлительно ринуться в бой и голыми руками вытрясти остатки души из тех чудовищ, которые  считали, что вправе лишать жизней других людей. Тогда ее тоже коробило от уравновешенных и спокойных рассуждений опытных следователей о личностных особенностях, комплексах и фобиях убийц, которые, в чем она была убеждена тогда, не заслуживали того, чтобы о них говорили, как о человеческих существах. Со временем ей удалось научиться отключать собственные эмоции, но это произошло гораздо позже. Алене предстоял долгий путь работы над собой, своими мыслями и чувствами. Причем, Городовая как никто другой знала, что этот путь не имел окончательной остановки.

                    Мысли Крашникова вращались в том же русле. Он анализировал собственные эмоции. Благодаря многолетней службе в полиции, он был отлично знаком с бесконечным спектром человеческих пороков, и не испытывал каких-либо амбиций в отношении того, на что способно человеческое существо, однако, насильственных преступлений на своем профессиональном пути он встречал в разы меньше, чем Городовая, и они все еще вызывали в нем шквал эмоций, мешающих работать. Ему, как и Алене, предстояла серьезная работа над собой, необходимо было многому научиться, раз уж он решил связать свою судьбу со службой в Особом отделе.

                    Тем временем, Алена, сердито и шумно вздыхая, все еще находясь во взбудораженном состоянии, ожидала ответа от следователей, на каком основании они ведут себя так, словно произошла рядовая кража.

                    Городовая видела в этой девушке силу, которая позволит ей самостоятельно  справиться со своими чувствами, однако, в данный момент ей необходима была помощь опытных товарищей.

     - Алена, в городе произошли страшные преступления. Лишены жизни молодые, ни в чем не повинные люди. Мы все глубоко скорбим о каждой жертве, и нам всем тяжело видеть проявления безграничного зла. Но, эмоции только вредят расследованию. Как бы ужасно это ни звучало, необходимо научиться воспринимать это как… работу. Самым большим нашим общим желанием является поимка виновного во всем этом кошмаре и наши эмоции – это основная проблема, которая может бесконечно затянуть расследование и привести к еще большим потерям. Поверь мне – я прошла этот путь. Пока ты не возьмешь себя в руки – ты бесполезна в расследовании.

                   Городовая надеялась, что выразилась не слишком жестко, однако все сказанное было чистой правдой. Она  прервала свою речь, предоставляя Алене, а возможно и Крашникову, тоже имевшему мало опыта в подобных ситуациях, время на то, чтобы уложить смысл произнесенных ею слов в сознании, затем продолжила:

     - Необходимо научиться отстраняться от сути происходящего. Это не делает нас монстрами. Но позволяет быстрее обнаружить настоящих монстров. Мы обязаны воспринимать убийцу как живого человека, каковым он и является – с чувствами, слабостями, желаниями, комплексами, фобиями – все это его уязвимые места. Важно понять его, только тогда мы сможем его поймать.

                     В кабинете снова воцарилась тишина, позволившая всем присутствующим привести свои мысли в порядок. Через пару минут Городовая увидела, что ее речь не была произнесена зря – Алена заметно успокоилась и прекратила чиркать в блокноте. Когда она наконец распрямила плечи и подняла взгляд от своих беспорядочных записей, Городовая поняла, что криминалист готова к работе.

     - А что вы думаете по поводу убийцы – это одиночка? – спросила Алена изменившимся, намного более спокойным тоном.

     - Хороший вопрос, - Городовая посчитала нужным поощрить Алену за то, что та довольно быстро взяла себя в руки. - Да, думаю, что это один человек, - почти не раздумывая ответила она. – Все убийства очень личные, я бы сказала - интимные. Возможно, кто-то и помогал убийце на каких-то этапах реализации его планов, но все убийства он совершал в одиночку.

                    Крашников покивал головой, соглашаясь с выводами Городовой. Ее речь встряхнула и его, настроив на рабочий лад. Несомненно – она самый крутой следователь из всех, с кем ему приходилось работать. Но с другой стороны, его по какой-то причине разозлило то, что она легко разрулила ситуацию, не понеся никаких потерь. Ей всегда это удавалось – как в работе, так и в личной жизни. Она легко отказывается от всего ненужного, без сожаления отбрасывает то, что не актуально в данный момент времени. Эмоции, связанные с личными отношениями следователей, довлели над Крашниковым, он понимал, что сейчас не время думать о личных претензиях к Городовой, но не мог отбросить их так же легко, как это сумела сделать она.

     - И, ты действительно считаешь, что он специально выставлял их напоказ? – тем временем, Алена задала очередной вопрос.

     - Я тоже так считаю, – Крашников ответил за Городовую, указав на фотографии. – Посмотрите, где были найдены тела: парковка, пригорок возле отделения полиции, лесок, в котором каждый день собираются алкоголики, парк, церковь, открытое поле… Он хотел, чтобы тела были найдены, иначе он бы прятал их намного тщательнее.

                     Во время последних слов Крашникова, Городовую кольнула какая-то мысль, но она не успела поймать ее за хвост и поэтому просто продолжила размышлять вслух.