Нас разместили по камерам с железными, неровными прутьями. Каждого в отдельную. Так напротив меня оказались Эл, Бриг и Вильвера, а Ник, Стасворт и Арис в камерах по обеим сторонам от меня.

Повисшее молчание сохранялось ещё долго, после того как подвал покинули Смотрители. Но в итоге его разбавил чуть насмешливый голос Ариса:

– И что будет дальше?

– Я предполагаю, что к нам явится кто-нибудь из Совета, – ответила ему Эльга, ни капли не сомневаясь в своих словах. – А дальше всё будет завесить от нашего умения убеждать. Но план Сила сработал. И вы четверо веский довод поверить нам и прислушаться к предупреждению об опасности.

– А кормить нас будут? – подал голос Стасворт.

– Ста-а-ас, – протянула Виль, а после усмехнулась: – Ляг, поспи и всё пройдёт. Тебя же хлебом не корми – дай поспать.

Мы рассмеялись, немного расслабляясь. Последние дни до острова были очень напряжёнными. Но теперь мы дома. Я – дома.

Но ощущаю себя совершенно в другом мире.

– Ви? – позвал меня Ник, и я увидела его ладонь за прутьями.

Я крепко сжала её своими пальцами, приходя к выводу, что, если рядом он, всё остальное не сильно важно. Точнее, я старалась изо всех сил в это поверить. Ведь именно так сказала Нанди: всё правильно – мы с Ником должны были встретиться.

Жаль, что эта встреча, кроме радости, принесла столько жутких проблем.

Я поджала губы, пытаясь выкинуть из головы все мысли. Не хочу думать о том, что я натворила. Может, действительно хватит убиваться по тому, что я уже не в силах изменить? Нужно, наоборот, думать о будущем. Убедить Совет в том, что нужно готовиться дать отпор недругам, чтобы будущее у всех нас было.

– В-ви? – услышала я за спиной, а сердце, больно ударившись в грудь, быстро застучало. – Это… это правда ты?

Я резко оглянулась, обшаривая глазами глиняную стену в поисках источника родного голоса.

В самом верху стены зиял маленький прямоугольник голубого неба, частично скрытый взволнованным лицом моего младшего брата… Дейт… Мой клопик…

Я метнулась к стене и забралась с ногами на выступ, заменяющий кровать, чтобы оказаться ближе к моему сердцу, которое несколько недель назад оставила здесь, отправившись в плавание.

– Ви? Что там? – озадачено донеслось в спину от Эл.

– Дейт… Что… как ты тут оказался? А мама? Мама знает, что я тут?

– Знает, – скривился он, словно намеревался плакать. – Ви… Ты жива… Я верил. Я знал это. Я… я нашёл твою записку. А Совет говорил совсем другое. Они беседовали со всеми родственниками пропавших, а потом пришли к выводу, что вы затонули в море, потому что на Причале пропала лодка. Бабушка чуть с ума не сошла, узнав про записку, она так ругала тебя… А затем они почти каждый день долго шептались с мамой, чтобы я ничего не услышал. У здания Совета огромная толпа. Смотрители всё окружили и никого близко не подпускают. Отец Брига чуть драку с одним не устроил. А я мелкий – сумел пробраться, – он улыбнулся довольный сам собой и смахнул с глаз выступившие капельки слёз. – Я так рад, что ты вернулась, как и обещала. Я ужасно скучал.

– И я скучала, Дейт… Но… тебе нужно уйти отсюда, я не хочу, чтобы у тебя или у мамы были проблемы, ладно? Не нужно злить Совет. Сейчас от него многое зависит.

– Что зависит, Ви? Где вы были?

– Клопик, иди домой и передай маме и бабушке, что со мной всё в порядке. Я потом обязательно тебе всё расскажу.

– Ви, но почему вас заперли? Из-за чужаков? Откуда они, Ви? Ведь… Ведь мы последние, кто выжил… Так?

– Не последние, но я всё тебе расскажу позже…

Меня прервал взволнованный голос Эл:

– Кто-то спускается.

– Беги, Дейт. Нас скоро отпустят, так что готовься к крепким объятьям. Которые продлятся примерно сутки.

