- Да не то слово. Во главе всего этого балагана - самодовольный придурок, - эмоционально выпалила Городовая, имея ввиду Бикетова. - Мало того, что они ни хрена тут не делали из того, что положено в таких случаях, так еще и скрыли от меня восемьдесят процентов информации, а следователь, который вел дела, вообще на больничном, в недосягаемости.

                  Владимир Анатольевич немного помолчал в трубку, растерявшись от экспрессии, которая звучала в речи его подчиненной. Он успел отвыкнуть от ее «нормальной» манеры выражаться – эмоционально, со скепсисом, как бы посмеиваясь. В последнее время  ее манеру общения можно было сравнить разве что с автоответчиком.

     - Ну, а… дело? - осторожно спросил он.

     - Дело не из простых. Это серия и судя по всему, наш убийца не новичок.

     - Слушай, может, тебе помощь нужна? – Владимир Анатольевич сделал это предложение автоматически и теперь с опаской ожидал реакции Городовой. Такая практика в их Особом отделе была вовсе не редкой – следователи нередко нуждались в помощи коллег на выезде, но Городовая - никогда. Она всегда отказывалась от напарников, ссылаясь на то, что  общество коллеги будет отвлекать ее от расследования. Сейчас Владимир Анатольевич всем сердцем желал, чтобы его вопрос не спугнул ее, ведь даже за несколько тысяч километров он почувствовал, будто она начала оживать и он не мог позволить ей вернуться обратно в свою броню. Ее ответ удивил и обрадовал его:

     - Скорее всего – нужна. Здесь работы много предстоит, а доверять некому. Да хоть будет с кем словом перекинуться.

                   Это что-то новенькое! Городовая созрела для того, чтобы с кем-то словом перекинуться! Этот день настал, тьфу, чтобы не сглазить! Однако, призвав на помощь все свое самообладание, ответил шеф совершенно ровным и спокойным тоном:

     - Понимаю, свой человек никогда не помешает, тем более, в такой ситуации… А… с кем бы ты хотела поработать?

                Ох, на какой тонкий лед он ступил… Городовая лишь однажды смогла сработаться с коллегой – это был Крашников. Но, шеф должен был задать этот вопрос. Оксана ненадолго задумалась, и Владимир Анатольевич было подумал, что все испортил, как вдруг она ответила немного изменившимся голосом, но все же уже не похожим на голос робота:

     - С кем… С кем бы я хотела поработать… - Оксана горько усмехнулась. – Вы знаете, я смогла сработаться только с одним человеком. Боюсь, он был единственным, - она снова усмехнулась. – Так что, теперь - на ваше усмотрение, кого вам меньше всех жалко, тот пусть и приезжает, - и она рассмеялась. Ее искренний смех Владимир Анатольевич слышал впервые за долгое время.

     «Какой сегодня необыкновенный день!» - подумал он, а вслух произнес:

     - Понял. Я тебя понял, Оксана. Все будет в лучшем виде. Только с жильем как – не знаю, получится ли. В этом городишке не так много квартир сдается, я для тебя несколько дней подбирал.

     - Да не вопрос, в этой квартире много места, если что – раскладушку поставим, я видела ее за шкафом.

     - В таком случае, договорились. Сейчас займусь билетами.

     - Спасибо, буду ждать коллегу, а пока начну здесь потихоньку разгребать.

     - Хорошо, Оксана. – Владимир Анатольевич был очень рад, что Городовая начала приходить в норму. Что на нее повлияло, он не знал. Да это было и не важно. Важно, что она, наконец, сделала шажок вперед на пути к самой себе, а значит, он все делал правильно, все это время. – До связи.

     - До связи!

     - Я рад, что ты… позвонила, - добавил шеф в последний момент, чуть более эмоционально, чем ему хотелось.

     - Я тоже рада, - на глаза Городовой навернулись слезы. Как все-таки хорошо, когда есть человек, который понимает тебя с полуслова, с полувздоха, и ему ничего не надо объяснять. – До связи.

                  Убрав телефон обратно в карман, Городовая позволила себе еще несколько минут посидеть в уютном кресле, ни о чем не думая, просто наслаждаясь свежим, влажным перед дождем, воздухом, с привкусом сосновой смолы, после чего вернулась в квартиру, чтобы продолжить осмотр и немного перекусить, перед тем, как отправиться к Бикетову.

                   В коридоре смотреть было совершенно не на что, кроме собственного отражения в большом, в полный рост, зеркале. Здесь Городовая немного задержалась, неожиданно для себя обнаружив, что у нее сильно отросли волосы, и она давненько за ними как следует не ухаживала. Вздохнув, следователь отвернулась от своего отражения в зеркале и отправилась дальше.