Я согласилась. Но я понимала, что если мы все останемся, то упустим последние шансы на побег. Я представила, как он нас изобьет, а потом, если приведет обратно, мы окажемся навсегда заперты в обгоревшей клетке и будем страдать в десять раз сильнее, чем раньше. Но если мы останемся вместе — мы сможем это пережить.

— Идите! — гневно крикнула Помело. — После всех наших мучений вы поступите плохо, если останетесь. Я тоже пойду вперед. Может, где-нибудь за оползнем есть кусты, и я смогу в них спрятаться.

Вряд ли это возможно, и мы все это понимали. Несколько месяцев назад я бы бросила ее тут без угрызений совести. Но сейчас мы стали верными цветочными сестрами и изо всех сил старались друг другу помочь. Как мы можем бросить ее? Помело снова начала настаивать, чтобы мы уходили, и резко сказала:

— Если хоть одна из нас спасется, я буду чувствовать, что победила. Вы не можете разрушить все мои надежды обхитрить этого мерзавца, которые я вынашивала долгие годы.

Она кричала и молила нас еще несколько минут.

— Хорошо, мы пойдем вперед, — наконец сказала Волшебная Горлянка. — Но только для того, чтобы посмотреть, можно ли там где-нибудь спрятаться. Если там есть такое место, мы вернемся за тобой. К тому времени ты сможешь немного отдохнуть.

Я задавалась вопросом, действительно ли она верит, что ее план может увенчаться успехом. Мы не стали прощаться с Помело и заверили, что обязательно вернемся за ней.

— Идите, идите! — поторопила она нас и махнула рукой, будто мы ей мешали.

И мы побежали по каменной россыпи. Я постоянно оглядывалась и видела, что она ползет на коленях, цепляясь за камни. Сердце у меня сжалось, и хоть она сама вынуждала нас уйти, я почувствовала, что предала ее. Через час я уже не могла выносить это чувство.

— Нам нужно вернуться, — заявила я.

— Я тоже так думаю, — ответила Горлянка. — Он все равно нас догонит, раньше или позже. Мы не можем вечно прятаться в лесу.

— Мы можем попробовать перенести ее через камни, — сказала я. — Вдвоем у нас должно получиться.

— Неважно, получится у нас или нет, — мы будем вместе.

Мы побежали назад, оставляя за собой клубы пыли. Я была так напугана, что у меня готово было разорваться сердце. Наконец мы увидели Помело. Она сидела на большом камне. Мы глянули вниз: Вековечный был так близко, что можно было различить черты его лица, густые брови. Он энергично размахивал руками, поднимаясь в гору. Должно быть, он уже заметил Помело. Он выкрикивал ее имя. А она просто сидела. Она сдалась, слишком устала, чтобы сдвинуться вперед хотя бы на дюйм. Я заметила у нее на лбу кровавый след. Наверное, она упала. Помело трясла головой, словно старалась очнуться.

Вековечный был всего в двух коротких поворотах прямо под ней. Он остановился и поднял руку:

— Я забью вас до смерти, сучки!

Помело отпрянула, уперлась ногой в камень перед собой и столкнула его. Тот покатился вниз и зарылся в мягкой почве, не достигнув тропы. Она толкнула еще один камень, и только тут мы поняли, что она делает это намеренно. Она спихнула со склона россыпь камней поменьше, и они, подскакивая, полетели вниз. Несколько камней ударились о другие камни и со свистом полетели вниз. Они пролетели далеко от Вековечного, но он заметил, что она пытается сделать, выругался и пошел еще быстрее. Помело стала сбрасывать камни костылями, ногами, руками. Они летели вниз под разными углами, минуя Вековечного. Он уже свернул на тропинку прямо под ней. Она спихивала булыжники так быстро, как только могла, и с десяток мелких камней размером с орех отскочили от валунов внизу и разлетелись в стороны. Один ударился о землю в двадцати футах перед Вековечным. Он остановился и оглянулся, затем поднял взгляд на Помело. Его лицо приняло еще более решительное выражение, и он побежал вперед.