Я старалась казаться беспечной ради него – столько волнения и беспокойства на его лице… Брат закатил глаза. Такой родной и согревающий душу жест, что мои собственные мгновенно защипало от слёз. Я протянула руку и сжала его ладонь, которую он просунул в узкое окошечко, а после отпустила и, развернувшись от него, спрыгнула с выступа. За спиной зашуршало, а напротив моего заточения поставили стул. Через мучительно долгие десять минут его заняла самая старшая из семи членов Совета Правителей…

Я открыла рот, не веря глазам.

Бесчисленное количество раз я хотела с ней встретиться, поговорить, а самое главное послушать об Исчезнувшем Мире. И пусть в то время она была совсем маленькой… Но она никогда и никого не принимала, сколько я себя помню.

А сейчас она сидела передо мной. Такая уязвимо-хрупкая; с тонкой, воскового цвета кожей, коснись которой, и она лопнет, как лист изветшалой бумаги; с помутневшими от старости глазами, словно их цвет заволокло серое облако. Она была настолько старой, что становилось страшно…

– Оставьте нас, – скрипучим голосом приказала она двум Смотрителям и повернулась в мою сторону: – Виолетта?

– Да. Это я.

– Я знала твою прабабушку, Виолетта. Упрямая женщина со своим бесстрашным прошлым… Она не входила в число первого Совета Правителей на этом острове, но бесконечно долго продолжала настаивать на том, что нельзя скрывать от потомков настоящую историю мира. Естественно, её никто не слушал, и приказывали молчать. Но она добилась своего, да? Через столько лет ей удалось вскрыть гнилую рану обмана. Благодаря своей правнучке. Как ты поняла, что в горе спрятаны плавательные средства?

– Случайно, – выдохнула я, сглатывая тугой ком, застрявший в горле.

– Дневник. Ты его нашла?

– Да…

– Я была с ней, когда она его прятала. Остальным она сказала, что хочет попрощаться с домом, которым несколько месяцев ей служил корабль. Я была совсем маленькой и напросилась с ней. Она была убеждена в том, что рано или поздно всё должно раскрыться. Предполагаю, что это время настало.

– А вы? Вы били согласны с ней?

Сердце болезненно сжалось. Ведь женщина, сидящая передо мной, напрямую связана с гибелью моего отца. Сколько уже случаев было, которые позволили бы рассказать людям правду? Достаточно. Но Совет каждый раз решал умалчивать, губя невинных людей.

– Была… Но что может сделать одна-единственная женщина в Совете?

– Не допускать убийств! – не сдержала я себя.

– Девочка моя, многие вопросы по охране Тайны решались без моего участия. Меня ставили в курс дела тогда, когда изменить что-то было уже нельзя. Я давно стара, дорогая… Они ждут не дождутся, когда я покину этот бренный мир. И мне очень жаль тех, кто погиб так несправедливо. И поэтому сейчас именно в ваших руках сделать так, чтобы подобная несправедливость не повторилась.

– Что вы имеете ввиду?

– Они ждали, что вы вернётесь. У них был план по такому случаю – запугать вас пятерых, чтобы тайна так и осталась тайной. Из пятерых вернулись трое… И четверо незнакомцев. Вы спутали им все карты. Но я уверена, что они придумают, как выкрутиться. Боюсь, правда так и не раскроется. Поэтому вам нужно действовать.

– Действовать? – всполошилась Эл, вцепившись пальцами в прутья решётки. – Но как?

– Очень осторожно, – повернула женщина голову к ней. – Под натиском ваших родителей, вас троих, думаю, скоро отпустят, но что касается незнакомцев…

– Нет! Они не могут их оставить здесь! – воскликнула я. – Без их помощи мы не сумеем подготовиться к встрече недругов!

– Недругов… Я догадывалась, что так и будет… Эти незнакомцы прямое доказательство того, что теперь об острове знает чуть большее количество людей, которое необходимо для его безопасности… Всё верно. С тем, что творится там, за океаном, было бы глупо рассчитывать на то, что наш Остроог не станет лакомым кусочком для людей, жаждущих выжить любой ценой. Но нынешний Совет глуп. Они до абсурда слепы в своей вере скрывать от народа правду… И вот что я хочу вам сказать: раз вы и есть те, кто накликали беду на наше сообщество – вам и защищать наш дом.

– Именно так мы и хотим поступить! – горячо воскликнул Бриг, опережая меня.

– Но без них нам не справиться… – тихо закончила его мысль я.