На удаленность места, где ее ждет очередное задание, ей тоже было глубоко наплевать, но некоторое время назад она приобрела навык худо – бедно делать вид, что ее интересует собственная жизнь.
- Ты даже не спросишь – куда именно ты летишь, и что за дело тебя ждет? – Владимир Анатольевич с отеческой обеспокоенностью смотрел на своего лучшего следователя.
- А зачем? Что это изменит? Узнаю по ходу дела.
Начальник несколько секунд обдумывал то, что хотел сказать далее, и после некоторых сомнений решился:
- Извини, но… Позвони ему.
Городовая посмотрела на Владимира Анатольевича долгим, до костей пронизывающим безысходностью взглядом, и глухо ответила:
- Не могу. Я все испортила. И испорчу снова.
Над столиком снова нависла тягостная тишина, которую первым прервал Владимир Анатольевич:
- Тебе незачем так себя мучить. Все ошибаются, это бывает. Но это не значит, что не нужно пробовать.
Городовая молча покачала головой, словно соглашаясь, но ее начальник знал, что этот жест ничего не значит. Пока она сама не примет решение двигаться дальше – любые разговоры бесполезны. Это пугало и тревожило Владимира Анатольевича – он знал Городовую давно и был рядом с ней в разные времена – как в хорошие, так и в тяжелые, но никогда еще она не была, по его мнению, в настолько отчаянном положении. Ничто не вызывало в ней ни малейшего эмоционального отклика, она казалась равнодушной абсолютно ко всему, перестала следить за собой, делая все необходимое механически, на автомате, проживала череду дней по инерции, у нее словно отсутствовал стимул в жизни. Несколько раз он наблюдал за ней в компаниях коллег и друзей, когда казалось, будто она увлечена общением и искренне улыбается людям, но стоило ей остаться - как она предполагала - в одиночестве, мгновенно возвращалось то же отрешенное, безразличное ко всему, выражение лица. Владимир Анатольевич делал все что мог, чтобы отвлечь ее от дурных мыслей и вообще был готов пойти на любые меры, чтобы хотя бы попытаться спасти своего друга и по совместительству, подчиненную, от нее самой. Нет, он не думал, что она попытается совершить суицид или еще какую-нибудь глупость в этом роде – для этого Городовая была слишком умным и здравомыслящим человеком. Но она словно замерла, остановилась, никуда не двигалась, не развивалась, плыла по течению, со свойственной ей упертостью, теряя драгоценное время, которое могла бы использовать совершенно иначе.
До той злополучной прошлогодней командировки, проведенной в маленьком, затерянном в горах, городке, на севере страны, где она вместе с талантливым и перспективным, но неопытным следователем Крашниковым Дмитрием Сергеевичем, раскрыла преступление, масштабы которого вышли далеко за пределы провинциального городка, и повергли в изумление многих специалистов, хоть сколько-нибудь ориентирующихся в подобных вопросах, по всей стране, и где нашла свою самую большую любовь, в лице того же самого следователя Крашникова, Городовая была полна сил и энергии и, пусть иногда проявляла неуверенность, но всегда отличалась целеустремленностью и здоровой амбициозностью.
Из той поездки она вернулась уставшей и немного расстроенной, но не более того. Ее настроение казалось вполне объяснимым, ведь ей пришлось вернуться на службу, расставшись с Крашниковым, всего через неделю после того, как они перестали скрывать свои чувства от самих себя и признались в них друг другу. Однако, вскоре выяснилось, что следователи разъехались не по долгу службы - на время, а окончательно расстались и инициатором разрыва отношений была сама Городовая. Сказать, что знакомые и близкие люди из окружения Крашникова и Городовой, были удивлены таким финалом их романа - не сказать ничего. Людей, более подходящих друг другу, чем эти двое, и представить было нельзя. Городовая и Крашников без сомнения, являлись половинками одного целого и действительно долго ждали, пока судьба их сведет. Их союз был настолько логичен и очевиден для всех окружающих, что их расставание казалось какой-то злой шуткой, ошибкой, которая не может иметь места в этой истории. Однако, прошло некоторое время, и стало понятно, что эта ошибка и есть реальность.
Владимир Анатольевич сразу понял, что для Городовой этот разрыв не пройдет бесследно – такой уж она человек, тем более, что на его памяти, это был единственный случай, когда она действительно полюбила мужчину. Оксана всегда была настоящим интровертом, одиночкой, и довольно трудно сближалась с людьми, не допуская ни малейшего проникновения в свой внутренний мир. Но к начальнику с первой встречи относилась как к старшему товарищу и со временем стала доверять ему настолько, что делилась многими вещами, но только теми, которые действительно имели большое значение для нее. Городовая никогда бы не рассказала о своих чувствах к кому-либо, если бы не была в них уверена. В случае с Крашниковым она поделилась. Она рассказала об этом по телефону, и Владимир Анатольевич во время того телефонного разговора, за много тысяч километров чувствовал – как она счастлива.
Теперь он так же остро чувствовал, как она несчастна. И с каждым днем она погружалась в темную пучину безразличия к себе и к своей жизни, все глубже. Близкие друзья Городовой, к числу которых относился и Владимир Анатольевич, не отступали и делали все возможное, чтобы вытащить ее из этой пучины, однако, в последнее время становилось все очевиднее, что они проигрывают эту битву. Помочь Городовой мог только один человек в этом мире – она сама, и остальным не оставалось ничего, кроме как ждать, когда она выйдет из своего кокона и позволит себе двигаться дальше.