Лицо Помело покраснело от напряжения. Она откинулась, опираясь на обе руки, и изо всех сил толкнула ногами. Я задержала дыхание, наблюдая, как десятки камней размером от ореха до кулака поскакали вниз в клубах пыли, сталкивая с мест камни побольше и со свистом разрезая воздух между Помело и Вековечным. Вековечный уворачивался от камней, торопясь в укрытие за большим валуном. Он бросил взгляд вверх — и тут его лицо фонтаном залила кровь, голова его вывернулась вбок и назад. Он обмяк и упал на спину. Мы с Волшебной Горлянкой сначала не решались пошевелиться, но увидев, как Помело пытается подняться и пойти к Вековечному, бросились к ней, чтобы ее остановить. Мы втроем дошли до него одновременно и увидели, что вместо головы у него кровавая каша, без глаз, носа и рта. Его туловище, руки и ноги лежали как-то неестественно. Вокруг еще оседала пыль, а под ним, словно флаг, расплывалась лужа крови.

Волшебная Горлянка подтолкнула меня локтем и показала на Помело. Та сидела на земле. Похоже, она радовалась тому, что сделала. При каждом взгляде на мертвое тело Вековечного она откидывалась назад, сотрясаясь от взрывов хохота. Меня это потрясло. Когда мы дошли до нее, я поняла, что она воет, как обезумевшая. Она повернулась и посмотрела на нас, а на ее лице застыла маска беспомощности и ужаса. Она потянулась к нам, мы сели с ней рядом и беззвучно зарыдали.

Она продолжила выть:

— Ублюдок! Почему ты заставил меня это сделать?!

Между всхлипами она призналась нам, что все еще ненавидит его. Ей нужно было убить его, чтобы спасти нас, поэтому она толкала и толкала камни. Но в тот момент, когда камень размозжил ему голову, она поняла, что не хотела, чтобы это произошло. Она убила его, потому что была вынуждена это сделать. Но убить другого человека — неважно как: сбросить на него камень или столкнуть со скалы — значит омрачить свою душу. И это навсегда отделяет убийцу от тех, кто никогда никого не убивал. Однако любая из нас могла оказаться на ее месте. Я была благодарна ей и за то, что она спасла нас от Вековечного, и за то, что избавила от роли его палача. Я всем сердцем прочувствовала глубину ее горя, представила ее муки, когда она всю оставшуюся жизнь будет страдать из-за того, что сделала. И я вспомнила, о чем говорил мне Эдвард: «Убивая другого человека, ты наносишь и себе тоже непоправимый вред и несешь его последствия до конца своих дней».

Помело хотела, чтобы мы его похоронили. Она сказала, что непорядочно оставлять тело на съедение волкам и стервятникам. Но мы ее переубедили. Если кто-нибудь обнаружит его, то подумает, что Вековечный умер под оползнем, что это злая судьба, а не ее ноги, столкнула на него камни.

За лесом дорога вилась по горе. Выйдя с другой ее стороны, мы увидели темную пещеру, небольшое озерцо с водой и питающий его источник. Мы сразу скинули наши сумки, напились сладкой ключевой воды, потом умылись. Чуть поодаль возле темной дыры в горе бил еще один источник. Должно быть, это и есть тайное убежище Вековечного. Я остановилась в пятидесяти футах от пещеры и увидела сидящего спиной к нам человека: это был отшельник. На мгновение мне показалось, что он сейчас обернется и мы увидим, что это Вековечный. Я подняла с земли камень. То же самое сделала Волшебная Горлянка.

— Эй там! — крикнула она.

Никто не ответил. Волшебная Горлянка сделала несколько шагов к отшельнику и снова крикнула. Но фигура не шелохнулась. Тогда Горлянка повернулась к нам:

— Так я и думала: наш монах настолько долго медитировал, что обратился в камень.

Мы ускорили шаг, обошли камень и оказались в гроте. Из щели в одной из его стен бил ключ, вода стекала в валун, выточенный водой в форме чаши. Больше в пещере ничего не было. Никаких шкатулок с сокровищами. Не было даже места, чтобы присесть.

Волшебной Горлянке показалась подозрительной куча камней рядом с гротом. Она быстро разобрала ее, и мы неожиданно обнаружили за ней небольшую темную пещеру в два раза ниже человеческого роста. У ее входа лежала веревка. Горлянка ухватилась за нее и принялась вытягивать из пещеры что-то тяжелое, мы с Помело пришли ей на помощь. Я надеялась, что это не мертвое тело. Первое, что мы увидели, — бледных пауков, разбегающихся с крышки сундучка. Мы испуганно отскочили. Волшебная Горлянка сломала ветку и разогнала насекомых.